Стивен осторожно лег поверх нее. Даже под толстым сукном пальто она хорошо чувствовала, как напряжены его мышцы. Как бы угадывая ее мысли, Стивен расстегнул пальто и накрыл ее полами. От его тела исходило жаркое тепло, его сердце билось в унисон с ее сердцем, как если бы их сердца составляли одно целое. Он обхватил пальцами ее грудь. Наслаждение, которое она при этом испытала, исторгло из ее уст томный стон. Затем его язык сплелся с ее языком в ненасытной ласке.

– Белл!.. – шепнул Стивен и, наклонив голову, под бархатом платья нащупал губами ее сосок.

У нее перехватило дыхание.

– Стивен, – вновь зашептала она, – со мной происходит что-то странное, я сама не понимаю, что чувствую.

– Когда, моя любовь? – спросил Стивен, расшнуровывая ее платье.

Когда его язык начал ласкать ее сосок, Белл вскрикнула, и ее спина изогнулась.

– От твоих поцелуев меня охватывает такое чудесное чувство, какого я еще никогда не испытывала!.. – Глубоко вздохнув, Белл улыбнулась и запрокинула голову. – Но ведь меня еще никто никогда не целовал, – добавила она с застенчивой улыбкой.

Стивен замер, потом отодвинулся. В его глазах замешательство боролось с желанием. Белл сразу же поняла свою оплошность.

– Я хочу сказать, что никто не целовал меня так. Она откатилась в сторону, недовольная собой. Почему ее так задевает, что Стивен ее не удерживает?

– Ты никогда ничего не рассказывала о своем браке, – без обиняков сказал Стивен, приподнимаясь.

– Конечно же, говорила. Он был прекрасным человеком, – быстро ответила Белл, стремясь воспроизвести на своем лице приятное выражение, давным-давно отработанное ею в зеркале. – Он меня очень любил, – добавила она, поправляя платье. – Боготворил землю, по которой я ступала.

Она чувствовала, каким изучающим взглядом он на нее смотрит. Хоть бы отвернулся, пронеслось у нее в голове.

– Значит, ты была убита горем, когда он умер? Ее пальцы перестали шевелиться, и Белл посмотрела на него большими, как у испуганной лани, глазами. Убита горем?

И тут до нее как будто донеслись слова, произнесенные в далеком прошлом:

«Теперь ты – моя жена».

Ее сердце учащенно забилось. И как раз в этот момент вдали зазвонили колокола, заполняя все своим мелодичным перезвоном.

– О Боже! – воскликнула она, с трудом вставая на ноги. – Уже так поздно. Мне пора домой. – И, оставив корзину, одеяло, тарелки с едой, Белл, неуклюже прихрамывая, поспешила домой.

Стивен был слишком ошеломлен, чтобы последовать за ней. Просто смотрел вслед, даже не пытаясь разобраться в своих чувствах. Судя по их первому поцелую и по тому простодушному восторгу, который она проявила в этот день, он склонен был думать, что ее и в самом деле никто никогда не целовал. Но как это может быть? Ведь она была замужем! Этот, по-видимому, достоверный факт ни у кого не вызывает, сомнения. Ни у Луизы или Адама, ни у сплетников. И все же…

Немного погодя эта мысль уступила место другой. В конце концов, какое ему дело, была она замужем или нет? Он не должен был ни целовать ее, ни принимать участие в устроенном ею пикнике. Она не вписывается в тот образ жизни, который он вел годами. В тот образ жизни, которым мог бы гордиться его отец.

Внезапно перед ним предстал образ матери, такой, какой он ее помнил. Она ласково улыбалась, гладила его по щеке и с материнской нежностью заглядывала в лицо.

Ее глаза очень походили на глаза Белл – если не очертаниями и цветом, то постоянно сменявшимися в них чувствами.

В растерянности Стивен не знал, что и думать. Но неожиданно понял, что образ матери поблек в его памяти. И виной тому Белл. Странно, что воспоминания Адама так разительно отличаются от его собственных!

– К черту Адама, к черту Белл Брэкстон! – пробормотал Стивен себе под нос.

Посмотрев на одеяло с разбросанными по нему дорогими тарелками, он покачал головой. Только Белл Брэкстон может оставить такие вещи посреди парка. Он заулыбался, но тут же усилием воли, не раз подводившей его в последнее время, стер с лица улыбку. Белл Брэкстон не может иметь никакого отношения к той жизни, которую он хочет вести. Но где-то в уголке души затаилось неизбежное «но». С тех пор как он встретился с Белл, в его упорядоченной жизни появилось слишком много всяких «но». И это ему не нравилось.

Ворча, Стивен поднялся с земли. Черт бы побрал эту женщину! Черт бы побрал ее за то, что она заставила его потерять самообладание. И вдруг он задумался, что для него хуже: жизнь с Белл Брэкстон или без нее?..

На следующее же утро прибыло послание, написанное рукой Белл.

Стивен долго смотрел на приглашение, затем сердито скомкал его и швырнул в пылающий камин. Эта женщина, несомненно, сведет его с ума!

– Зачем она это делает? – прошептал Стивен, обращаясь к пляшущим языкам пламени. – Почему хочет видеться со мной каждый день, хотя постоянно оскорбляет меня и не испытывает ко мне никакой симпатии?..

Однако он вспомнил об их поцелуях, и эти мрачные мысли пропали сами собой. Да нет, конечно же, он ей нравится. Нравятся и его ласки, хотя он и не понимает, каким образом одна и та же женщина может решительно отвергать его, а затем мучительно жаждать его ласк? Эта мысль вернула Стивена к реальности: почему Белл все время преследует его? На этот вопрос он так и не нашел ответа.

Ответ могла дать только сама Белл Брэкстон.

Не успев как следует все обдумать, Стивен вскочил с кожаного кресла. До встречи с Белл он всегда был человеком действия. Не в его духе безропотно поддаваться превратностям судьбы. Прояви он слабость, ему бы не выжить в той трудной жизни, которую пришлось вести. Но теперь он каждый день убеждал себя, что должен избегать Белл Брэкстон, и каждый день тащился за ней, как за дудочником, манящим в волшебный мир, о существовании которого он даже не подозревал.

Стивен ощутил смутное беспокойство. Неприятно чувствовать себя мотыльком, которого притягивает огонь. А именно беспомощным мотыльком он ощущал себя с того вечера в ресторане «Снегирь», когда Белл обратилась к нему с просьбой.

При этом воспоминании Стивен почувствовал легкое головокружение. Ее красота ошеломила его тогда. Он помнил тот вечер, как будто это было вчера. А потом она убежала. «О Белл, – подумал он без всякой связи с предыдущими мыслями, – от чего, хотел бы я знать, ты убегаешь?»

Стивен сжал руку в кулак. Какое ему, в сущности, дело, от чего убегает Белл Брэкстон? Он не допустит, чтобы она заманила его в свой безумный мир!

Стивен позвал Уэнделла, и тот появился с быстротой, свидетельствовавшей о том, что дворецкий ожидал вызова.

– Я ухожу, – сказал Стивен.

– В гости, сэр? – попробовал подсказать Уэнделл, на миг утрачивая свой неприступный вид.

Стивен метнул на него рассерженный взгляд. Не хватало еще, чтобы дворецкий допрашивал его!