— Ушёл?

— Обижаете! Стрельбу открыл и ответным огнём был убит. Лицо не повреждено. Посмотреть надо, не Магомед ли?

Внешность главаря, каким его видел Зелимхан, Володя описал, и сейчас это была единственная зацепка.

— С Зелимханом что? — поинтересовался Володя. — Я думал, вы меня к нему везёте.

— Сами полагали продолжить вашу работу с ним. Опростоволосились немного.

— Как?

— Медсестра капельницу меняла, в лотке ножницы были. Он прикидывался, что вроде без сознания. Она отвернулась, а он ножницы схватил и по венам себя резанул. Помощь оказали, выжил, но крови успел потерять много. Поэтому вас не приглашали, давали ему время отлежаться.

Ничего ответить на это Володя не успел: микроавтобус уже подъехал к заброшенному дому. Здесь находились несколько человек в штатском, стояла труповозка.

— Пойдёмте. Эксперты тело уже осмотрели, пальчики откатали. Его увозить в морг пора, дело только за вами.

Капитан с Володей подошли к убитому, и один из сотрудников направил на лицо трупа луч фонаря. Светодиодный фонарь светил ярко, была видна каждая морщинка, и Володе хватило одного взгляда, чтобы понять — это не главарь, не Магомед. Тот постарше, более худощавый и нос с горбинкой.

— Нет.

— Не ошибаетесь? Мертвые выглядят немного иначе, нежели когда они были живыми.

— Наверное, в своей жизни я мёртвых видел больше, чем вы.

— Извините, я не хотел вас обидеть. Уносите.

Подошли санитары, застегнули чёрный мешок и погрузили тело на носилки.

Когда труповозка уехала, Гнибеда спросил:

— А вот этого не видел? Ну там, в воспоминаниях Зелимхана?

— Не видел, но стопроцентной гарантии дать не могу. Я же не мог просмотреть все воспоминания, начиная с подросткового возраста. Это долго, да и самому чокнуться можно.

— Понял. И на том спасибо. Мы отвезём вас домой.

— Да уж пожалуйста! Полночь уже, мне завтра на работу.

Но уснуть удалось далеко не сразу, всё-таки зрелище убитого человека — не самое приятное для сладкого сна. Вроде и к крови, и к трупам привык, но в другой обстановке и при других обстоятельствах.

А через день, когда Володя выходил с работы, его уже ждал знакомый микроавтобус.

Володя вздохнул и открыл дверь:

— Я устал и голоден. Как хотите, но сначала в кафе, а потом дела.

— Понимаю. Алексей, задача ясна?

Косырёв привёз их в кафе в переулке. Выглядело сие заведение непрезентабельно.

— Не сомневайтесь, — заверил Володю водитель, поймав его недоверчивый взгляд, которым тот обводил стены зала, — покормят вкусно и недорого, не отравитесь. Испытано.

В самом деле, всё оказалось вкусно, с пылу с жару и недорого. Володя и не подозревал, что недалеко от центра, от его работы есть такое заведение.

Капитан разделил трапезу.

— Сам голодный как волк. Толкачёв просит поторопиться в госпиталь, надо искать два других контейнера.

— Да уж понял.

На сытый желудок мысли были не столько о работе, сколько об отдыхе. Всё-таки трудовой день позади, нормальные люди в это время домой идут, ужинают в кругу семьи, а у Володи вторая вахта начинается. А спал ли капитан? Под глазами — чёрные круги, лицо осунулось.

— Василий Лукич?

— Слушаю.

— Вы женаты?

— Конечно! И деток двое.

— Удивительно. Как вы при такой службе их только зачали?

— Ну, для этого времени немного надо.

— Это понятно. А воспитать?

— А вот с этим сложнее. — Капитан вздохнул. — Утром ухожу — они ещё спят, вечером прихожу со службы — они уже спят. На больную мозоль наступил, доктор.

Зелимхан лежал с забинтованной левой рукой, правая была пристёгнута наручниками к кровати. Сознание он, судя по записям в истории болезни, больше не терял. Володю встретил злобным взглядом, сквозившим из-под прикрытых век. А, плевать, пусть злобствует, срок он себе по-любому уже заработал.

Володя включил ноутбук, прикрыл глаза, сосредоточился и попытался настроиться на одну волну с террористом.

Мыслей у Зелимхана было много, но ни на одной из них он не фиксировался. Так, метался в воспоминаниях, перескакивая с одного на другое.

Володя попытался войти в память Зелимхана, но тот сразу насторожился:

«Зачем здесь этот русский? Появляется редко, значит, не доктор. Что ему надо? Выведать что-то хочет? Не получится!»

Всё-таки Володе удалось пройти сквозь тёмную завесу злости и агрессивности. Как кнопки на компьютере, он стал перебирать воспоминания террориста. Говорить добровольно Зелимхан ничего не хочет, значит, придётся устанавливать все события и действия, связанные со снарядами, по видеоряду.

Зелимхан забеспокоился: он явно почувствовал, что в его мозгах ковыряется чужой. Но противопоставить этому процессу ничего не мог.

Володя всё-таки вышел на необходимые ему воспоминания. Вечер, сумрачно, кроме Магомеда есть ещё третий — молодой, в чёрной рубашке, сидящий за штурвалом маломерного катера. У многих коренных питерцев есть суда — катера, лодки; у богатых — яхты. Город стоит на берегу Финского залива, да и в самом городе рек и каналов полно. Моторная лодка для прогулок на природу хороша, на реках пробок, как на дорогах, нет.

Рулевой остановился у гранитной набережной и ухватился за кольцо — такие заделываются в гранит или бетон и служат для швартовки. Магомед сверил положение по карте и кивнул.

А дальше — уже интересно. Вся троица осмотрела набережную, нет ли чего подозрительного. Володя постарался увидеть характерные здания, которые могли бы служить им ориентирами. По самой набережной не поймёшь, где они находятся, какой это канал или река и что вообще за место.

Мелькнул знакомый дом — старинный, из доходных.

Меж тем троица обвязала лежащий в лодке контейнер капроновым фалом, за конец фала привязали леску с пробкой от шампанского и сбросили в воду. Он мгновенно ушёл на дно. На воде, как поплавок, сиротливо болталась пробка.

— Хитро придумал, Магомед! — восхитился рулевой. — Мусора в реках и каналах много, кто на пробку обратит внимание? А вытащить контейнер в любую минуту можно, даже ног и рук не замочив.

— Теперь об этом забудь!

— Уже!

Катер дал ход, и через несколько минут они вышли к Неве. Володя узнал это место — Мойка! Река Мойка впадает в Неву! Он попытался ещё пошарить в закоулках чужой памяти, но Зелимхан начал сопротивляться. Он уже понял, что русский каким-то образом забирается в его голову, и в отчаянии издал рык, даже вой.

Сразу открылась дверь, и в палату заглянул охранник.