Трейси задумалась над историей Эстелл, и тут в комнату вошли Энтони и Тедди с подносом, нагруженным напитками. Энтони был так красив, что она почти забыла о своем намерении убить его за эти сказки по поводу их скорой женитьбы, которые он понарассказывал своим родителям!

Попивая коктейли, они снова принялись болтать. Трейси с огромным интересом слушала о том, что Эстелл была когда-то членом балетной труппы. Это и явилось одной из причин, по которой ее родители передали театру землю под застройку. Однако скоро Трейси пришлось извиниться и возвращаться на работу. Провожая ее до машины, Энтони спросил:

— Никаких проблем с новой машиной, Трейси?

— Нет, — ответила она, ласково прикасаясь к металлически-синей поверхности автомобиля. — Ведь эту машину выбирал эксперт.

— Эксперт в чем? — игриво спросил он.

— Ну, в технике — в таких вещах. — Он придвинулся поближе, и она добавила: — Твоя сестра такая милая, Энтони.

— Я рад, что вы нашли общий язык, — с удовольствием ответил он. — Это означает, что мы прекрасно проведем время все вместе, когда полетим в Сан-Антонио.

— Что?

— Я хочу, чтобы ты со мной, Эстелл и Тедди полетела в пятницу в Сан-Антонио. Уверен, что балет даст тебе несколько дней отпуска, и тебе самое время познакомиться с моими предками.

— Энтони! — Трейси в негодовании всплеснула руками, вспомнив наконец о своем намерении рассердиться на него. — Послушайте, мистер Делано, что заставило вас сказать родителям, будто мы собираемся пожениться?

— А разве не так?

— И я уже ничего не могу заявить по этому поводу?

— Можешь, конечно. В любое время, когда захочешь согласиться, я тебя выслушаю. Или же, — он обнял ее и поцеловал долгим, жадным поцелуем, — у нас есть способ заставить тебя замолчать. — Он улыбнулся ей. — Поедем со мной в Сан-Антонио, Трейси.

Его поцелуй вскружил ей голову, но она смогла ответить:

— Энтони, не думаю, что я готова ехать к тебе домой и… и знакомиться с твоей мамой. Прости.

— Без проблем. — Он стал покусывать ее ухо. — Я заставлю тебя передумать.

— Нет, не заставишь.

Он игриво шлепнул ее пониже спины.

— Я не слушаю, раз ты не говоришь «да». — Он еще раз крепко поцеловал ее, потом оторвался и щелкнул пальцами. — Ой, чуть не забыл.

— Забыл? — повторила она.

Энтони полез в карман и достал ослепительный золотой кулон в форме сердечка, усыпанный бриллиантами и сапфирами.

— Счастливого Рождества, — просто сказал он.

— Рождества? Ты чокнутый, сейчас же сентябрь!

— Ты ведь не собираешься быть здесь на Рождество, если я не заставлю тебя передумать, — заметил он. И, надевая ей на шею цепочку, добавил: — Поэтому я и дарю это тебе сейчас.

— Нет, нет! Ой, Энтони, это слишком дорого.

— Стой спокойно, пока я его застегиваю, не то я заставлю тебя краснеть прямо здесь, перед всеми.

— Ты… Нет!

— Да? Если ты посмотришь на ту сторону улицы, дорогая, то заметишь, что мистер Фарбаш не сводит с нас глаз, пока подстригает свою изгородь.

Она так и сделала. Пожилой джентльмен на другой стороне улицы расплылся в улыбке и помахал ей садовыми ножницами.

— Да… вы… оба… просто пара…

— Развратных старикашек?

— Точно.

Энтони хмыкнул.

— Вот, — сказал он, как только цепочка была застегнута. — Камни почти равны по блеску твоим глазам. — Он наклонился и нежно прижался губами к ее шее.

— Ой, Энтони… пожалуйста…

— Он твой, — проговорил он, водя губами по шее. — Ну а теперь ты не передумаешь насчет Сан-Антонио?

— Нет, Энтони. Пожалуйста, я не могу…

Не колеблясь он снова полез в карман.

— Дай мне правую руку, Трейси, — приказал Энтони.

— Прошу прощения?

Он взял ее за руку.

— Это в комплекте с кулоном, — заметил он, надевая ей на палец кольцо с бриллиантом и сапфиром.

— Энтони, нет, я совершенно не могу…

Он полез в другой карман:

— А теперь для твоих ушек, дорогая.

И позвякал перед ней бриллиантово-сапфировыми сережками, лениво улыбаясь.

— Энтони, это невозможно…

— Замолчи и стой спокойно. Мы просто снимем эти твои «гвоздики».

— Зачем ты это все делаешь?

Он вынул из ее мочек золотые «гвоздики» и вдел новые серьги.

— Чтобы заставить тебя передумать, — спокойно ответил мужчина. — Как красиво с твоими голубыми глазами. А теперь для запястья…

— Нет, ты не смеешь!

Но бороться с ним было бесполезно. Он обернул ее запястье тонкой золотой цепочкой с впаянными в нее крошечными бриллиантиками и сапфирами.

— И для щиколотки, — продолжал Энтони.

— Нет, черт побери!

Он наклонился и надел такую же цепочку на ее левую ногу.

— Почему ты решил, что это вынудит меня передумать? — спросила она.

Он погладил ее по икре и снизу вверх взглянул на нее весело поблескивающими глазами.

— Потому что я знаю, какую неловкость ты испытываешь, когда люди что-то для тебя делают или что-то тебе дают. Вот я и намерен устроить тебе такую изысканную пытку, — его рука именно это и делала, — пока ты не сдашься.

— О-о, пожалуйста, — простонала Трейси, утопая в наслаждении, когда его рука медленно и неотвратимо скользила вверх по ее ноге.

— Простите, леди, но никакой пощады. — Он резко поднялся и притянул ее к себе, найдя губами ее губы. — Ты поедешь со мной в Сан-Антонио? — хрипло спросил он.

— Поеду ли я с тобой?..

— В Сан-Антонио, — терпеливо повторил он.

— Да куда угодно, — сказала она.

Стоял чудесный ясный день, когда Энтони вел взятый в аренду автомобиль к дому его родителей в Сан-Антонио. Но несмотря на прекрасную погоду, Трейси была полна дурных предчувствий.

С того самого момента, как они вылетали из аэропорта в Хьюстоне, она жалела, что уступила Энтони. Она боялась, что когда он увидит ее в окружении своей семьи, то сразу поймет, как отличается их жизненный уклад, насколько различны они по происхождению и что никакие отношения между ними невозможны. Если же его семья ее примет, тогда он сразу станет настаивать на их немедленной женитьбе, и это тревожило Трейси. И хотя идея с женитьбой привлекала ее все больше и больше, Трейси не хотела, чтобы ее торопили.

Она взглянула на Энтони, направлявшего машину в густо застроенный жилой район города. Мужчина сегодня прекрасно выглядел, и она очень ясно осознавала, как сильно любит его. Почему же она продолжает отталкивать этого чудесного человека? Она чувствовала, что он не станет ждать вечно. Почему она рискует, ведь может потерять его навсегда?