— Так всё, как есть на самом деле, лечащему врачу и объяснишь, насчёт себя.

И напоследок тепло попрощался.

— Пока же, счастливым будь! — услышал от него Борис Иванович. — Ещё не раз встретимся.

1

Каждое утро в городской больнице начинается одинаково.

Вот и сегодня все новости и события подверглись традиционному обсуждению на «летучке» у главного врача, где сначала свои доклады делали заведующие отделениями, а потом они же получали от «шефа» ценные руководящие указания.

Словом, всё и на этот раз шло своим чередом. И было, как обычно бывает, пока не случилось странное.

Когда после всех выступавших перед ним, коллег настала пора отчитываться главному врачу-инфекционисту, тот вдруг заявил, как бы, между прочим, о кончине того больного, пораженного острой формой гепатита, который поступил за сутки до этого с «острой печенью».

— Его фамилия Круглов, — продолжал говорить заведующий отделением. — Зовут Борис Иванович!

Знакомое имя насторожило всех присутствующих и заставило докладчика дать дополнительное пояснение к тому, что ранее было им сказано.

— Именно так значится из медицинской карты, заведённой в ведомственной Медсанчасти Химзавода, — продолжил он. — Откуда больного доставила к нам «Скорая помощь».

Артур Беликов при этих словах чуть было не привстал от удивления со своего стула.

Но прекрасно разбираясь в больничных порядках и тонкостях служебных козней, устраиваемых постоянно друг другу, он удержался от такого, явно, недальновидного порыва.

— Еще придётся оправдываться насчёт того, почему оставил ночевать в своём служебном кабинете и напоил казённым спиртом пациента. Причём, явно живого, а не покойного, как следует из сообщения, — только и подумал Артур Юрьевич, ничем не выдав своего порыва опровергнуть сообщение о смерти товарища.

Когда же подошла и его очередь сделать отчёт за прошлый день и поделиться планами, намеченными на сегодня, то заговорил он перед главным врачом только о своём:

— О чисто хозяйственных многочисленных делах и, требующих немедленного решения, текущих заботах.

2

Вспомнил заведующий хозяйством городской больницы о безвременно «усопшем» уже только в приёмной, где, тоже в ожидании встречи с главным врачом, буквально давилась горькими рыданиями костюмерша их Дворца культуры.

Он не остался безучастным к проявлению женской слабости.

— Алла Николаевна, давайте выйдем отсюда в более удобное место для разговора, — попросил её Артур Беликов, участливо беря под локоть. — Что случилось?

Та непонимающе уставилась ему в глаза:

— Вы же сами, Артур Юрьевич, вечером ещё сообщили, что Борис лежит здесь, в инфекционном отделении. Вот я и примчалась сюда, ни свет, ни заря. А там…

Женщина снова уткнулась в промокший донельзя носовой платок и плечи её как прежде горько затряслись от, такого, ничем, казалось бы, неудержимого, настоящего вдовьего плача.

После всех этих событий, осторожный теперь до крайности, Артур Беликов попытался снова остановить её, начав с расспросов о тех подробностях, что уже были ей известны о покойном супруге:

— Когда это было?

Ответ прозвучал довольно невнятно, как и бывает сквозь слёзы, но и он успокоил Артура Беликова.

— Значит, целых два часа назад Вам сказали о смерти мужа?

Его рассудительный и совершенно спокойный тон, в котором чувствовалась изрядная доля иронии, несколько привёл в себя собеседницу:

— Более того, сообщили, что он уже в морге.

Глаза Аллы Николаевны всё ещё были наполнены слезами.

— Я ходила туда, — продолжала Алла Круглова. — Хотела забрать тело для погребения, но санитар велел взять на это распоряжение у руководства больницы, и оставить расписку в том, что никаких претензий к нашему лечебному учреждению не имеете.

Алла Николаевна кивнула на дверь приёмноё, откуда её чуть ли не силой только что вывел знакомый «артист»:

— Вот я и дожидалась окончания совещания!

Артур Беликов, даже из столь сбивчивого рассказа, как этот, всё же понял основное, что необходимо было ему знать:

— Большую часть времени, Круглова провела в приёмной, дожидаясь, когда закончится совещание, чтобы получить нужный документ и просто могла встретиться со своим «воскресшим», а вернее, никогда и не умиравшим благоверным.

Следовало, разумеется, сообщить ей об этом.

— Но опять же не здесь, — решил Беликов. — Где мог возникнуть нежелательный ему самому конфликт с начальством супруги, «при жизни похороненного» медиками пациента.

Он решился на другое решение ситуации.

— Пойдёмте со мной, всё совсем не так, как вам рассказали, — еще строже прежнего заявил он. — Борис Иванович жив и Вы сейчас в этом лично убедитесь, когда глянете на него собственными глазами.

Теперь слёзы недавней горечи от страшной потери мгновенно высохли на лице Кругловой.

— Вы не обманываете меня? — всё ещё недоверчиво воскликнула Алла Николаевна. — Правда, что жив мой любимый Бориска!

— Живее нас с Вами! — категорично оборвал её Артур Юрьевич. — Да вот и он сам, собственной персоной.

3

К тому моменту они успели подойти к служебному кабинету заместителя главного врача по административно-хозяйственной части. И там, в ожидании хозяина, уже угрюмо прохаживался взад-вперёд, «воскресший» из небытия Борис Круглов.

Увидев его, Алла Николаевна сначала бросилась обнимать мужа, а потом, убедившись, что он в полном порядке, не считая желтизны лица и странной пижамы на плечах, подняла голос:

— Я здесь всё разнесу по кусочкам.

Голос её крепчал.

— Пойду, куда следует, и прямо сейчас устрою там самый настоящий переполох, — возмущённо произнесла она на выдохе. — Будут знать, как обманывать.

Исполнение этого желания разгневанной женщины было бы крайне нежелательно, в данной ситуации, обоим мужчинам, следовало успокоить Аллу Николаевну.

Только все понимали, что подробное и обстоятельное объяснение всего, что произошло за последнее время, требует всё же, по меньшей мере, укромной обстановки, а не длинного больничного коридора, уже наполнявшегося в этот час людьми.

Вдвоём заведя женщину в кабинет Артура Беликова, мужчины всё же сумели отговорить Аллу Круглову от немедленного исполнения всего ею задуманного.

— Ничего не добьётесь, Алла Николаевна, а мне за это нагорит по первое число! — прямо, как есть, заявил Артур Юрьевич. — Лучше давайте расспросим самого Бориса Ивановича, как дело было, и тогда все вместе точно найдём выход из создавшегося положения.