В голове мелькнуло воспоминание о Вадиме, сыне генерального прокурора, убившем моих родителей. За маму и папу я расправилась и с самим прокурором, и с его сынками, благо, они того заслуживали. Папаша не опасен, он полностью деградировал как личность, младший сын всегда был тряпкой, а вот Вадим... Вадим до сих пор в розыске. И мечтает стереть меня с лица земли. И явно наиболее жестоким способом.

Под руки попалась каминная кочерга, не бог весть что, но железка, острая и тяжелая. Давно хотела оформить себе разрешение на ношение оружия. Надо заняться в ближайшее время, если получится. Эта комната была пуста, но на первом этаже располагались еще две гостиные, кухня, подсобка, лестницы на подвальный этаж и на второй. Мне что, весь дом с этой кочережкой сканировать? В одних гардеробных копаться замучаешься! Может, вызвать милицию? А если ваза упала сама? Не может ваза сама упасть, ей лет сто пятьдесят. Было. Не падала же она раньше.

Я тихо кралась по дому, неся впереди себя кочергу. Ничего, так просто я свою жизнь не отдам, и не в таких переделках бывали. Дверь в подвал, опять же в духе традиций ужастиков Голливуда, была распахнута, пролет зиял полной темнотой, было тихо, как в склепе. Я прекрасно осознавала, что мой силуэт на фоне раскрытого дверного проема служит прекрасной мишенью, но нервы были на пределе, осторожничать я уже не могла. Прикрываясь кочергой, я протянула руку и нажала на выключатель. Выключатель щелкнул, лестницу, ведущую вниз, залил яркий свет.

– Полина, всегда ты не вовремя!

Внизу, в турецкой комнате, сидели Алина и Слава. Скалолаз держал мою подругу на коленях, она обвивала руками его шею. Было очевидно, что я только что помешала завершиться длинному поцелую.

– Он пришел меня спасать, – похвасталась Алина, – сказал, что скалолазы совсем-совсем на меня не сердятся, а даже гордятся, что с ними была такая отважная и прекрасная девушка. А еще он меня давно любит и не позволит прозябать в темноте и сырости. Закрой дверь, пожалуйста, мы еще немножечко попрозябаем, а потом вместе начнем новую жизнь. И свет выключи, глаза режет.

А я еще боялась, что поступаю не совсем честно по отношению к подруге! Не зря Владимир возлагал такие надежды на этого Славу, парень и правда всемогущ, надо будет взять его на заметку: если придется соблазнить какую-нибудь неприступную даму, лучше его никто этого сделать не сможет. Нет, ну не подлецы ли! Так меня перепугали! И вазу разбили, даже извиниться не подумали.

Я поднялась к себе и открыла почтовый ящик Олега. Два новых сообщения, и оба от Лики. Неплохо! Чтобы не нервировать зря парня, я скопировала начало переписки в свою папку и удалила их из ящика хозяина. Почитаем письма Лики:

«Почему ты так долго скрывал свои чувства? Считал, что недостоин меня? И поэтому крутил с этой замухрышкой Олькой? Но ведь у тебя еще все впереди, и мой папа поможет устроиться. Хотя мне не хочется из колбасной принцессы превращаться в колбасную королеву, поэтому от его помощи мы все-таки откажемся и поедем в столицу. У тебя же есть там квартира и работа?»

«Да, я имею в виду, что мы откажемся от помощи связями, а деньги мы из него вытрясем, не может же он оставить без копейки единственную доченьку!»

Почти одновременно на телефоне Олега пиликнуло sms-сообщение от Лики: «Чмоки-чмоки». «И тебе чмоки», – пожав плечами, ответила я. Что же поделаешь, если этой девушке нравится подобный стиль общения? Приходится соответствовать.

А круто девочка берет быка за рога! Я думала, что у «нас» будет долгий период недомолвок, ухаживаний, пусть даже «чмоков», а она сразу – о квартире, деньгах, переезде.

Телефон пиликал не переставая, мне приходилось отвечать. Нет, я так долго не протяну. Может, человека нанять? Того же Славу. И удовольствие ему, и гонорар. Это идея! Алина часто бывает в курсе моих дел, вот пусть вместе и развлекаются.

Я решительно спустилась на первый этаж и постучала в дверь подвала:

– Алина, заканчивайте прозябать и идите на кухню, работа есть.

В ожидании своих будущих наемников я приготовила чай и горячие бутерброды. Скоро в дверях замаячили довольные лица Алины и Славы. Я покорно выслушала долгий отчет подруги о переполняющем ее счастье, дождалась, пока эмоции улягутся, и изложила суть задания, которое собиралась им поручить. Я пока не была уверена в Славе, поэтому сочла необходимым не открывать им истинные имена героев переписки: просто некий Олег и его «кошечка», «рыбка», «курочка» – как хотят, так пусть и называют. Лика – слишком редкое имя, могут догадаться.

– Здорово! – Глаза Алины округлились. – Это же настоящее приключение, я согласна. Ты, Слава, согласен?

– А для чего это надо? – поосторожничал он.

– Для дела! – ответила за меня Алина. – Для благородного и высоконравственного дела. Кстати, Славочка еще и голоса имитировать умеет. Знаешь, как он нас в лесу пугал? То за Левитана, то за президента говорить начнет, то просто за юмориста какого-нибудь.

– Это нам пригодится, – согласилась я, – только, пожалуйста, никакой самодеятельности! Не отвечайте на звонки и не звоните сами, только sms и электронная почта. Я достану тебе запись нужного голоса, пока потренируешься.

– А чего писать? – поинтересовалась Алина, – меня стиль интересует.

– Ну, творчество Булгакова и Пастернака, думаю, обсуждать вам не придется, просто сюсюкайте о любви, страсти, стройте планы на будущее, изливайте тоску по любимому телу и душе. Задача ясна?

Алина взвизгнула от удовольствия и принялась быстро нажимать клавиши сотового. Эта ниша была надежно прикрыта.

* * *

Я вздрогнула от резкой трели телефона. Звонил Олег:

– Вы можете объяснить, что происходит?

– А что происходит? – переспросила я, уже понимая, о чем он.

– Она в больнице целое шоу устроила. Весь персонал хихикает. Я после такого позорного провала год бы на улице не показывался, а этой – все нипочем.

– Вы о Лике? Можете подробнее?

Я включила на телефоне функцию записи.

– Нашла меня возле палаты Ольги, принесла баночку с пельменями, пытается кормить с вилочки. И глазки такие масляные, и ужимки какие-то. То подмигнет, то коленку погладит, то вздохнет глубоко. Она мне мешает!

– Терпите, Олег, так надо. Если совсем невмоготу, можете ее прогнать, это предусмотрено. Но прогоняйте только при свидетелях, наедине можете только молчать и бросать тоскливые взгляды по сторонам. А вообще, старайтесь не оставаться с ней один на один, вы можете все испортить.

– Ну, ладно, постараюсь. А с пельменями что делать? Я их с детства не люблю.

– А что вы любите?

– Вареники с вишней, пироги с курятиной, кисель из ревеня. Продолжать?

– Достаточно. Простенько и замысловато одновременно. В данный момент она не с вами? Убежала вам за сигаретами? Прекрасно, расслабьтесь и ждите, скоро она исчезнет надолго.