— Подождешь, пока выйдем на улицу.

— Значит, ей можно, а мне нельзя? — разобиделся Лешка.

— Во-первых, я — дама, — картинно закинула ногу на ногу Школьникова. — А потом ты еще ребенок. И вообще, что мы сидим? — метким щелчком запулила она окурок в открытую форточку. — Побежали, мальчики-девочки.

Вульфа оставили дома, чем он остался очень недоволен. Ребята, спешно покинув квартиру, бегом устремились вниз по Большой Спасской.

— Главное, нам на Василия Николаевича где-нибудь по дороге не напороться, — то и дело с волнением повторял Темыч.

— Напоремся, тоже не беда, — не унывала Моя Длина. — Я не я, если его не сниму.

Они набрали на домофоне номер квартиры Василия Николаевича. Там никто не ответил.

— Значит, еще не вернулся, — обрадовался Олег. — Тогда вы поднимайтесь в квартиру, — повернулся он к Женьке и Темычу. — А мы, как условились, его тут поджидаем.

Двое мальчиков скрылись в подъезде. Отпирая дверь квартиры, Темыч случайно заметил возле половика клочок бумаги.

— Опять кто-то намусорил, — наклонился он за бумажкой.

На бумажке было типографским способом напечатано: «Литературно-художественное издание. А.Б.Маринина «Стилист». На русском языке. В упаковке…»

Дальше было оторвано.

— Видел? — сунул Женьке под нос бумажку Темыч. — Это наверняка было наклеено на пачках с книгами. Выходит, он их тут же после прихода развернул. И обертку в мусоропровод выкинул. А это, — снова потряс он в воздухе бумажкой, — вывалилось.

— Чего он так поторопился распаковывать книги? — пожал плечами долговязый мальчик.

— Вот и я думаю, — кивнул Темыч. — Зачем ему было так спешно распаковывать книги, если он тут же из дома убежал?

— Ну, может, кому-нибудь дарить понес? — предположил Женька.

— Да, да, — с большим сомнением произнес Темыч. — Во-первых, в кейс целая пачка не влезет. Значит, по идее, если он даже зачем-нибудь взял с собой несколько экземпляров «Стилиста», то обертку бы выкидывать не стал. Потому что в пачке бы еще оставалось много книг.

— А потом, — дошло вдруг до Женьки. — Зачем ему понадобилось кейс с книгами сдавать в камеру хранения?

— Там разберемся, зачем, — отпер дверь своей квартиры Тема.

Они вошли. Надежды Васильевны дома не оказалось. На зеркале в передней была приклеена скотчем большая записка: «Темик, кушай без меня. Мы с Верунчиком пошли к Ниночке. Там Джованни вернулся!»

— Ну, прямо не жизнь, а праздник каждый день, — проворчал Тема. — Теперь до ночи у своей Ниночки проторчит.

— А что ты имеешь против? — удивился Женька. — По крайней мере последим из твоей квартиры за Василием Николаевичем. И никто мешать не будет.

— Тут ты, пожалуй, прав, — улыбнулся Темыч. — Сейчас на балкон выйдем. Он у нас расположен прямо над подъездом.

— Только сперва надо попить, — побежал Женька на кухню. — Ого! — раскрыв сковороду, стоящую на плите, восхитился он. — Отличные отбивные тебе мать оставила! Можно одну?

— Ты еще не наелся? — спросил Темыч.

— Вообще-то, наверное, наелся, — неопределенно ответил Женька. — Но мне обязательно нужно заесть сладкое. Где у тебя хлеб?

— Пожалуй, я тоже холодную отбивную с хлебом съем, — решил Темыч.

Женька уже вытаскивал из хлебницы длинный батон.

— Свеженький! — радостно сообщил он. Темыч хотел отрезать кусок хлеба, но Женька, схватив сковороду, потащил ее вместе с батоном на балкон.

— Ты куда? — полюбопытствовал Тема.

— Тебе только бы о еде думать! — укоряюще произнес Женька. — А нам надо делом заниматься. На балконе и поедим.

Темычу ничего не оставалось, как покориться.

Аппетитно уплетая отбивные, ребята даже не заметили, что на улице холодно. Когда же мальчики благополучно расправились с мини-обедом, то внезапно почувствовали, что замерзли.

— Давай-ка дежурить по очереди, — предложил Женька. — Чего вдвоем-то торчать на холоде.

— И кто первый останется? — внимательно посмотрел на него Темыч.

— Ты, — без тени сомнения откликнулся Женька. — А я пока пойду что-нибудь гляну по ящику.

— Однако, — не слишком обрадовался Темыч.

Но Женька уже пошел в комнату. Впрочем, и тому и другому еще пришлось изрядно померзнуть. Василий Николаевич явно домой не спешил. Время от времени дежурившие на балконе мальчики обменивались знаками с друзьями. Те, видимо, тоже успели порядком продрогнуть и, чтобы согреться, не переставая, расхаживали по улице. Пашков с Моей Длиной вдоль дома. А остальные — в начале Спасского тупика.

— И долго, интересно, еще ждать? — запрыгал на месте неуемный Женька.

— А ты его поторопи, — съязвил Темыч.

— Уже не придется, — с торжеством отвечал ему Женька. — Вот он, голубь наш сизокрылый.

«Голубь сизокрылый», свернув с Большой Спасской, уже шагал вдоль дома по Спасскому тупику. Моя Длина, предупрежденная, что цель близка, отошла от Пашкова и начала видеосъемку. При этом она делала вид, что снимает Пашкова на фоне дома.

— Ну, чего застыл? — скомандовала она Лешке. — Больше движений! Больше движений!

Лешка попятился и словно бы невзначай налетел на Василия Николаевича.

— Ну, молодец Моя Длина, — оценил ее маневры Женька.

— Кто бы мог подумать, — вынужден был согласиться Темыч с высокой оценкой Моей Длины.

Тут Пашков, повернувшись к Василию Николаевичу, громко воскликнул:

— Извините! Здравствуйте! А-а! Вы ведь Темин сосед.

Василий Николаевич растерянно поглядел на Пашкова. Затем кивком головы подтвердил, что тот не ошибся. Моя Длина, не переставая, снимала. Олег, следя за ней из-за киоска, шепнул Кате и Тане:

— Порядок. Считайте, что в кадр он попал.

А Моя Длина решила на достигнутом не останавливаться. Подойдя к Василию Николаевичу, Машка томно проговорила:

— Ой, извините, пожалуйста. У меня к вам просьба.

При этом Школьникова, словно бы по инерции, продолжала снимать.

— Какая просьба? — не слишком обрадовался Василий Николаевич.

— О, совсем небольшая, — тем же тоном продолжала Моя Длина. — Мы хотим вместе с Лешкой сняться. Возьмите, пожалуйста, камеру.

— Да я не очень с ними умею, — попытался отделаться Василий Николаевич.

— А тут и уметь нечего, — объяснила Школьникова. — Смотрите вот на этот экранчик, чтобы там появились мы с Лешкой, и не отпускайте кнопочку. Ну, пожалуйста! Всего одну минутку.