Дешёвый сериал с банальным сюжетом и неуклюжими диалогами, вышедший на канале «Россия» почти погубил его карьеру, поэтому теперь он заискивает и перед рядовыми деятелями искусства, и перед журналистами. Хватается за любую возможность быть с ними на короткой ноге — вдруг удастся где-то засветиться. Когда твоё имя на слуху, всегда проще получить интересную и хорошо оплачиваемую работу.

— Да. — Киваю я, продолжая внимательно осматривать зал.

Оборачиваюсь и оглядываю верхние ряды.

— Я сыграл в этом фильме одну из ролей. — Задумчиво говорит парень. — Она небольшая, всего пара фраз в одной из сцен, но, по правде говоря, я не даю этой картине ни единого шанса на успех.

— Почему? — Мой взгляд по-прежнему сканирует лица людей в креслах.

— Зря они утвердили Дубровского, он всегда играет самого себя. — Хмыкает мой сосед. — Никакого перевоплощения или погружения в образ. В кадре ведёт себя одинаково: что в комедии, что в драме.

Я вспоминаю, как Никита репетировал дома сцены из этого фильма, как начитывал реплики, как любовался собой перед зеркалом, и какой довольный возвращался со съёмок.

— Пожалуй, да. Соглашусь. — Усмехаюсь я.

Я тогда очень переживала, чтобы у Никиты всё получилось, чтобы эта картина стала прорывом в его карьере, а теперь вот — готова злорадствовать, если она провалится.

— И в этом фильме столько пафоса… — Морщится начинающий актёр Кошкин.

— Да? Теперь мне стало ещё интереснее.

— В нём только один плюс — это Нелли. Она исполнила заглавную тему для саундтрека и появляется в самом конце, в сцене в ресторане, куда приходит герой, чтобы напиться с горя. Он роняет вилку, когда девушка начинает наигрывать на гитаре романтическую песню, под которую когда-то разрушилась его жизнь. Хороший момент. Отличные эмоции, крепкая такая атмосфера. Вот выдержать бы в этом стиле всю картину, было бы идеально.

— Так Нелли тоже будет здесь? — Я оборачиваюсь к нему.

Вот, значит, где Дубровский снюхался с этой певичкой — всё-таки на съёмках.

— Я высматривал её весь вечер, но так и не увидел. Жаль. — Пожимает плечами Харитон. — Она — красивая. И талантливая. Настоящий самородок! Помните, её песенку использовали в рекламе слабительного? Я там снимался. Хороший такой ролик был…

И в этот момент в зале выключается свет, а я поднимаю взгляд и вижу у него за спиной, на балконе, в тени появляются две фигуры: мужчина помогает занять место женщине и галантно целует её ручку. И я узнаю в этом силуэте Дубровского.

— Вы куда? — Интересуется мой сосед, когда я встаю.

— Скоро вернусь. — Бросаю я.

— Но ведь уже начинается!

Игнорируя его слова, я пробираюсь меж рядов и выхожу из зала.

— Алиса, добрый вечер! — Пытается остановить меня светский репортёр конкурирующего журнала. — Ты куда? Фильм вот-вот начнётся!

Он нагружен попкорном, чипсами, а подмышкой у него зажата бутылка шампанского. Похоже, коллега решил отрываться вовсю.

— Мне нужно уйти. — Объясняю я, приветственно взмахнув ему рукой. — Прости, Сень!

— Что может быть интереснее премьеры? Эй, Алис! Давай посидим вместе, поболтаем? Как друзья!

«Ага, как друзья. Рассчитываешь напоить меня шампанским и вызнать все секреты нашей Барракуды? Знаю я вас, добродушных коллег по цеху».

— Пригласи лучше девочек, — бросаю я, указав на модных блогерш, которые щебечут возле входа. — У одной из них два с половиной миллиона подписчиков!

— У которой? — Смеётся Арсений.

Но всё же направляется в их сторону.

Девушки, наверняка, получили бесплатные билеты и обсуждают представившуюся возможность засветиться среди настоящих звезд.

Коллега тут же подплывает к ним, предлагает угостить шампанским, и девочки делают с ним совместные селфи — на всякий случай. Вдруг он звезда? Если нет, просто удалят снимок, если же да — будут хвастаться перед подписчиками, делая вид, что они с ним очень дружны.

Я пересекаю холл и торопливо поднимаюсь на второй этаж. Делаю лицо кирпичом, и никто из охранников не пытается меня остановить. Я вычисляю нужную дверь и почти успеваю ухватиться за массивную ручку, чтобы дёрнуть её на себя, когда вдруг передо мной вырастает фигура Андрея:

— Опять ты?

— Опять. — Подтверждаю я. Шумно выдыхаю и делаю шаг назад. — И на этот раз тебе придётся меня пустить!

А затем воинственно расправляю плечи.

— Что тебе нужно? Решила устроить очередное шоу? — Андрей поднимает руки, показывая, что не пропустит меня внутрь. — Знаешь, сколько таких же, как ты, наивных идиоток, точно также преследовали его, надеясь вернуть всё обратно? И всех их я разворачивал и отправлял восвояси.

— Никаких шоу, Андрей. Мне просто нужно с ним поговорить. — Я достаю бейдж со значком «Пресса». — Я здесь сегодня исключительно по делу.

— Послушай, милая. — Устало говорит он. — Тебе лучше забыть о нём. Ты же не хочешь неприятностей? Понимаешь, так иногда бывает: мужчина захотел привлекательную женщину, получил её, а потом потерял интерес. Не нужно злиться и пытаться всё вернуть. Ты же взрослая девочка, ну, включи же мозги!

— Да не нужен мне твой Никита. — С досадой выдыхаю я. — У нас договорённость с его агентом: мы просто пообщаемся, перекинемся парой слов — чисто по работе. Исключительно ради развития карьеры Дубровского.

— Нет. — Он решительно мотает головой.

Во всей его позе — непоколебимость.

— Обещаю, не стану скандалить, кричать, чего-то требовать. Мы поговорим спокойно — как двое взрослых людей.

— Я тебя не пущу.

— Две минуты, Андрей? — Улыбаюсь я. — Ну же? Что такого случится, если он, скажем, выйдет сюда ко мне, и я передам ему слова своей начальницы?

— По работе?

Я поднимаю ладони, показывая, что безобидна:

— Честное журналистское.

— Знаю я вашего брата… — Он всё ещё сомневается.

— Хорошо, минута, не более. — Предлагаю я. Отхожу к небольшому закутку: — Пусть он выйдет, и мы поговорим здесь, где нас никто не увидит и не услышит. Я обещаю стоять у стены и не приближаться к твоему обожаемому Дубровскому даже на метр.

— Не знаю…

— Да знаешь ты всё! — Я прислоняюсь лопатками к стене и цепляю на лицо самое невинное выражение. — Видишь, я безвредна. Всего пара слов. Одна минута. Поспеши, потому что через пару минут начнётся фильм.

Андрей колеблется, но затем подзывает к себе администратора, просит, чтобы тот следил за мной, и удаляется за дверь. Через полминуты он возвращается оттуда вместе с Дубровским.

На Никите черный костюм с жилеткой, серый галстук, белая рубашка. Он явно готовился к этому важному дню и даже обновил причёску. Прилизанные волосы должны были придать его лицу аристократическое выражение, но на деле он выглядит неуклюжим нуворишем на приёме у титулованной знати. А ещё злится, и его щёки наливаются огнём.