окном стоял и смотрел на них пес. Крупный. Танимуре еще не доводилось видеть таких гигантских зверей. Его тело, покрытое густой шерстью, было гораздо мощнее, чем у обычных собак.

– Он тоже достиг своей формы. Я бы хотел спасти хотя бы Сихо, но уже поздно. Чтобы ни случилось, не ругайте меня…

Прошептав эти слова, герой исчез.

– Проклятье! Неужели мы больше ничего не можем сделать? – Танимура сидел, обхватив голову руками, а Надзукихико с озадаченным видом обернулся к Хисано.

– Госпожа Хисано, вы ничего не вспомнили про деревню?

– А что я должна вспомнить?

– Все что угодно. Не называл ли кто Ямагами каким-то иным именем?

Хисано напряженно задумалась.

– Рассказывали, что Ямагами принимает облик дракона, поскольку живет в Рюгануме. Говорили, что перед сбором урожая риса он становится драконом и спускается с горы в болото.

– Дзюн, что скажешь?

– В бога-дракона верят по всей стране как в повелителя дождя, грома и воды, повелителя земледелия. Это нельзя назвать собственным именем. Вот бы в деревне остались старые книги…

– Старые книги? – Тут в голове Хисано сверкнула мысль. – А как насчет руководства?

– Какого руководства?

– В доме человека, который проводит церемонию посвящения, была старая книга, где описан порядок проведения праздника.

– То что нужно!

Утопавший в диване тэнгу подскочил, будто кукла на пружинке.

– А текст молитвы там не записан?

– Не знаю. Я лишь раз мельком видела, как эту книгу принесли в соседний дом. Но это точно были старые записи, которые передавались из поколения в поколение.

Дзюнтэн и Надзукихико, оживившись, обменялись взглядами.

– Проблема в том, что если прямо попросить показать эти записи, то нам наверняка откажут, – задумчиво сказал хозяин дома.

Видимо, ему уже приходилось терпеть поражение, когда в своих поисках он пытался разузнать у деревенских подробности о богослужении. По его словам, он надеялся, что его хотя бы пригласят в дом и напоят чаем, однако тогда его чуть ли не пинками выпроводили из деревни.

– Зато теперь есть я, – воодушевилась Хисано. – Сейчас эта книга наверняка хранится у Сюити. Надо действовать. Я принесу ее.

– Что значит «принесу»? Вы что, собрались воровать?! – изумился Надзукихико, но Хисано твердо стояла на своем.

– Другого выхода нет. Я не была полезной в поисках имени, так что позвольте мне взять на себя хотя бы это.

Танимура ненадолго задумался и заявил:

– Ладно. Тогда позвольте мне пойти с вами.

– Зачем?

– Я все-таки тэнгу, а не обычный человек. Для меня это легко. Думаю, даже если придется несколько раз пробираться туда ночью, мы ее отыщем.

Однако Хисано покачала головой:

– Допустим, книга хранится в доме. Тогда она должна быть на чердаке, а туда ведет дверь из угловой комнаты второго этажа. Алтарь и все необходимое для церемонии всегда держали на чердаке, так что, если дом не перестраивали, думаю, вещи никуда не переносили. Но сейчас эта комната принадлежит сыну Сюити, Сюго.

– Значит, ночью туда проникнуть не получится…

– Сейчас летние каникулы, дети никуда не ходят. Кажется, Сюити тоже работает дома. Сложно улучить момент, когда там пусто. Нет смысла выжидать. А раз вы решили помочь, тогда все просто. Я выманю всех на улицу, а вы проникнете в комнату.

– Что вы имеете в виду?

– В прошлый раз я пришла ругаться, и меня выгнали. Но если я спокойно попрошу поговорить, они не смогут отказать.

Надзукихико обеспокоенно спросил:

– Вы не боитесь? Если что случится, вряд ли вы легко справитесь с ними…

– Ну, а не получится – будем упорно ждать, когда все уйдут из дома.

Видя, как серьезно настроена Хисано, тэнгу тоже уверенно кивнул:

– Давайте попробуем. Пока у нас все равно нет других идей. Надо опередить нашего героя, пока он ничего не натворил. А иначе под руку может попасться Сихо, если бросится защищать Ямагами.

«Главное – спасти Сихо!» – думала Хисано.

* * *

– Зачем ты приехала? Сколько раз тебе говорить: я не знаю, где она, – безучастно заявил Сюити.

«Вот паршивец!»

Хисано подавила желание выбранить сына и сердито посмотрела на него. Ее нагловатый, но такой милый мальчик незаметно превратился в обычного дядьку средних лет. Не то чтобы ее вдруг тронули слова, сказанные тогда Сихо, но женщина ощутила то ли печаль, то ли какую-то пустоту.

– Я по другому вопросу. Извини, что налетела на тебя тогда. – Она старательно подавляла в себе настоящие чувства, и Сюити взглянул на нее с подозрением.

За ним с каменным лицом стояла его жена, а в глубине комнаты за перегородкой фусума мелькнула юбочка: видимо, это Саяка. Интересно, где же Сюго, который так ей нужен?

Она не спросила, как тэнгу собирается пробраться в дом, но тот должен был наблюдать за комнатой мальчика снаружи.

– Я просто подумала, что нужно спокойно с вами поговорить. Заказала нам столик в ресторане – и на детей тоже. Если вы не против, сходим туда?

– Что, как Сихо сбежала, захотелось и на других внуков взглянуть?

– Вовсе нет. Конечно, я надеялась подружиться с ними. Но, вообще-то, больше всего я желала пообщаться с тобой.

– Ты, может, и желала, а вот я – нет. Оправданий твоих я слышать не хочу, а если ты вздумала денег просить, обратись к кому-нибудь еще.

– Я не собираюсь оправдываться, и деньги твои мне тоже не нужны. Я просто… Просто хотела узнать, как ты жил эти тридцать семь лет.

В это мгновение лицо Сюити исказилось. Он на некоторое время задумался, и Хисано про себя удивилась. Она была уверена, что визит не удастся, что перед ней просто захлопнут дверь без всяких разговоров, но вышло не так.

– Дорогой…

Первой занервничала невестка. Не глядя на Хисано, она обратилась к мужу каким-то укоризненным тоном, и тот отбросил сомнения.

– Нет, мне нечего с тобой обсуждать. И больше сюда не приходи.

«Больше не приходи». Эти слова прозвучали не грубо, тихо, будто Сюити хотел сказать ей что-то еще… так же, как Сихо несколько дней назад. Сейчас было ясно видно, что Сюити с девочкой друг другу родные. А еще Хисано вдруг остро поняла, что этот почти пятидесятилетний мужчина – ее сын.

– Сюити…

– Уходи.

– Постой.

– Пожалуйста. – Он с выражением муки на лице попытался закрыть дверь, и Хисано осознала, что ей сейчас действительно надо поговорить с сыном.

– Сюити, я виновата перед тобой. Прости, что тебе пришлось столько пережить из-за меня. – Слова сами срывались с языка.

Услышав их, мужчина замер, а через миг со стуком распахнул дверь, которую только что намеревался закрыть.

– Что теперь-то? – пролаял он. – Ты ничего не понимаешь! Даже у десятилетнего