Оказавшись на свежем воздухе, как и уславливались с женой, Борис Круглов пошел к остановке маршрутного автобуса, где вскоре дождался появления Аллы Николаевны, вполне благополучно и результативно, завершившей все необходимые бюрократические процедуры по поводу выписки из больницы её супруга.

Только не знали они, что череда неприятностей последних дней для их семьи еще далеко не закончились. Дома, войдя в свою квартиру, они просто опешили от горького сюрприза, представшего их взору.

Да и всякий другой человек, окажись, не дай Бог, на их бы месте, точно так же, наверное, ахнул:

— Всё вокруг было поднято «вверх дном», нетерпеливо и яростно перевёрнуто и разбито.

Создавалось у четы Кругловых полное впечатление, что в жилище побывали воры-домушники.

Однако память об умёршем ночью на койке Бориса Ивановича безымянном бомже заставляла делать иной вывод:

— Ничего хорошего он не обещал ему ни теперь, ни в обозримом будущем!

1

В ходе сокрушительного пожара, случившегося на полигоне утилизации забракованной заводской продукции, а затем и последующего взрыва там твёрдотопливных ракетных ускорителей, самое крупное в Обске предприятие оборонной отрасли понесло серьёзные потери.

И без самых скрупулёзных подсчётов многочисленных ревизоров, директор химического завода академик Дмитрий Окуневич может, что называется, «на вскидку», оперировать суммами из многих миллионов рублей.

Да и как же ему не знать грандиозность ущерба:

— Если, сразу несколько десятков гектаров одной только, вполне обустроенной заводской территории, теперь надолго, если не навсегда оказались потеряны их химическим заводом для использования в производственных целях.

— Тем не менее, — на его деловитый взгляд. — Это вовсе не повлияло на темпы подготовки к выпуску первой партии «Кистеня».

Что особенно оценил в эти дни создатель будущей сверхмощной ракеты, который всеми своими мыслями был связанным теперь только с этим проектом.

— Пришлось, правда, запустить вторую очередь полигона, расположенную теперь на почтительном отдалении от первой, разрушенной катастрофой, — размышлял академик, разговаривая вслух сам с собой, когда в минуты редкого досуга глядел в окно своего кабинета академик.

Но при этом была и ещё одна мысль, касавшаяся всем известного народного изречения о том, что нет худа без добра:

— Есть от этой катастрофы и кое-какие конкретные выгоды.

Заключались они уже в том, что на новой площадке испытания можно было начинать «с чистого листа»!

Да и сам переезд нового отряда испытателей взамен погибшего, нисколько не подкосил экономику ОХЗ. Ведь, эти затраты уже вписывались в утверждённый на самом высоком уровне бюджет производства новой баллистической ракеты.

— И впереди оставались достаточно хорошие перспективы, — что не могло не радовать создателя нового оружия.

Что касается недавнего бедствия, то и здесь, на его взгляд, всё могло быть куда хуже, а так, получилось прямо, как специально для его конечной выгоды:

— Семь бед — один ответ!

Так как до сих пор мало кто догадывался, а уже тем более, точно знал, что в огне пожарища испепелились не только бракованные ускорители драгоценного по своим задаткам «Кистеня»:

— Но и полностью завершил работу, застрахованный на огромные деньги в международных финансовых организациях, в связи с участием завода в реализации проекта по ликвидации ракет особого радиуса действия, «ракетный крематорий» на территории ОХЗ.

2

Именно на вскоре погибшее оборудование для сжигания ракет, были оформлены документы к получению теперь немалых денежных сумм как от НАТО, согласно договора насчёт возможной форс-мажорной ситуации, так и от страховщиков.

— Куда в своё время просто заставили заводчан обратиться перед процессом утилизации зарядов от ракет особого радиуса наведения, их временные западные партнёры, — до сих пор удивляется их прозорливости Дмитрий Сергеевич.

Да и сам он не упустил тогда хорошую возможность оформить выгодный страховой полис.

Тем более, что оплатили его из той же самой иностранной казны, откуда на завод поступили средства, полагавшиеся за утилизацию твёрдотопливных ракет.

— И вот дело закончено, пора подводить итоги, подсчитывать рентабельность состоявшейся сделки, — довольно потирал он руки Дмитрий Сергеевич. — Да скорее браться за новое направление, уже получившее серьёзную поддержку в верхах.

Ради этого, именно на сегодня он и пригласил к себе в кабинет с основными набросками сделанного финансового отчёта свой «штаб» из числа самых доверенных людей:

— С некоторыми, из которых, заодно следовало обсудить и финал существования полигона.

Территории, теперь покрытой сплошь специальным связующим составом — для предотвращения выноса зараженного грунта за периметр зоны, запретной на долгие годы и опасной для всего живого.

Полностью согласен академик с мнением создателей, по его подсказке, готовящегося документа, касающегося судьбы отчуждённой заводской территории:

— Огороженная несколькими рядами новенькой колючей проволоки, она способна сохранить в недосягаемости этот участок бывшего полигона сжигания на тот долгий срок, что понадобится для естественного распада химических соединений, образовавшихся после нештатного горения всё того же «Кистеня».

3

Отсюда, с верхнего этажа здания заводоуправления лишь при долгом и пристальном вглядывании можно было рассмотреть ту «отчуждённую землю»:

— Куда строго-настрого заказан путь кому-либо, кроме специальных смотрителей, ответственных за безопасность всего остального на заводе.

Зато, в связи с постигшем коллектив завода, столь серьёзным, несчастье и на радость Дмитрия Окуневича, а также его людей, получен, наконец-то подарок, от федеральных властей.

Его сделали столичные чины, как оказалось, при непосредственном содействии нового мэра города. И это было не абы что, а самый серьёзный документ:

«Разрешение на выделение предприятию несколько кварталов заповедного городского лесопаркового массива».

А это был куда больший «лакомый кусок» чем прежняя территория, обещавший многостороннюю выгоду руководству «пострадавшего» в стихийном бедствии, предприятия.

Как публично заявлял сам академик, подписывая тогда обращения в мэрию, Министерство, а также другие высокие инстанции:

— Крайне необходимого для скорейшего развития перспективного направления на будущее.

Но этой огромной чащи вековых деревьев, обречённых ныне под раскорчёвку, отсюда, из его просторного кабинета, как ни вглядывается академик Дмитрий Окуневич, как не напрягает своё орлиное зрение, не видно вообще: