Важно отметить здесь два обстоятельства. Во-первых,исходящие из фабрики продукты совершенно отличны от машин, которые их делают.Во-вторых, части, составляющие такой продукт, совсем не похожи на готовыйпродукт в целом. Рассмотрим, например, автомобиль. Прессы, штампы и печи, спомощью которых делается автомобиль, совсем не похожи на него с виду. Точно также любая деталь автомобиля, скажем, карбюратор, не похожа на готовыйавтомобиль. Видя карбюратор, нельзя догадаться, как выглядит автомобиль. Сдругой стороны, рассматривая автомобиль, невозможно догадаться, как выглядитпресс для штамповки или карбюратор.

Точно так же человек не может догадаться, как делаются егомысли, наблюдая их движение через свой мозг. Мысли – это готовые продукты, инаблюдение их вряд ли скажет кому-нибудь, кроме специалиста, на что могут бытьпохожи детали этих мыслей или изготовляющие их "машины".

Если, однако, автомобиль посмотрит специально подготовленныйинженер, то он, вероятно, сумеет сказать, какие в нем заключены детали и какимимашинами они сделаны. Подобным же образом, если чьи-нибудь мысли выслушаетподготовленный к этому психиатр, то он может довольно точно оценить, из какихдеталей они состоят и откуда они происходят. Удивительно, что неподготовленныелюди часто более уверены в своей способности объяснить мысль, чем автомобиль,хотя мысль намного сложнее. Автомобиль можно разложить до конца, то есть онсодержит вполне определенное число деталей и делается вполне определеннымчислом машин. Правда, их довольно много, но в конце концов можно всеперечислить. Между тем мысль состоит из бесконечного числа частей и процесс ееобразования бесконечен. На сколько бы частей мы ее ни разложили, при болееподробном рассмотрении обнаруживаются все новые и новые. Примером может служитьмысль, послужившая причиной повышения давления у мистера Кинга. Сколько бы ниизучал ее доктор Трис, всегда оставалось что-нибудь, обнаруживаемое придальнейшем изучении. Мы покажем это убедительнее, когда больше узнаем о мистереКинге и обсудим сон мистера Мелигера. Изучение любой мысли прекращается непотому, что мы уже все о ней знаем, а просто из-за недостатка времени.

Вернемся к нашей фабрике. Генераторам фабрики соответствуетэнергия подсознания, происходящая от инстинктов Ид. Эти генераторы поставляютэнергию машинам, которым соответствуют заключенные в подсознании образы. Машинына фабрике выглядят не так, как вырабатываемые ими продукты, и действуют совсеминаче. Точно так же образы подсознания выглядят и работают иначе, чем ихпродукты, то есть сознательные или мысленные образы. Это можно понять, подумавнад сновидениями, стоящими по своей форме между сознательными иподсознательными образами; они в чем-то напоминают и чем-то отличаются от тех идругих. Сознательная психика все упорядочивает, пользуясь логикой,подсознательная же психика «распускает» чувства и логикой не пользуется.Сновидение представляет собой проблеск подсознания; человеку, видевшему сон,оно может показаться столь же странным, каким показался бы шоферу таксиштамповочный пресс на автомобильном заводе.

Таким образом, подсознание – источник энергии нашей психикии в то же время – часть психического аппарата, «производящего» мысли; однакоспособ работы подсознания отличен от способа работы сознательной психики.Далее, подсознание есть та область, где хранятся чувства. Это непохоже нахранение товаров, а скорее похоже на содержание зверей, так что подсознаниенапоминает не склад, а зоопарк: все хранящиеся в подсознании чувства непрерывнопытаются выйти наружу. Чувства хранятся заключенными в образы, точно так же какэлектричество хранится в каком-нибудь аккумуляторе. Если чувство хранится вподсознании или, как говорят, "подавлено", то оно либо отрывается отпородившего его представления и связывается с некоторым уже имевшимся вподсознании образом, либо захватывает с собой собственное представление,перенося его в подсознание.

В первом случае представление остается сознательным, ачувство становится подсознательным, так что индивид не отдает себе отчета всуществовании этого чувства; во втором же случае забывается также ипредставление, поскольку и оно становится подсознательным. Таким образом,забывание объясняется не простым "изнашиванием", а подавлением.Хранение путем подавления целого образа (чувство плюс представление) всегдасвязано с забвением чего-нибудь; и наоборот, забвение означает, что некотороепредставление подавляется. Раньше говорилось уже о другой разновидности этогопроцесса, когда подавляется представление, а чувство остается сознательным.

Когда в уже известной нам истории мистер и миссис Кингготовились к приему, мистер Кинг припомнил внешний вид мистера Кастора,наездника с Гавайских островов, но не мог вспомнить своих чувств к этомучеловеку. В этом случае чувство оторвалось от представления и было подавлено вподсознании, где оно связалось с другим (и притом неприятным) образом,относящимся к верховой езде. Таким образом, представление осталосьсознательным, чувство же стало подсознательным, так что мистер Кинг не отдавалсебе отчета в своей неприязни к мистеру Кастору.

В дальнейшем уже после этого разговора миссис Кинг подавиласвое чувство к миссис Метис, на которую она гневалась, и в этом случае чувствовзяло с собой в подсознание имя ненавистной особы, так что она забыла о самомсуществовании миссис Метис. Когда дело дошло до рассылки приглашений, у миссисКинг было ощущение, что она упустила из виду какое-то важное лицо, но она немогла вспомнить, кого именно, и совершила ошибку, не пригласив на прием миссис Метис,жену банкира.

Миссис Кинг так и не смогла восстановить в памяти имя"этого чудесного мистера как-его-там"; в этом случае чувство не былоподавлено, но имя было забыто, потому что оказалось подавленным представление.Как мы видим, во всех этих случаях подавление означает забвение, а забвениепроисходит от подавления.

Практика психоанализа и сновидения убедительно доказывают,что забвение не означает "изнашивания"; индивид нередко вспоминает вэтих случаях вещи, которые считал естественным образом забытыми много летназад, например, отрывок из детского стихотворения или эпизод, случившийся впервые годы жизни. У мистера Кинга часто повторялись сны о лошадях, и во времялечения у доктора Триса он вдруг припомнил случай, происшедший с ним наГавайских островах, куда его привезли в трехлетнем возрасте. Отец его, большойлюбитель верховой езды, купил маленькому Мидасу седло. Однажды, когда Мидаспричинил огорчение матери, отец отобрал у него это седло и продал его, чтовызвало у мальчика приступ ярости и горя. Он "никогда больше не думал обэтом происшествии", пока не вспомнил его у врача.