— М-м-м… А вы действительно мастер!

— И не только в вопросах кофе. Например, мне прекрасно известно о ваших натянутых отношениях с господином Голицыным.

— Натянутых — это мягко сказано, — усмехнулся я.

— Их сиятельство давно точит на вас зуб и собирается сжить со свету. Так вот, иногда мы бываем в курсе его планов и могли бы вас предупредить о некоторых из них.

— А помешать этим планам?

Коренев опустил взгляд.

— Господин Голицын нам не по зубам. Как видите, я честен с вами. Информация — это всё, что вы будете получать от нашей конторы. Насколько мне известно, вы неплохо решаете проблемы.

— Не можете толком помочь, хотя бы не мешайте, — вздохнул я.

Политика — страшная штука. Даже спецслужбы вынуждены играть по неписанным правилам, а неприкасаемые были, есть и останутся на все времена.

— Когда я смогу вернуться на службу? — задал главный вопрос я.

— Впервые вижу человека, который так рвётся туда! — Коренев отставил чашку в сторону.

— Там я во всяком случае знаю, что опасность окружает меня повсюду и не испытываю ложного чувства безопасности.

— Тогда считайте, что вам повезло. Послезавтра мы посадим вас на эшелон, в котором отправляется новая партия бойцов из вашего батальона. Вы снова окажетесь в привычном солдатском кругу, — резюмировал капитан.

Мы с ним ещё немного поговорили на отвлечённые темы, после чего он раскланялся и ушёл.

Я остался один в чужой квартире.

За окном бушевал жизнь, детвора играла в песочнице и качалась на качельках, прогуливались молоденькие парочки, а я сидел один в четырёх стенах.

— Почему один? — напомнил о себе шоггот. — Если считать настоящего Ланского, нас с тобой трое. Сообразим на троих?

— Предлагаешь напиться? — удивился я.

— Как грубо! Предлагаю закончить вечер бокалом вина…

— Тогда уже стопкой водки, а ещё лучше — бутылкой.

— Тогда чего ждёшь? Пошли за спиртным.

Прежде мне никогда не доводилось пить в такой компании.

Разбудил меня стук в дверь. Я оторвал голову от подушки и поплёлся в коридор, но, прежде чем отпереть замок, хорошенько рассмотрел визитёра через дверной глазок. Это снова был капитан Коренев, причём не с пустыми руками. При себе у него был объёмный баул.

— Открывайте, Ланской. Я за вами.

— Заходите, — сказал я, отпирая дверь.

Войдя, он сразу повёл носом.

— Пили?

— Выпивал, — честно признался я.

— Тогда вас ждёт тяжёлое утро.

— То есть всё как всегда, — бросил я.

— Как вам сказать. Рота, к которой вы присоединитесь, сейчас совершает марш-бросок с полной выкладкой. От точки, куда мы вас подбросим, до железнодорожного полустанка, где состоится погрузка в состав, примерно двадцать километров. Ну что, вспомните былое?

Я мысленно содрогнулся, услышав о перспективе пробежать с конкретного бодуна два десятка «кэмэ».

— Что ж не предупредили заранее, господин капитан?

— А это чтобы служба мёдом не казалась, рядовой Ланской, — подмигнул Коренев.

Он опустил баулы на пол.

— Тут ваше обмундирование. Не стану от вас требовать уложиться в норматив сорок пять секунд, но больше пяти минут дать не могу — нас уже ждёт вертолёт. И да, — он протянул мне сложенный вчетверо лист бумаги.

— Что это?

— Ваше командировочное удостоверение. Для всех вы не покинули тайком Объект-13, а были отправлены в командировку. Все печати и подписи подлинные.

Капитан посмотрел на часы:

— Время пошло, рядовой. Жду вас на улице в машине.

Я открыл молнию на бауле и стал одеваться. Само собой, форма была не моя и даже далеко не новая, любой, кто служил, знает, чем она отличается. Но с размером Коренев угадал, всё село на меня как литое. Даже крепкие солдатские башмаки с высоким голенищем — не жали.

Не хватало разве что оружия.

Как выяснилось, даже о нём капитан позаботился. В неприметном гражданском седане он вручил мне штурмовую винтовку, точно такую же, с какой начиналась моя служба и за какой мне пришлось бегать, когда меня усыпили на поезде.

— Водитель отвезёт вас, Ланской, к вертолёту, который доставит вас к месту назначения. Если повезёт, у вас будет ещё минут пятнадцать-двадцать, чтобы отдохнуть и привести себя в порядок, — принялся инструктировать капитан. — Разумеется, никто не должен знать о том, что вы — сотрудник Охранного отделения.

— А если меня спросят — в чём заключалась моя командировка? — поздно сообразил я.

— Отвечайте, что сопровождали научного сотрудника Елизавету Голицыну, — сказал Коренев. — Детали можете опустить. Думаю, они вряд ли кому будут интересны.

— Понял.

— Тогда с богом!

Машина привезла меня на вертолётную площадку. К счастью, не пришлось искать предназначенную для меня винтокрылую машину — вертолёт тут был только один.

Я подошёл к нему, предъявил лётчикам документы.

— Садитесь, — велел один из них. — Нам приказано взлетать сразу же.

Чувствуя себя какой-то важной шишкой, я забрался в чрево летательного аппарата. Он не впечатлял размерами, обычная рабочая машинка, где никто не думает об удобстве пассажиров.

Сверху закрутились лопасти, стало так шумно, что я не мог бы расслышать даже сам себя. Вертолёт плавно оторвался от земли, набрал высоту и полетел.

Ну вот, подумал я, всё возвращается на круги своя, словно не было этой одиссеи, через которую мне пришлось пройти. Ещё немного, и я вновь окажусь в армии, а куда дальше вывезет кривая — не могу загадывать, да и не стоит.

Я жив, прошёл через уйму испытаний, нашёл и потерял друзей, а впереди очередная пачка приключений. Уж в этот я был уверен на все сто.

Глава 20