Были бы у леди Джойаны уши как у волка, точно сидела бы, прижав их плотно-плотно к черепу. А уж о том, чтобы вставить хоть словечко в оживленный диалог, плавно перерастающий в торг, вообще речи не шло. Еще не хватало вызвать разом и ролфийский гнев, и шурианскую злость. «Рилинда» — это не просто память о делах давно минувших дней, когда героизм и самопожертвование шли рука об руку с нечеловеческой жестокостью и предательством. «Рилинда» навсегда разделила народ шуриа на тех, кто славил ее деяния, и тех, кто не забыл, как свирепы были ее бойцы по отношению к своим же сородичам. Не поможешь рилиндару — придут его соратники и отомстят поможешь — ролфи утопят или сожгут. «Невиновных не бывает!» говорили они и казнили всех подряд — тайных помощников «Рилинды», оставшихся в стороне и лояльных. Повстанцы в свою очередь убивали полукровок — детей, которых женщины-шуриа осмелились родить от ролфи. И кровавой цепи зла не предвиделось конца. Пока от народа Шиларджи почти ничего не осталось.

Но Джэйфф не собирался так быстро сдаваться, он, попробовал кашку и одобрительно цокнул языком.

— Эрна, ну подумай головой, кому я тебя продам? Кланам ты не нужна, коменданту… — хихикнул он по-мальчишески, — не понравишься, У него на Конрэнте невеста осталась. Я бы тебя себе оставил, но заскучаешь же и сама сбежишь. Что же касается маленькой шуриа, то тем более некому ее продавать. Право, я теряюсь, что с вами делать. Я же спрашивал — может быть, вы предложите вариант? Чтобы и мне интересно, и вам весело, э?

— Ну да, как же, — Грэйн ухмыльнулась и принялась расплетать косу, чтоб выглядеть совсем уж беззащитной и безобидной. — Это ты пока так говоришь — а вдруг да отыщутся желающие выменять нас на мешок репы, а? И что тогда? Кстати… не найдется ли у тебя гребня? — и продолжила, как бы невзначай предложив: — Вот, к примеру, если бы ты отвел нас в форт… А?

Разумеется, у обладателя таких роскошных длинных кос гребень нашелся. Отличный костяной гребень, легкий и гладкий, и даже откровенно «змеиный» резной орнамент Грэйн не смутил — так ей хотелось расчесать слипшиеся от морской воды волосы. Голова отчаянно зудела, и раздражало это почище шурианских взглядов.

Рилиндар показал зубы в улыбке и недоверчиво так сказал:

— Вы уж не обижайтесь, мои красавицы, но целый мешок репы мне за вас никто не даст. Хотя…. — Он пристально посмотрел на Грэйн, и ей немедля захотелось оказаться где-нибудь далеко-далеко, как можно дальше от Тэлэйта… Шанты и шуриа. — Ты ведь посвященная, ты — солдат, красавица. А значит, комендант Хэйлиг выдаст за спасение ролфийского… — Рилиндар чуть помедлил и демонстративно посмотрел на нее, но не в лицо, а… ниже. Она недоуменно проследила его взгляд и с трудом удержалась от рычания. Проклятый шуриа пялился туда же, куда глазели и все, кто был до него, — на грудь! — …офицера новенький капсюльный пистолет.

«Ну, ты еще облизнись, — с тоской и отвращением подумала она. — Боги, боги… ну почему бы тебе просто меня ножом не пырнуть, а?»

Вслух, впрочем, она этого не сказала, наоборот, всем видом своим демонстрировала серьезность, дружелюбие и абсолютное непонимание намеков.

— Эрн-Тэлдрин, ты сказал… Не на Конрэнте у него владение, кстати, Конрэнт — остров небольшой, владения все наперечет, и Тэлдрина нет среди них… — Но личность коменданта форта Сигрейн, естественно, занимала девушку гораздо меньше, чем вопрос цены за спасение. Комендант-то заплатит, кем бы он ни был, другое дело — не вырастет ли вдруг стоимость их сопровождения? — Пистолет — вполне возможно. А за леди Янэмарэйн — еще и патронов. Но я же не о том, воин Элийр. Допустим, мы договоримся, и поведешь ты нас в форт, рассчитывая на капсюльный пистолет… а тут вдруг появится кто-то, кто предложит больше? Ну, вдруг мы стоим дороже? И что тогда?

Джэйфф тем временем преспокойно раскладывал кашу по деревянным самодельным тарелкам. Казалось, будто он не следит за рассуждениями девушки и все же что-то в ее речи заставило его невесело усмехнуться.

— Чего ты от меня хочешь, эрна? Чтобы я поклялся? — испытующе вопросил шуриа.

Они снова встретились взглядами и даже сыграли в «кто кого переглядит». Вничью, кстати. Почти вничью. Бывший рилиндар снова попытался обернуть весь разговор в шутку:

— Ну-у-у-у! Так же неинтересно. Я поклянусь, и мы станем кушать, и придется искать новый повод поговорить и посмеяться. А давай… А давай еще поторгуемся, чтобы потом я тебе дал клятву?

«Или наш новый друг настолько заскучал в этих горах, или задумал какую-то… хитрую игру», — решила Джона.

Особенности национального характера тоже никто не отменял. И пока жив хоть один шуриа, его острый язык будет затачиваться об оселок чужого терпения, а желание поддеть собеседника — питать фантазию.

Грэйн, измученная битвой со слипшейся от морской воды косой, хмуро улыбнулась в ответ:

— О да, клятва из уст шуриа — это, конечно же, отличная гарантия. — Она оскалилась. — Знаем-знаем. Помним-помним. Вот видишь, разве у нас мало поводов поговорить и посмеяться, а? Еще пара баек про старые добрые времена, к примеру? — И, признав поражение, отложила гребень. — Нет, так просто прочесать… надо бы вымыть соль из волос и вообще… Давай ты все-таки поклянешься? Так будет еще веселее.

«Поймет или не поймет? Оценит упрямство спорщицы или разозлится?»

Каждый шуриа знает, что любые споры и торги должны быть обоюдно приятны. Забавен сам процесс перебрасывания остроумными репликами, а вовсе не победа одной из сторон. Победа нужна совсем для другого.

Джэйфф перехватил Джонин изучающий взгляд, сразу же отложил в сторону тарелку, встал и, стукнув кулаком себя в грудь, торжественно произнес:

— Клянусь, что доставлю двух прекрасных девушек под присмотр эрна Тэлдрина.

Леди Янамари бурно зааплодировала.

«Ай, какой молодец! Получилось очень вдохновенно, почти эпично, но вместе с тем никому не обидно».

— Но! — бывший рилиндар сурово сдвинул брови. — Сначала вы пообещаете кушать мою стряпню и не капризничать.

— О, ну ты же знаешь, мы, ролфи, вообще едим все, — Грэйн зубасто улыбнулась. Десны, к слову сказать, у нее чесались, а желание что-нибудь погрызть, хоть косточку, хоть веточку, очень мешало думать — это отрастали новые клыки на месте выбитых. — И помногу. Что поймаем, то и съедим. Как хорошо ты сказал, у меня аж на сердце потеплело! Так и хочется в чем-нибудь поклясться в ответ! Но, — она погасила улыбку и добавила, прищурившись: — Я все равно буду за тобой приглядывать. На всякий случай.

Почему-то ей очень сильно захотелось добавить «змей с косами» — ну ведь и верно, ему такое прозвище удивительно подходило! — но она сдержалась, чтоб не раздражать столь хорошо вооруженного собеседника. Тем более что тот, кажется, и без слов догадался, какие еще эпитеты могут вертеться на языке у демонстративно сдержанной ролфийки.

К слову, каша оказалась удивительно вкусна, приправленная не только свежим лучком, но и зверским аппетитом девушек. И в конце трапезы Джона и Грэйн на два голоса хвалили кормильца-спасителя совершенно искренне и многословно.