их вида уже тошнило, с другой — следует сказать спасибо Основе, что она так бесхитростно маркирует все, чего коснулась. Не нужно долго гадать о происхождении той или иной вещи, надо сразу смотреть если кристаллы или там голубое свечение или нет. Есть — значит система постаралась. Нет — значит, человеческих рук дело.

Закончив с окном, я осторожно, буквально одним глазом, выглянул наружу и убедился, что треножник никуда не делся, и продолжает караулить нас прямо на выходе. Буквально в трех метрах от окна, растопырив тонкие «пальцы» стояла одна из его ног. Где остальные, я решил не выяснять, заметит еще. Кто его знает, может он способен попасть своим лучом в это небольшое оплавленное окно? Оно как раз по диаметру примерно совпадает с его лучом…

Хм… А, может, как раз он его и проплавил? Ну, или не он, а такой же, как он? Знать бы еще, зачем ему это.

Ладно, с окном закончили. Выбраться через него не получится — это факт, значит, и нечего и время тратить. Лучше осмотреть дверь, так как выбраться через нее у нас больше шансов, даже если там бункерный гермозатвор.

Конечно же, бункерного гермозатвора там не было и быть не могло. Впрочем, там не было и двери тоже. Не знаю, почему Настя назвала это дверью — разве что не подобрала более подходящего слова. Буквально в пяти метрах от нас узкий подвальный коридор, в котором мы оказались, перегораживала едва освещенная из небольшого окна стена из пористого серого камня. Она занимала весь объем коридора, и, в отличие от бетонных стен, поросших плесенью и лишайником, выглядела так, словно ее только что построили. На ней не было ничего похожего на петли или дверную ручку, и единственное, что роднило ее с дверью — глубокая борозда, которая начиналась от пола, поднималась по камню вверх, где изгибалась дугой и снова возвращалась к полу. Словно действительно дверь, вот только борозда явно не была сквозной, это было видно даже несмотря на то, что она лучилась тусклым голубым светом, который и заметила Настя.

Короче, не дверь, а только лишь заготовка под дверь. Причем заготовка, судя по голубому свечению, еще и не человеческими руками построенная. Может, вообще не руками. Может, даже и не построенная.

Я подошел к стене и внимательно осмотрел ее. Она была абсолютно ровной за исключением одного места — на уровне пояса под определенным углом обзора нашлись три участка, которые выглядели иначе. Они были другого оттенка, поскольку, как я выяснил, проведя по ним пальцами, там находились три углубления сложной формы. Их глубина была настолько мала, что даже пальцами их едва-едва получилось почувствовать, а уж увидеть с пяти метров — и вовсе невозможно. Сперва я решил, что это какой-то замок вроде кодового и с минуту безуспешно тыкал в углубления по очереди, пытаясь подобрать код, но так ничего и не добился. Тогда достал Лизу и попробовал ею царапнуть камень — тоже ничего не вышло. Царапины-то оставались, да вот только сразу же исчезали, словно странный пористый камень затягивал их, как живое существо. Даже если бы я натурально выжил из ума и решил потратить половину жизни на то, чтобы проковырять проход ножом, стена затягивала повреждения быстрее, чем я их наносил. Короче, если это и дверь, то я не знаю, как ее открыть.

— Кушай, Пушок, кушай… — раздалось за спиной. — Боишься, бедненький…

Я обернулся на голос. Настя сидела на коленях на бетонном полу и протягивала спасенному коту кусочек откуда-то взявшейся колбасы. Тот недоверчиво обнюхивал ее, словно раздумывал, стоит ли верить этим двуногим.

— Откуда у тебя колбаса? — улыбнулся я.

— Из квартиры. — ответила Настя. — Ну, из коробки… Я ее просто в инвентарь закинула, когда собирались… Ты хочешь, дядя Витя?

— Не. — я покачал головой. — Я пить хочу.

— А у меня есть! — Настя радостно тряхнула головой и, потыкав пальцами в воздух, протянула мне пол-литровую бутылку воды. — Я тоже взяла.

Вот же… Дурашка. У нее и так инвентаря вот наплакал… Да уж, в нашей ситуации это выражение стало звучать совсем по-другому. Короче, у нее и так инвентарь первого уровня, крошечный, а она шестую его часть заняла водой… Водой и колбасой, которые они все равно отдала мне и коту. Добрейшая душа, ничего не скажешь. Совершенно не приспособленная к жизни, но такая милая и добрая.

Я выпил половину воды, оставив и для Насти тоже, и вернулся к изучению двери. Девочка наконец уговорила кота съесть кусочек колбасы, и тут же достала новый. Судя по всему, колбаса у нее была сразу в нарезке и она ее доставала по кусочкам.

Еще несколько минут поизучав дверь и так ничего и не придумав, я снова подошел к окну и выглянул наружу в надежде, что треножник ушел. Хрен там — он даже с места не сдвинулся, как стоял, так и продолжал стоять прямо над окном, даже ногу свою стальную не переместил.

— Короче. — резюмировал я. — По ходу, мы в за… западне. Эта трехногая дрянь нас караулит и не выпустит, а что делать в этой стеной я не знаю. Предлагаю отдохнуть как следует, возможно, даже поесть и набраться сил. Не может же эта дрянь стоять там снаружи вечно, надо же ей… двигаться… куда-нибудь… наверное…

— Подождем. — легко согласилась Настя. — Тут хорошо. Монстров нет.

— И кот есть. — я не удержался от улыбки.

— И кот есть. — согласилась Настя и в два глотка почти опустошила бутылку с водой. — Дядя Витя, дай нож.

— Тебе зачем?

— Хочу сделать мисочку коту. Воды дать.

Я забрал у нее почти пустую бутылку и принялся резать ее Лизой сам. Не хватало еще, чтобы она пальцев лишилась, неосторожно махнув клинком.

Да и Лизу в чужие руки отдавать категорически не хотелось. Пусть даже настины, пусть даже на минуту. Можно было дать ей Луч, но таким свиноколом делать «мисочку» вообще не вариант.

Обрезав пластиковую бутылку, как обычно, без каких-либо обозначений и оставив только нижнюю часть с водой, я подтолкнул ее к коту. Тот недоверчиво посмотрел на меня, но подошел, понюхал и стал лакать. Тоже натерпелся, бедняга.

— Дядя Витя! — внезапно позвала меня Настя, которая за время, что я возился с бутылкой встала размять ноги. — А тут… Ты видел?

— Видел что? — спросил я, снова убирая Лизу в инвентарь. Нет, все-таки надо будет сварганить или подобрать под нее какие-то ножны. В инвентаре хранить, конечно, удобно, да еще и незаметно, но иногда нужно освободить руки быстрее, чем