— Имею, — сухо ответив ей, принялся наливать кофе в кружку.

— Да кто ты такой, чтобы распоряжаться мной?

— Это не оговаривается.

— Еще как оговаривается! — закричала Олливия. — Я не позволю обращаться с собой, как с вещью купленной в магазине.

— Даже при возможности купить тебя — я бы отдал предпочтение другим женщинам.

— Хам!

Олливия поспешно вышла из кухни и с грохотом хлопнула своей дверью. Никчемная истеричка! Она моя и только моя! С чего вдруг, посчитала, что может распоряжаться в моем доме? Сука! Она должна быть мне благодарна, что спас ее дважды, а не строить из себя высокомерную тварь.

Чиркнув зажигалкой и прикурив сигарету, вдыхал вкус никотина, который приятно обжигал легкие. Черт подери! Я не думал, что с этой дамочкой будет так сложно находиться в одном доме. Никогда ранее, я не испытывал таких смешанных чувств. Мне хотелось ее придушить, и в то же время, почувствовать жар тела. Пока я раздумывал о работе и папарацци, Олливия вышла из комнаты с пакетами в руках.

— Куда собралась?

— Домой! Я не хочу работать с таким высокомерным гандоном, как ты!

Ущ! Да Олливия умеет ругаться похлеще, чем я. Дьявол!

— Ну давай, покажи всем какая ты умная.

Олливия копошилась, надевая туфли.

— И покажу! — кричала она

Потеряв интерес, к капризам Олли, продолжил пить кофе, затягиваясь сигаретой. Последнее, что я услышал — это громкий хлопок закрывающейся входной двери.

Я боялась, что папарацци до сих пор ошиваются у моего дома. Но беда миновала. Лужайка была пустой, а незнакомых машин, пока подъезжала на такси, я не приметила. «Что ж, это даже к лучшему» — подумала про себя, выходя из машины. Первое, что хотелось мне сделать — это смыть с себя ощущения присутствия Майкла. Зайдя в дом и закрыв все шторы, мгновенно направляюсь в душ. Сбросив с себя все вещи, ныряю под горячие струи воды. Прислушиваюсь к каждому шороху, потому что то, что случилось вчера, не дает мне покоя. Я вновь и вновь вспоминаю выстрелы, непоколебимое лицо Майкла и свой крик. Вздрагиваю от воспоминаний и встаю лицом под струи воды. Мне хочется это забыть. Сию же минуту. Раз и навсегда.

Выйдя из душа увидела несколько пропущенных вызовов от Барри Уокера, и собравшись с мыслями набираю ему.

— Алло?

— Барри, здравствуйте, — говорю я в трубку как можно спокойней. — Я сегодня хотела бы остаться дома…

— А да, Олливия, — отзывается тот. — Привет. Конечно, оставайся дома.

— Вчера кое-что случилось…

— Я видел по новостям, — спокойной отозвался Уокер. — Ты себя нормально чувствуешь?

— Да, — отвечаю я смотря на себя в зеркало. Заплаканные глаза, уставший вид. Что ж. Могло быть и хуже…

— Я смогу заехать к тебе сегодня после обеда? — спрашивает мужчина, явно ожидая от меня согласия.

— Что-то случилось?

В трубке слышится кашель, а после, хриплый мужской голос:

— Нужно кое-что обсудить.

— Да, конечно, — незамедлительно отзываюсь я. — Только.… Только будьте аккуратны, — говорю я, соображая, что совершенно не то хотела сказать. — Репортеры, наверняка, ошиваются у моего дома…

— Ничего страшного, — смеется в трубку Барри и на душе от этого становится как-то… Спокойной?

— Хорошо, Ви, — говорит мужчина, и я разъединяю звонок.

Окину взглядом гостиную, которая была не в лучшем своем состоянии, быстро принимаюсь убираться. Час показывают десять часов утра, однако, Барри может приехать и раньше. Незамедлительно достаю швабру, моющие средства и тряпки. Закончив с уборкой, поднимаюсь на второй этаж. На кровати замечаю спортивный костюм, который купил мне Майкл. Целую минуту залипаю в одну точку. «Я не понимаю Кима. С чего ему быть таким злым?» — размышляю про себя прикусывая щеку изнутри. Осторожно беру спортивный костюм и отношу в ванну, закидываю в стиральную машину.

Наведя порядок во всем доме, я принялась проверять электронную почту. Майкл уже успел отослать несколько сообщений с файлами его рукописи и явно, ожидал от меня какого-то ответа. Я не знала, что ему ответить, потому что, даже сквозь экран монитора ноутбука ощущала неприязнь к его личности. Набрав короткое сообщение и нажав кнопку отправить, в дверь раздался звонок. Я осторожно встаю с дивана. Беру в руку большую металлический рожок для обуви и осторожно подхожу к двери. Раздается еще один пронзительный звонок. Я невольно дергаюсь от звука, но набираюсь смелости и смотрю в глазок. На маленькой террасе стоит Барри Уокер.

Сглотнув солоноватый ком в горле, я открываю дверь.

— Здравствуйте, Барри!

— Привет, Олливия. Можно?

Он бросает взгляд на металлический рожок и нервно улыбается.

— Да, конечно, — суечусь я убирая за себя рожок, — проходите.

Барри перешагнул порог моего дома, а я, быстро окинул лужайку на наличие кого-то постороннего, быстро закрыла за собой дверь.

— Все в порядке? — поинтересовался Уокер, сложив руки в замок. — Ты мне кажешься… Встревоженной?

— Когда с тобой такое приключается, и не такой будешь, — отзываюсь я и приглашаю Барри в свою гостиную. — Располагайтесь!

Мужчина медленно прошелся до дивана и сел на него.

— У тебя очень уютно! — сказал он поправляя съехавшие очки на нос.

— Спасибо, — немного помедлив, я добавила, — чай или кофе?

— Стакан воды.

— Стакан воды, — повторила я за Барри и мигом метнулась на кухню. Налив в стакан питьевой воды, отдала его Мистеру Уокеру и уселась напротив. Тот же, сделав большой глоток, поставил стакан на журнальный столик.

— О чем вы хотели со мной поговорить?

— Ах да, — отозвался Барри, снимая с себя пальто. — Да, точно. Я хотел с тобой поговорить, — будто бы специально он растягивал последнее слово, чтобы меня слегка по-нервировать, — на счет того, что произошло вчера.

Я поджала губы вновь вспоминая, как пробирались сквозь толпу репортеров с Майклом. Как он прижимал меня к себе, ведя к машине. Ответив для себя, что это был некий жест милосердия, со стороны эдакого мерзавца, я чуть ли снова не ушла в свои мысли.

— То, что произошло вчера… чистая случайность… — высказала я наконец.

— Олливия, — воскликнул Барри, слегка наклоняясь корпусом ко мне. — Я тебя не ругаю и ни в кое случае не хочу осуждать.

— Между нами ничего не было! — как резанная восклицаю я, чуть ли не подпрыгивая на кресле. — Мне пришлось его пьяным тащить к себе домой… А на утро…

— Мне Майкл все рассказал, — парировал мужчина, выдавая легкую улыбку. — И это очень мудрый поступок с твоей стороны, Олливия.