значит, и штурман нужен хороший. Может быть, майора Рутолова одолжите?

— Еще чего, — фыркнул начштаба. — Ишь, какой гулевой! Штурмана полка ему подавай. А если побьешься? Нет, Кощей, даже не надейся. Мысль твою я ухватил и постараюсь помочь, чем смогу. Обеспечим тебя всем необходимым. Но экипаж, уж не обессудь, будет другим.

— Ну хоть Горбунова оставьте, — попросил Дивин. — Отличный же стрелок. И со мной уже летал.

— Горбунова? — задумался на секунду майор. — Ладно, черт с тобой. Так и быть. Давай что ли тоже в штаб вернемся, там все детали и обговорим, — Маликов с отвращением отставил в сторону тарелку. — Все равно жрать это дерьмо невозможно.

— Да уж, — усмехнулся экспат и потянулся за оставшимся хлебом.

Глава 20

— Вот, гад какой! — Горбунов яростно погрозил кулаком вслед неспешно удаляющемуся бензозаправщику. — Натуральный фашист проклятый! Товарищ капитан, разрешите, я эту сволочь догоню и по быстрому морду начищу? — старшина умоляюще взглянул на экспата.

— Некогда нам, — ответил Дивин едва сдерживаясь, чтобы не засмеяться. Выглядел стрелок-радист, прямо скажем, непрезентабельно: комбинезон, краги, шлемофон — все обильно покрыто грязью. А лицо? Такое ощущение, что Савелий нырнул с разбега в ближайшую лужу.

— Да как же это? — разъяренно зашипел Горбунов. — Он ведь, паскуда, нарочно это сделал!

— С чего вдруг? — удивленно поинтересовался лопоухий лейтенант Володя, что веселил Шепорцова давеча в столовой — именно его нынче прикрепили к Григорию в качестве штурмана.

— Да там, — замялся Савелий. — В общем…ну, в санчасти девушка одна…

— Ох ты ж, страсти какие, — уважительно сказал лейтенант, пряча улыбку. — Прям Монтекки и Капулетти.

— А это кто еще такие? — с подозрением осведомился старшина, стряхивая налипшие комья грязи. — Иностранцы, судя по фамилиям? Коммунисты?

— Безусловно, — тут же подтвердил штурман с максимально серьезным видом. — Самые что ни на есть. Итальянские проверенные товарищи. Подпольщики-интернационалисты.

— Итальяшки? — скривился стрелок. — Гадостный народец. Видел я их пленных под Сталинградом.

— Не, эти правильные, — заверил его лейтенант.

— Завязывай балаболить, — одернул его Дивин. — А ты, Сава, соберись. Не видишь что ли, он тебе лапшу на уши вешает.

Штурман громко захохотал. Он вообще, как показалось экспату, был довольно веселым парнем. Но это все ерунда. Главное, чтобы дело свое знал.

— Одежда запасная имеется? — осведомился Григорий у покрасневшего от злости старшины. Тот кинул на смеющегося офицера многообещающий взгляд и горестно вздохнул.

— Откуда? Сами видите, все, что было — на мне.

Да уж, положение. Дивин огляделся. На «взлетке» расставлены железные бочки из-под топлива. Они до краев забиты ветошью, которую обильно пропитали соляркой. Над землей стелется черная вонючая копоть. Злой ветер яростно рвет из бочек лоскуты пламени, словно стараясь погасить, уничтожить, не дать рассмотреть что-нибудь на аэродромном поле. А допустить этого никак нельзя, ведь эти импровизированные маяки служат ориентирами для взлета. И расставлены не абы как, а в нужном порядке. Одна ограничивает полосу приземления, другая указывает на место посадки. Остальные, как уже говорилось, помогают пилотам при взлете.

— Может, у техников одолжишь? — Работающие у бомбардировщиков люди казались раздувшимися до безобразия шарами. А все потому, что пронизывающий ветер и мороз заставляли натягивать на себя все, что можно. В ход шло теплое и простое белье, шерстяные свитера, ватные стеганые куртки и брюки, меховые комбинезоны. На голову — шапки и летчицкие кротовые маски, а ноги — теплые носки и унты.

Горбунов недовольно скривился.

— Ну их, этих чумазых. Потом вся кабина провоняет, замучаешься проветривать.

— Тогда лети, как есть, — обрубил экспат. — И так уже времени много потеряли с твоими лямурами. — Капитан повернулся и зашагал к своему «бостону», не слушая больше недовольный бубнеж стрелка-радиста.

— Лейтенант, — подозвал он к себе штурмана. — Позывные и волну для связи со штурмовиками в штабе получил?

— Ага, — кивнул Володя. — Майор Рутолов все выдал.

— Ты вот что, — решил предупредить лейтенанта экспат. — В небе не зевай, верти головой на триста шестьдесят градусов. Мне ребята из штурмового полка звонили, сказали, что «мессера»-«охотники» нет-нет, а попадаются. И «фоки» с подвесными баками иногда долетают. Недавно таким макаром трех «горбатых» с одного захода зажгли и тут же в облаках растворились, будто их и не было.

— Понял, — скупо отозвался штурман. Улыбка с его лица исчезла. Лейтенант поднял голову и с опаской вгляделся в начинающее светлеть небо, точно пытался уже сейчас рассмотреть ненавистные самолеты с паучьими свастиками на крыльях.

— Ну-ну, не вибрируй раньше времени, — усмехнулся Григорий. — Глядишь, все обойдется.

— Савелий, что там? — нетерпеливо поинтересовался Дивин по внутренней связи. — Не отозвались еще штурмовики? Ну сколько можно ждать этих пешеходов.

— Есть, товарищ командир! — радостно вскрикнул Горбунов. — Командир «горбатых» объявился. Они уже на подходе. Будут над нами с минуты на минуту.

— Вот и славно, — обрадовался сообщению экспат. — Взлетаем, ребятки!

Первым начал вращаться винт левого мотора. Голубой дымок вылетел из его патрубков, унесся куда-то назад, а лопасти вдруг исчезли и превратились в гудящий сверкающий диск. Григорий поправил лямку парашюта на груди и не торопясь разложил карту. Кинул на нее короткий взгляд и кивнул, точно отвечая собственным мыслям. Поехали.

В зимнем голубом небе неспешно плыли неисчислимые полчища высоких перистых облаков. Стоит лишь догнать их и тебе навстречу мгновенно кидаются тонкие туманные струи, что пытаются схватить, закружить бомбардировщик в своем фантастическом танце.

— Володя, что там метеорологи сказали по поводу обстановки в районе цели?

— Ох, все плохо, командир. Говорят, низкая облачность, фронтальный туман и возможен сильный снегопад. — Лейтенант немного помолчал и осторожно добавил. — Шепорцов вроде как намекал, что надо возвращаться. Но приказ не отдавал, сказал, на ваше усмотрение.

Экспат нахмурился. Плохая погода вполне могла осложнить выполнение задачи. А, главное, иди потом и докажи, что попал в циклон. Вернуться? Нет, это не вариант. Да и как потом смотреть в глаза друзьям-штурмовикам? Им без лидера придется несладко. Как пить дать, заблудятся и побьются. Решено, продолжаем полет. В конце концов, ему не привыкать летать по приборам. И плохая погода не помеха.

«Илы» Григорий увидел первым — зрение не подвело и в этот раз. Впереди, чуть левее под ним, над самой кромкой леса неслись в сторону линии фронта три ряда черных черточек. Капитан торопливо пересчитал их и уважительно присвистнул. Пятнадцать. Надо же, Воронцов решил не скупиться. Видать, припекли его гневные разносы сверху, и комполка решил все поставить на карту.

— «Резеда-8», я — «Кощей», — прижал ларингофоны капитан. — Вижу вас. Сейчас займу свое место, не меняйте курс и высоту.

— Здорово, костлявый, — хохотнул в наушниках голос Прорвы. — Как оно?

— Завязывай болтать, — грубо оборвал его Дивин. — Нашел время! Сбивайтесь в группу поплотнее, не растягивайтесь. На маршруте возможно появление «худых» и «фок». К тому же, «ветродуи» обещают плохую погоду. Поэтому, делаем все, как я.

— Принял, — построжел Рыжков. — Ребята, все слышали? Выполнять!

«Бостон» прошел вдоль строя «ильюшиных». Экспат решил дать возможность пилотам штурмовиков хорошенько рассмотреть свою машину, ее окраску, опознавательные знаки и номер. А то, чего доброго, завяжется бой и кто-нибудь из стрелкачей с перепугу всадит очередь в непривычную машину. Бывали такие случаи, к сожалению, бывали. И зенитчики били по своим, и воздушные стрелки.

Григорий немного поигрался с оборотами движков, умело подобрал нужные и сравнял скорость бомбера со скоростью штурмовиков. Вот теперь они летят вровень.

— Штурман, курс?

— Сейчас, командир, — отозвался Володя. — Одну минуту. Ветер — зараза — сильный, сносит нас здорово влево. Ничего, сейчас я эту напасть заборю.

— Что делать будешь? — заинтересовался экспат.

— Да все, как обычно, — отстраненно проговорил штурман. — Сначала ставим нос самолета на радиостанцию и смотрим, чтобы стрелка была на нуле. Затем оп — настраиваемся на другую радиостанцию. Фиксируем…ага, готово! Есть азимут. Точность практически до градуса. Всего и делов-то, — похвастался лейтенант. — Два пеленга на карте и там, где они пересекаются, наше местоположение. Эх, все же умеют американцы технику делать. Все быстро, просто, надежно.

— Не забудь им благодарность после полета отправить, — ухмыльнулся Григорий. — И вообще, поменьше языком болтай. А то, не ровен час, услышит полковой контрразведчик, и тогда проблем не оберешься. Пришьют