Я не знала, что сказать ему, так что не сказала вообще ничего. Я могла обвинить свою маму во множестве вещей, которые она сделала, но ее попытка не пустить меня в Авалон была теперь понятна мне. Если бы я знала правду с самого начала, то никогда не приехала бы сюда.

Я наклонилась вперед, чтобы поставить чашку с недопитым чаем на стол. Как будто обладая собственной волей, камея выскользнула у меня из-под футболки. Я была уверена, что отец заметил это, хотя он ничего не сказал. Сейчас, вероятно, был подходящий момент, чтобы упрекнуть его в том, что он послал ее мне, не объяснив ее значение, но я была не готова иметь дело с этой частью его тонкого обмана прямо сейчас.

— Я никогда не отвечаю на твои вопросы до конца, — сказал отец, и я почувствовала облегчение, что он не стал обсуждать камею. — Ты защищена в доме силой моих заклинаний. Вне дома ты уязвима, таким образом, ты никогда не должна уходить из дома одна.

Сердце у меня упало. Что ж это получается? Отец собирается держать меня в заключении точно так же, как тетя Грейс?

— Я найму тебе телохранителя, — продолжал он. — Когда ты будешь выходить из дома, ты должна быть со мной или с ним.

— Под «телохранителем» ты подразумеваешь прямо такого, как в кино?

— Что-то в этом роде, да. Это для твоей собственной безопасности.

Да и то, что Грейс заперла меня, тоже было, предположительно, для моей собственной безопасности. Однако я знала, когда не стоило даже начинать спорить, так что я не стала тратить силы. По крайней мере, я не буду теперь весь день сидеть взаперти. Может быть, мне даже удастся наконец посмотреть на что-то хорошее в Авалоне, вместо того чтобы исследовать темные опасные туннели в сердце горы.

Эта мысль меня немного взбодрила, и я заставила себя улыбнуться отцу.

Я была не слишком довольна некоторым его фанатизмом, но в остальном он казался относительно хорошим человеком. На мне была моя собственная одежда, и у меня была почти удобная комната, которую тоже можно было назвать моей собственной. И наконец появился шанс почувствовать себя туристом, пусть даже и ненадолго.

Жизнь налаживалась.

Отец повел меня обедать в необычное кафе, расположенное прямо у тротуара, в самом сердце торгового района Авалона. Авалон — один из последних городов, выстоявших в сражении против сетевых магазинов и ресторанов быстрого обслуживания. Большинство магазинов здесь были семейного типа, а рестораны — уникальными. Но даже Авалон не может оставаться неуязвим к изменяющемуся времени. Прямо напротив кафе, где мы обедали, я увидела кафе «Старбакс», а немного дальше вниз по улице — магазин одежды «GAP».

Телохранитель, которого нанял отец, присоединился к нам, как раз когда мы заканчивали обедать. Я откинулась на спинку стула, потихоньку изучая и рассматривая проходящих мимо людей, как вдруг один человек особенно привлек мое внимание. Он направлялся прямо к нам, и вид у него был такой, словно он только что вышел с кастинга на роль агента секретной службы. Высокий, мускулистый, неулыбчивый, он был одет в темный костюм и, как все агенты, носил темные очки. Не хватало только характерного проводка от рации, свисающего с уха, для полной завершенности образа. Когда «агент секретной службы» подошел, отец встал и протянул ему руку для рукопожатия. Тот не улыбнулся в ответ, хотя руку пожал и кивнул головой, что, по-видимому, должно было означать приветствие.

— Ты вовремя, Финн, — сказал отец, — мы как раз заканчиваем.

И в самом деле, официантка выбрала именно этот момент, чтобы пробежать мимо и вернуть отцу его кредитку. Он подписал чек, даже не взглянув на него.

— Познакомься, Финн, это моя дочь, Дана, — сказал отец.

Финн кивнул мне так же сдержанно, как кивнул до этого отцу. Я едва сдержалась, чтобы не рассмеяться. Интересно, есть стереотип телохранителя, под который Финн не подходил бы? Пародируя его, я так же сдержанно кивнула ему в ответ, но если он и заметил, что я его поддразниваю, то не подал виду.

Отец откинулся на спинку стула, но Финн остался стоять в боевой готовности.

— У меня на сегодня запланированы кое-какие дела, — сказал отец мне, и я поняла, что даже не знаю, чем он зарабатывает на жизнь. Он продолжил говорить прежде, чем я успела спросить. — Финн позаботится о тебе в мое отсутствие. Он будет сопровождать тебя, а потом отвезет домой.

Отец открыл свой бумажник и вытащил щедрую пачку евро.

— Я думаю, что ты, пользуясь случаем, захочешь пройтись по магазинам. Я верю в то, что американцы называют «целебной силой шопинга».

Это заставило меня захихикать. Да, некоторая шопинг-терапия — это «то, что доктор прописал». Хотя я прежде никогда не ходила по магазинам с огромным, неповоротливым типом в темных очках, маячащим за моим плечом. Это должно быть… интересно.

Я взяла деньги и чуть не задохнулась, когда увидела, что это пятьсот евро. Наверное, находясь в Высшей Лиге, как мой отец, человек не вполне понимает, что карманные деньги для подростка — что это всего лишь деньги на мелкие расходы. И я уже открыла рот, чтобы возразить, что это слишком крупная сумма, но отец прервал меня прежде, чем я успела хоть что-то сказать.

— Я пропустил шестнадцать подарков на дни рождения и шестнадцать подарков на Рождество, — сказал он. — Думаю, у меня есть право побаловать тебя теперь, когда у меня наконец есть шанс.

Я все еще не хотела брать его деньги. Я имею в виду, это было больше, чем я когда-либо держала в руках. Между постоянными переездами и частыми пьянками мама никогда не задерживалась слишком долго ни на одной работе. У нас всегда хватало денег на крышу над головой и еду, но редко на что-то большее.

Я проглотила слова протеста, положила пачку банкнот в карман и удостоверилась, что он плотно застегнулся.

— Спасибо, — сказала я. — Это очень щедро с твоей стороны.

Моя паранойя начала подпрыгивать и говорить: «Он пытается купить твою привязанность!» Тьфу. Я действительно очень не хотела быть настолько подозрительной.

Еще одно теплое рукопожатие отца и дочери — и отец ушел на работу оставив меня с Финном, типом, который до сих пор не дал знать, умеет ли он говорить. Это только облегчало мне задачу притвориться, что его нет рядом со мной, что я просто шатаюсь по магазинам забавы ради, одна-одинешенька.

Однако оказалось, что ходить по магазинам с Голиафом, выглядывающим у тебя из-за плеча, не так занятно, как я ожидала. Не то чтобы я всерьез думала забыть о его присутствии, я просто не ожидала, что оно окажется настолько обременительным. Не говоря уже о том, что он заставлял нервничать продавщиц в магазинах.

— Есть шанс, что вы могли бы дать мне небольшую передышку? — спросила я его, когда мы вышли из магазина серебряных изделий. Я с удовольствием провела бы там больше времени, рассматривая драгоценности, но Финн раздражал владельца магазина так явно, что я решила: единственным приличным вариантом для меня будет уйти.