неправильно. Должна быть ошибка. Все должно было быть не так. Или так? Стоп. Никакой судьбы. Лишь события. Так вот. Извини. Буду отвлекаться. Имею право. Эта женщина виновата во всем. Просто знай. Я вне подозрений. Есть провокатор. Бэккер ничто. Слаб. Есть сильней. Может, в этом суть. Все мертвы. Эпилог наших ошибок. Фрагмент вне времени. Так вот. Катарина. Она была рядом с путями. Вдалеке виднелась Тишь. Здание с тремя сторонами. Большое. За ним горы. Красивые. Катарина ехала на джипе. Не ехала — сбегала. Джип был перевернут Медведем. Сначала он догнал, потом ударил. Переворот. Потом Медведь сбежал. Был не голод. Исполнение команды. Все перед моими глазами. Мне повезло не встретить его. Тогда хотелось еще дойти. Ведь та женщина должна была быть там. У нее все ответы. У нее вся вина. У нее вся власть! Мое наказание. Видеть ее — мое наказание. Знать, что она жива, — мое наказание. Или урок? Этот вопрос пришел после Катарины. Та долго молчала. Думала, повезет выжить. Повезло. Она двигалась медленно. Была сумка в машине. Пыталась достать. Там и я. Ее испугало мое появление. Доверия не было. Но и выбора тоже. Мы были в небольшой низине. Легко прятаться за подъемами. Она многое рассказала.

Медведи напали на Тишь. Там у людей был последний дом. Крепость. Как и ожидалось. Защита внешнего от внутреннего и наоборот. Взаимная безопасность. Они устроили порядок. Ей помогали. Был провиант. Начались проблемы. Пришлось сократить людей. Сократить с возмещением. Такое не должно быть среди людей. Люди людей не едят. Неправильно. Смерть на пороге все меняет. Они смогли продержаться несколько месяцев. Раньше не она была главной. Не совсем она. Был другой. Катарина сказала, что он улетел. Улетел на Опус. Корабль был один. Он забрал его и спас себя. Поговорить больше не получилось. Они выживали. Привыкли жить так. Катарина говорила, что ненавидит это время. Но и любит одновременно. Поняла ценность жизни. Ценила каждый момент. Ненавидела целиком. Любила мелочами. А потом пришли Медведи. Они напали стаей. Жестоко, грубо, бесстрашно. Катарину успели спасти. Она удивилась. Пожертвовали собой. Некоторые пожертвовали собой. Не все желали ей мира. Но она успела уехать. Хотела переждать. Потом к горам. Там уже все было готово. Но она знала, в лоб нельзя. Могут последовать. Могут найти. Месть не знает усталости. Ей обязаны были отомстить. Вопрос времени. Она спасла им жизни. Но ценой других жизней. Потребление не всем было понятно. Жуткие решения ради завтра. Так вот. Катарина сказала, Медведи стали делать себе дом. Берлога. Около того. Они больше были внутри, чем снаружи. Словно осваивались. Может быть, спячка. Почему-то ей так показалось. Но она уехала. Уехала недалеко. Вопрос про женщину был закрыт. Женщина прибыла, осмотрелась, дождалась робота. Потом они исчезли. Катарина толком не поняла. События кусками. Время оставило шрамы. Много шрамов. Не только время. Но ребенок был цел. Раньше. Она многое рассказала. Потому что умирала. Ранение было в боку. Она была беременна. Заметный живот. Точно половина срока. Может, больше. Уточнять не было смысла. Незачем. Она отошла подальше. Выше. Не без моей помощи. Выбрала место так, чтобы видеть даль. То, куда на самом деле хотела. Горы за Тишью. Там была зелень, воды. Катарина рассказала, что смогла сделать себе там дом. Очистка воды и переработка органики, цельный дом с парниками и крытой поляной. Уютное место, чтобы ребенок рос на природе. Там чистится воздух. Изоляция от всего опасного. В этом ей помог некий Андрей. Он был хорошим другом ей. Не знаю насчет личных связей. Спрашивать уже лишне. Но ребенок был зачат искусственным оплодотворением. Донора не знаю. Но Катарина очень особенно говорила про Андрея. Может быть, он. Может быть, хотела, чтобы был он. Катарина хотела уехать в дом уже скоро. Ей помогли с тем, что она назвала вакциной. Вакциной от опасности в природе. Понимаю ее. Проблема мне известна. Видимо, нашли решение. Но вроде бы временное. Пока что. Некто в Топи делал вакцину. Хотели дать ей. Помогали ей. Потом их предали. Забрали корабль. Бросили умирать. Вакцина пропала. Печально. Но шанс выжить был. Катарина умная, все продумала. Катарина сказала, что ее ребенок может обрести иммунитет. Было бы здорово. Она мечтала о ребенке. Никому не говорила. Ее мать отучила говорить об этом. Таковы матери. Мне ли не знать. Проецируют на ребенка себя. То, чем сами хотели быть. Мать Катарины не хотела ребенка. Но так было нужно для статуса. Вот и создала несбыточное. Катарина стала трудоголиком. Хороший специалист. Мне так показалось. Фальшь видна. Здесь ее не было. Катарина боролась с воспитанием. Всегда хотела семью. Но шанс ускользал. Силы были спрятаны. Работа забрала все. Катарина была откровенна. Пугающе откровенна. Ее мать передала многое. Строгость, цинизм, толстокожесть. Одиночество. Катарина смогла это применить на благо работы. Но боролась с этим. Хотела быть человеком. Хотела быть лучше. Ее мало понимали. Сожалеет о жизни. Много упустила. Много испортила. Была слабой. Слабой внутри. Мало кто знал ее настоящую. Исповедь. Исповедь умирающей матери и умирающего ребенка. Жутко. Ненавижу. Если судьба хотела, то ненавижу не зря. Если случайность, то сейчас объясню, почему все равно ненавижу. Катарина показала фотографию. Показала, когда решилась посмотреть сама. Момент слабости, желание поднять память. Фото Андрея. Я знаю его. Такое лицо не спутать. Вроде бы простое, но знакомому с человеком не спутать. Запоминается. Андрей Дикисян. Катарина рассказала, что он мертв. Ужасная боль. Случилось не сейчас. Но она горюет. Скорбит. Скучает. Она выбрала место не просто так. С этого подъема видны скалы. Виден ее будущий дом. Видно то, чего она желала, но не получила. Почти. Очень больно. Хотела последнее — увидеть горы. Ее горы. Несбыточная жизнь. Упущенная мечта. Ее ребенок. Она хочет умереть там, где дом. Но не может. Если бы была дома, она бы не боялась. Умерла бы счастливым человеком. Лишь последний миг важен. Знание в этот миг. Знание, что она там, где дом. Не в чужом месте. Не там, где она ничего не значит. А там, где ее будут помнить. Где она станет наследием. Где человек не будет чужим. Это была чудовищная боль. Прости, читатель, за откровение. Но это важно. Это откровение. Потому что Катарина умерла на моих глазах. Медленно, почти мирно. Потеря крови. Ее взгляд впился в скалы — туда, где был ее личный дом. В глазах была любовь, образ жизни, будущее и прошлое, пережитое в мгновение. Если и есть лучшая смерть,