И тут жених выехал на роликовых коньках.

Уточняю — в костюме Адама и на роликовых коньках.

То есть совсем ничего на нем не было, окромя этих великолепных роликовых коньков.

Невеста уронила челюсть, нагнулась, подняла с пола и снова уронила.

А это была только непринужденная прелюдия.

Трогательно улыбаясь, иностранец предложил даме сердца повозить его за причинное место вокруг стола. Иные, весьма шаблонные, сексуальные действия не приносили ему никакого удовольствия. Только — вокруг стола с шашкой наголо.

— Так вы повозили? — с интересом полюбопытствовала Маша.

— Ну, — клиентка очаровательно покраснела, и за нее ответил блеск новых, явно недешевых сережек.

Вообще, я сейчас не просто так про стимулирующие спецсредства вспомнила. Как говорила другая наша клиентка: «Афрозодиаки полезны для здоровья». Афрозодиакам особо не удивляйтесь. Как вам «пепервативы» (копирайт ее же)?

Пепервативами мы с фон Вейгандом никогда не пользовались, поэтому в данной области я полнейший профан. Но с афрозодиаками связаны неизгладимые впечатления. Тем не менее, рассказывать нужно в порядке очереди.

По ресторанам меня больше не водили, вероятно, опасались последствий. Блюда чуть ли не с помощью микроскопа тестировали. А зря. Мои глистогонные таблетки закончились. Зачем переживать-то?

Наступила скука смертная. Особых развлечений не предвиделось. Андрей штудировал со мной этикет, пытался превратить в светскую львицу, но без особого успеха. Видимо, его позиции значительно ослабились новыми инструкциями фон Вейганда. Я испытывала терпение наставника на прочность, ошибаясь во всем специально и с завидным постоянством. Бедняга выходил из себя только внутренне, а внешне не подавал виду и держался молодцом.

— Титул баронессы палевно выглядит, честно, не понимаю, — завожу старую пластинку.

— Палевно? — Андрей делает над собой волевое усилие и улыбается: — Вам необходимо избавиться от подобных слов. Титул…

— Минуточку. От каких слов?

— Сленговых, — услужливо поясняет он.

— Да лучше мне сдохнуть и плесенью покрыться! — выдаю первое пришедшее на ум. — Кстати, я и не такие слова знаю, могу матом…

— Естественно, можете, но не в определенных кругах, — следует дипломатичный намек.

— Типа там по-русски все базарят? — пробуждаю быдловскую натуру: — Ты на кого батон крошишь? Не ссы, квакуха, болото будет наше. Накинь бельмо на котлы. В смысле, который час? Чет пить охота.

Готова поспорить, Андрей тихо охреневает от неожиданного выбора господина Валленберга. Посредственной внешности бабенка с вокабуляром уголовницы.

— Ладно, попустись, шучу. Шутку любишь, ну? В кого ты такой серьезный? Ладно, налей водички.

Думаю, он бы с радостью налил мне серной кислоты, но фон Вейганд не одобрит. Эх, не ценят люди нормального отношения. Кабы я не окликнула своего романтичного шефа-монтажника в тот памятный вечер, отправился бы Андрей в больничку. С множественными переломами. Скажете, заливаю? Вас там не было, господа присяжные заседатели. Клянусь, момент выглядел достаточно остро, острее некуда.

Вообще, я очень добрый человек, потому и бедный. Даже иностранцев в международном агентстве знакомств, не получалось нормально развести на бабло. Что тогда о представителях стран СНГ говорить?

Хотелось копнуть поглубже в биографию Андрея. Не буду лукавить: исключительно в целях познания загадочного бытия господина Валленберга.

Зачем ему этот тошнотворно приятный сутенер? Только для благоустройства шлюх или другие функции выполняет? Как давно они сотрудничают? С чего начинали?

Мой земляк мог рассказать пару-тройку забавных историй, но уперто держал рот на замке.

А, впрочем, однажды удалось вывести его на откровенность.

— Господин Валленберг ожидает нас в аэропорту, — заявил Андрей.

И мы стартовали, медленно и уныло, с трудом преодолевая пробки. Я основательно загрузилась, представляя, какие именно развлечения подготовлены для длительного перелета в…

Кстати, не знаю пункт назначения. Информация не разглашается. Зато и такой неисправимой идеалистке как я предельно ясно: хорошего не жди. Стремишься к миру — готовься к войне. Еще лучше — готовься к наихудшему, чтобы не разочаровываться зря.

Разумеется, фон Вейганд будет жестоко мучить меня. Ведь некоторым гораздо легче оскорблять, издеваться, унижать, втаптывать в грязь и обращаться с человеком, как с куском дерьма, чем признать свои чувства.

Наконец, я совершаю то, о чем давно мечтала. То, к чему суровые обстоятельства подталкивали в течение длительного периода времени. Другого выхода нет, а жаль.

Кадры бездарно прожжённой жизни проносятся перед глазами. Мысленно прощаюсь с родными людьми. Отпускаю грехи врагам и обидчикам. Ностальгирую по любимому сериалу, особенно по дону Хуану. А что? Актер симпатичный, на него только ностальгировать и ностальгировать.

«Не отвлекайся», — рявкает внутренний голос.

Остынь, братан, все идет по плану.

Раздвигаю полы ковбойского плаща, пальцы нервно подрагивают, но стоит им коснуться прохладной поверхности револьвера, я мигом обретаю былую уверенность. Смачно сплевываю на пол и вышибаю себе мозги.

Эпичненько? Ну, финальная фраза провисает. Да и блеф становится очевиден после «отпускаю грехи врагам». Ни за никакие коврижки! На смертном одре никому ничего не отпущу. Пускай горят в аду. Пускай жарятся вместе со мной. Так веселее.

На самом деле, я начала вдохновенно ныть. Ведь моим вышибленным мозгам Андрей мог чуток обрадоваться, а вот меланхоличному дерьму, скопившемуся за двадцать с хвостиком лет никчемного и бесполезного существования, — вряд ли.

Я ныла про отвратные котлеты в детском садике, про вожделенную грамоту лучшей ученицы школы, неполучение которой нанесло мне глубокую психологическую травму, про коварного Леонида, расхитителя сердец, и его деспотичную маму, виденною мною лишь раз, но все же. Жаловалась на третий сезон сериала «Отбросы» (верните Кудрявого, с*ки!), неблагоприятную политическую обстановку в Украине («пи») и маленькую грудь (неполный первый — форменное издевательство). Сетовала на свое бедственное положение, отсутствие связи с родителями, скучную биографию, которую пришлось зазубрить наизусть.

— Поверьте, вам повезло, — сказал Андрей и мысленно добавил — «А мне нет».

— Это где же повезло?! — вспыхнула я праведным гневом.

— Естественно, господин Валленберг обладает определенными предпочтениями, но от вас не требуется ничего запредельного.

— Ну, да, подумаешь, синяк оставил на лице, — недовольно фыркаю. — Ну, наручники для остроты ощущений. Это ж у нас в каждой просвещенной семье практикуют! Никого не удивишь…