— И вместе погибнем, да? Послушай, Малко, я старше тебя и знаю, что говорю. Нет никакого резона погибать вместе. Я поплыву на остров, все выясню. Если будет необходимость, позову тебя. — Увидев, что Малко сейчас снова начнет возражать, полковник пресек возникающий спор: — Всё! В конце концов, я старше, и ты должен меня слушаться. Хотя бы иногда.

Антошин снял одежду, вошел в море. Оглянулся.

Малко начал раздеваться. Нет, этот мальчишка «в тылу» не останется никогда. Никогда в жизни.

Вдруг Антошин услышал человеческий голос:

— Если вы плывете ко мне, скажите для чего? Может быть, здесь нет того, за чем вы плывете? Здесь плохо, противно. Зачем вам сюда плыть?

Это был не тот таинственный Голос, к которому он привык. Повернув голову, увидел, что голос имел вполне объяснимое происхождение.

Он принадлежал мальчику, возникшему среди развалин древнего города острова Буяна.

— Зачем вы сюда плывете? — снова спросил мальчик. — Здесь нехорошо. Сюда людям не надо.

Странный он, очень странный… Очевидно, ребенок — и голос у него детский, и ростом он ниже Малко, но лицо…

Это было лицо пожилого, много пережившего человека. Глубокие морщины бороздили кожу. В глазах — усталость старика, которому надоела жизнь. Волосы у этого странного человека были абсолютно седые.

— Тут, дяденька, ничего хорошего нет… — вздохнул мальчик-старик. — Трупы только. Людей и домов. Вам что, трупы нужны?

Антошин вздохнул:

— Трупы нам ни к чему. Мы ищем молодильные яблоки.

Малко не удержался и вступил в разговор:

— Ты знаешь, где искать молодильные яблоки?

Мальчик улыбнулся беззубой улыбкой:

— Конечно.

— Где же?! Где?! — хором выкрикнули Антошин и Малко.

Мальчик-старик снова улыбнулся.

— Не на острове надо искать — на земле. Ведьмы ведают. Или еще кто. Я не знаю. Здесь их нет. Это я вам наверное говорю.

— Врешь! — закричал Малко и пошел в воду. — Они на острове Буяне! Мы точно знаем. Стан не мог обмануть!

— Кто такой Стан, я не знаю. Но про себя скажу: кто столько смертей видел, тот правду говорит. — Мальчик-старик попробовал улыбнуться, от чего лицо его стало еще более печальным. — Молодильные яблоки и вправду были на Буяне. Да. Но прежде чем Сварог утопил наш остров, он сделал так, чтобы молодильные яблоки попали на землю. Чтобы тайна бессмертия навсегда не погибла. Наши люди унесли их отсюда. — Он сел на камень, опустив ноги в воду. — Говорю же вам: тут ничего интересного нет, дяденьки. Там, куда смерть приходит, ничего интересного не бывает… Никогда.

Было очевидно, что мальчик-старик не врет. И это означало: они шли сюда напрасно. Может, конечно, их души и развлекались по дороге, может, они даже окрепли своими душами, только вот цели не достигли.

Малко и Антошин лежали на берегу и смотрели на остров. Он стоял крепко, твердо, как и положено острову, расположившемуся в море.

Невозможно было поверить, что наступит миг — и этот огромный кусок земли снова исчезнет в морской пучине, чтобы когда-нибудь — одному Сварогу известно когда! — всплыть снова.

— Надо идти, — сказал Малко. — Встать на дорогу и идти.

Антошин не успел ответить: его отвлек шум крыльев прямо над головой.

Мгновение — и на плечо Малко сел ворон.

— Вук? — удивился Малко.

Ворон копался клювом в волосах мальчика, словно здоровался.

Антошин обрадовался ворону, будто старому знакомому.

Впрочем, его прилет означал печальную весть.

— Если Вук прилетел, значит, Стан умер? — спросил удивленно Антошин.

— Мой отец говорил: «Человек умирает, когда у него заканчиваются знания». Стан направил нас неверной дорогой — это значит, у него кончались знания. Вот он и умер. Человеку, у которого кончаются знания, нет смысла жить.

Антошин вспомнил, как Стан говорил: умру — и моя душа поселится в Вуке. Это что же получается, к ним не просто ворон прилетел, а душа старика?

Малко вздохнул:

— Не было у нас одолень-травы, вот и не вышло ничего…

Вук перелетел с плеча Малко на плечо Антошина и тоже начал копошиться в волосах.

— Что же поделать, ничего страшного… — Антошин пытался бодриться. — В жизни частенько так бывает: идешь-идешь к какой-нибудь цели, кажется, вот она, рядом. Глядь, а это болото.

— Болото — плохое место, — согласился Малко. — Неясное. Не твердь и не вода. Плохое место.

Мальчик-старик сидел на берегу острова и кидал в море камешки. Камешки, булькнув, падали в воду, почему-то не оставляя кругов.

Антошин понял, что ему мучительно хочется отыскать эти самые молодильные яблоки. И не только потому, что он привык обязательно добиваться цели. И не потому, что надо непременно купить дом для сына…

Но вот эта тайна бессмертия… Он должен, обязательно должен ее узнать. Непременно!

Еще совсем недавно полковник не очень-то верил в разговоры про эту тайну. Но теперь, после всех невероятных событий, он был убежден: если тайна бессмертия существует, то раскрыть ее можно только в этой безумной, но все равно ужасно привлекательной стране.

Это далекое время, в котором он уже столько раз мог погибнуть, нравилось полковнику. Черт возьми, это было невероятно и нелогично, но это было так: нравилось!

Малко и Антошин поднялись.

— Прощай! — крикнул Антошин мальчику-старику.

— Прощайте! — ответил тот. — Только вы, дяденька, больше сюда не приходите! Тут ничего интересного нет, только трупы.

И мальчик растаял так же, как и появился — среди развалин древнего города острова Буяна.

Антошин и Малко вошли в лес.

Вук летел над ними, явно не собираясь их покидать.

Теперь их было трое.

И дорога.

И лес, от которого, Антошин знал это абсолютно точно, ничего хорошего ждать не стоило.

Но если вышел на дорогу, надо идти. Дорога только для того и предназначена, чтобы мерить ее шагами.

«Если вышел на дорогу, надо идти». Хорошо сказано, красиво. Жаль, неконкретно совсем.

Куда идти-то? Где искать этих самых ведьм? Тем более не очень понятно даже, как они выглядят. Точнее, совсем непонятно…