— Если тебе плохо — ты должна от него избавиться! Выгони его! — прозвучал, казалось бы, дельный совет.

Выгнать… из моей жизни, из моего сознания! Навсегда! Это самое разумное решение! И снова все с нуля? Искать. Надеяться. Верить. Ждать. Есть ли у меня на это силы?

— Я не могу! — выдавила я, смущенно отвернувшись от подруги.

— Почему?

— Я к нему привыкла. Его нет, но я его жду. Жду, потому что быть не одной комфортней. Я заболеваю в одиночестве, теряю вкус к жизни.

— Ты сама загоняешь себя в угол! Это как хроническая болезнь! У тебя осеннее обострение.

Я поежилась, вспомнив психопатические приступы своего бывшего лавбоя Саши.

— Что же мне делать? Я ему не доверяю, и меня это пугает, — произнесла я срывающимся голосом, на глазах моих выступили слезы.

Она порекомендовала взять себя в руки и не думать о глупостях, затем решила вживить в мое сознание информацию, которая могла бы оправдывать полигамность моего мужчины:

— Пойми, дорогая подруга, если мужчина не импотент, он будет изменять — так устроен мир! Смирись с этим!

Мне не понравились ее слова, они меня не вдохновляли, а наоборот разлагали. Разве может предавать мужчина, если ему комфортно в отношениях? Я не спорю, в наших отношениях со Славой были бреши, которые необходимо залатать, но помимо моего желания нужно, чтобы и он стремился к отношениям с одним партнером. Я должна понимать, что его беспокоит, тревожит, волнует… Если Феликса тащили за периметр его необычные секс-увлечения, какой мотив измены мужчины, который мне дорог? Я решила, что Динка бесполезный советчик в семейных делах, потому что сама толком не была в плотных отношениях. К счастью мы завершили наш разговор, потому как согласно ее строгому ежедневнику у нее была запланирована очень важная встреча, прочитав о которой она очень странно на меня посмотрела. Она вдруг заторопилась и подскочила, раскудахтавшись, что очень опаздывает. В руках ее была оранжевая сумка — та самая, которую я продала Вячеславу для подарка младшей сестре.

— Сумка! — воскликнула я, — Разве в твоем магазине их было несколько?

— Нет, конечно, нет! У нас все по одному экземпляру! Ты же прекрасно знаешь!

Я рассматривала цитрусовое изделие из кожи, пытаясь сопоставить произошедшее и сказанное, было ощущение, будто стены сдвигаются.

— Эту сумку продали при мне, — произнесла я, пытаясь выглядеть спокойно.

— Правда? А, вспомнила! Ее вернули! Не понравилась видимо! Цвет слишком яркий или размер не подошел! Я считаю, что это просто из-за отсутствия вкуса. Я решила забрать это рыжее чудо себе.

Она задребезжала своим кукольным смехом, но на этот раз он не казался милым, скорее — циничным. Я сдержано улыбнулась в ответ, после молча кивнула, попрощавшись с моей лучшей подругой. От нее воняло ложью, но я не спешила делать выводы, решив дождаться вечера, чтобы задать вопросы моему сожителю.

Я еле дождалась его с работы, сердчишко трепыхалось и с языка готов был сорваться главный вопрос: а не трахаете ли вы, сударь, мою близкую подругу? Я дождалась, пока он доест свой ужин, который я намеренно пересолила, но доблестный Слава сжевал его, обильно запивая водой, не сделав ни единого замечания. Когда он выходил из кухни, я как бы спохватилась:

— Я совсем забыла у тебя спросить: как подарок? Понравился сестре?

— Какой подарок? — искренне удивился мужчина. Собственно в этот момент можно было опускать занавес, но мне хотелось убедиться, что мои подозрения — не напраслина и, возможно, добиться того, чтобы он сам сознался в обмане.

— Оранжевая сумка, которую ты купил в магазине Дины.

Вячеслав сказал, что сестра в восторге, и ретировался. По опыту я знала: продолжать выуживать информацию не имеет смысла. В лучшем случае я заполучу скандал, и слезы поражения омоют мое лицо. Я оделась и вышла в осень, мне захотелось подышать воздухом и помокнуть под мерзким моросящим дождем, который соответствовал моему настроению.

Я брела по улицам — они были такими чуждыми и отталкивающими. Мне казалось, что все прохожие с любопытством заглядывают мне в глаза и насмехаются, глумятся над моей печалью. Им наверняка смешно, что я оказалась между молотом и наковальней. Как быть? Ожидать удара или убрать голову, притворившись, что я ничего не понимаю? Сколько мне еще придется притворяться? Мои ощущения превратились в труху, я чувствовала себя мешком, наполненным мусором. Остановившись напротив витрины магазина, я долго рассматривала себя. На меня смотрела глубоко несчастная женщина, потухшая и потерянная. Я случайно повернула голову и заметила мужчину. Поймав мой любопытный взгляд, он испуганно развернулся и бросился прочь. Однажды я его видела в автобусе, и он очень напоминал Жана. Волнение охватило меня. Я поспешила за ним, он оглядывался и прибавлял шаг, пытаясь скрыться.

— Пожалуйста, остановитесь! Я очень вас прошу! — кричала я ему в спину, срывающимся голосом. Он лишь увеличил скорость. Я побежала со всех ног и, догнав, ухватила за руку, развернув его к себе. Мужчина застыл и не шевелился. Я убрала волосы с его лица — это был не Жан.

— Что вам нужно от меня? Я ничего не сделал! — завизжал он отвратительным старческим голосом.

— Зачем вы убегали?

— Вы меня преследовали!

— Тогда зачем вы стояли и пялились на меня? — голос мой осип и заскрипел, будто я подражала собеседнику.

— Мне наплевать на вас! Я смотрел в окно над магазином. Там живет моя семья. Мы развелись и она с детьми осталась жить в нашей квартире… А я — совсем один!

Я отпустила его руку и сделала шаг назад. Мне вдруг стало невероятно жалко этого одинокого человека, вынужденного приходить под окна людей, которые совсем недавно составляли теплую часть его жизни. Я извинилась и пошла прочь. Слезы смешивались с дождем, а зубы стучали от холода, я вся промокла и была опасность заболеть. Но заметит кто-нибудь мой недуг?!

— Мы поступим следующим образом: ты сейчас идешь домой, набираешь ванну с пеной, мажешься всяческими кремами и ложишься в постель под теплое одеяло, — давала я установку себе.

Войдя домой, я поняла, что не в состоянии набрать ванну, тело от усталости наполнилось свинцом. Вячеслав спокойно спал. Мне не хотелось находиться рядом с ним, и я решила устроиться в детской. Там отсутствовала мебель, но мягкий ворсистый ковер был весьма приемлем для спанья. Теперь я снова осталась одна на всем земном шаре, и мне не с кем было поделиться своей печалью. Я решила написать письмо — высказаться. Однажды мой «верный» товарищ Динка порекомендовала этот действенный способ. Я как раз хандрила после отъезда моего Ромео в Австралию и чувствовала, что эмоционально разлагаюсь.

— Берешь ручку и бумагу и пишешь все, что придет в голову! — проговаривала она рецепт по телефону.

— Я не понимаю!

— Что непонятного? Записываешь свои ощущения, затем складываешь их в ящичек прикроватной тумбы и засыпаешь, а утром, сладко потянувшись и встретив новый день с улыбкой, умывшись и выпив чашку кофе, достаешь свои каракули и не торопясь внимательно читаешь. Это тебе поможет посмотреть на проблему со стороны. Главное — никакого алкоголя в этот период! Займись домашними делами, посмотри какой-нибудь слезливый фильм про любовь, почитай любовный роман, но обязательно с хэппи-эндом!