Мишель не мог скрыть улыбку, наблюдая за своим командиром. Упрямство было для Марка вторым «я», поэтому вряд ли последнее слово останется за Фельтоном.

– Ну, а вот если, например… – Лейтенант запнулся, натолкнувшись взглядом на узкие голубые глаза.

Дэя вошла тихо, незамеченная многими из присутствующих. Остановившись у самых дверей, женщина внимательно изучала лицо лейтенанта, как будто видела его в первый раз. Одета она была в лабораторную униформу, резко контрастирующую с ее обычным гиперсексуальным нарядом. Руки лурийки нервно перебирали информационные кристаллы, а на лице читались тревога и волнение. Следуя за взглядом Марка, все офицеры обратили свои лица к доктору.

– Простите за опоздание, господа. Я заканчивала исследование образцов крови, которую вы обнаружили на местной базе.

«Наконец-то! – подумал Тьюри. – Наши полицейские управились бы в сто раз быстрее!»

Дэя заняла свое место, продолжая искоса поглядывать на Марка.

– Ну, чем порадуете, доктор? – поинтересовался Жерес.

Прежде чем ответить, лурийка плавным движением послала один из кристаллов в приемник голопроектора. Машина мгновенно заменила костлявый силуэт «Интеги» на элегантную спиральную модель.

– Спираль ДНК, – узнал замысловатые хитросплетения майор. – Выяснили чья?

– Человека… – Глаза Дэи смотрели в пустоту.

– Не может быть! Откуда здесь взяться человеку или… – в голосе Жереса послышалось сомнение, – вы хотите сказать, что в рядах наших врагов есть люди?

– Я бы могла так подумать, если бы не одно «но»… – Дэя увеличила фрагмент изображения. – Это действительно спираль ДНК человека, однако с несколькими изменениями. В одной из цепей не хватает двух элементов, а соседние нуклеотиды подверглись умелой перетасовке.

– И кого мы получим в результате этих «нескольких изменений»? – Голос Жереса окреп. Когда изменника в человеческом роду не обнаружилось, он заметно успокоился.

Однако доктор рассеяла в прах его уверенность:

– Все того же человека, только огромного роста и без репродуктивной функции.

– Что? – не поверил своим ушам майор. – Как же они могут существовать?

– Клон! – Холодный и загробный голос Строгова прозвучал с противоположного конца стола.

– Именно клон, – как эхо подтвердила лурийка. – Одного из землян скопировали, а затем воссоздали заново, добавив к оригиналу особые, чуждые нашему пониманию штрихи.

– Интересно, кому так повезло? – поежился Фельтон. – В прародители взяли первого попавшегося забулдыгу или кандидата выбирали специально?

– У меня есть некоторые соображения по этому поводу. – Дэя тяжело вздохнула.

– Очень интересно! – аудитория замерла, не зная, чего ожидать.

– Кровь клона оказалась весьма примечательной. Она содержит небольшой процент килина – вещества, которое вы на Земле называете алкоголем. Но не это главное… Самое интересное заключается в том, что я обнаружила присутствие бетаманила. Одна целая две десятых грамма на литр крови. – Лурийка пристально посмотрела на Марка. – Такое соотношение мне кое-что напомнило.

– Ну кайся, гад, где наследил?

Грабовский был похож на боксера, еще не пришедшего в себя после глубокого нокаута. В ответ на вопрос Жереса он только и смог, что пожать плечами.

– Я думаю, что с Марком поработали умело и тонко, поэтому требовать от него немедленных ответов абсолютно бессмысленно. – Николай обнадеживающе подмигнул другу. – А вот проанализировать прошлые события вполне в наших силах.

– Для этого я вас и вызвал. – Жерес поднялся из-за стола и сделал несколько шагов по своей палатке. – Мы знакомы не один год, вместе создавали «Головорезов», вместе рисковали жизнью, вместе делили радость и горе. Я доверяю вам, как самому себе.

Грабовский недоверчиво поднял глаза на майора.

– Да-да, именно, как самому себе. – Майор остановился перед разведчиком. – И не смотри на меня так! Думаешь, я не понимаю, что ты не сам побежал сдавать анализы! – Кристиан дружески потрепал по плечу своего коллегу. – Располагайтесь, будем разбираться.

Пригласив к себе Строгова и Грабовского, Жерес сделал свой выбор. Он настолько устал в одиночку пробираться сквозь паутину безответных вопросов, тайн и загадок, что волей-неволей должен был на кого-то опереться. Когда вся троица уселась на мягких надувных стульях, майор произнес:

– Через четверть часа к нам присоединится Фельтон. Он сейчас раздает тумаки новичкам из только что созданной группы оружейников. – Предвидя возможные вопросы относительно других офицеров, Кристиан предпочел сразу расставить все точки над «i». – В нашем совещании примем участие только мы четверо. Так как речь пойдет о будущем всей миссии, я хочу исключить малейшую возможность утечки информации.

– Вы, господин майор, сомневаетесь в ком-нибудь из наших офицеров? – На лице Строгова было написано недоумение.

– Конечно, нет! Но игра, которую мы ведем, оказалась чрезвычайно тонкой и запутанной. Поэтому я ограничил число посвященных до минимума. Наш первый контакт с инопланетянами состоялся шесть лет назад в республике Берег Слоновой Кости. Вполне возможно, что вся эта каша заварилась именно тогда. Учитывая эти соображения, я исключил кандидатуры всех офицеров, поступивших в роту после две тысячи пятого года.

– Простите, командир, но я тоже пришел в «Головорезы» гораздо позднее тех странных событий, – напомнил Строгов.

– Однако мы встречались и раньше. И не ты подал рапорт о переводе в роту, а я сам вытянул тебя к себе, на место погибшего лейтенанта Смолета.

– Логично, – согласился Николай. – Больше вопросов не имею.

– Вот и договорились. – Майор бросил взгляд на часы. – Пока наш уважаемый инженер-лейтенант не осчастливил нас своим присутствием, предлагаю совершить небольшой экскурс в прошлое Марка. Может, там мы найдем несколько ответов на возникшие вопросы.

– Поддерживаю, – согласился Николай с видом патологоанатома перед вскрытием.

– Мнением подопытного, я так понимаю, интересоваться никто не будет, – мрачно пошутил Грабовский.

– Точно, – подтвердил Кристиан. – Давай соображай, где ты мог оставить свои, так сказать, следы?

Марк призадумался.

– А что попадает под категорию следов?

– Да что угодно: кровь, волосы, перхоть, сперма, наконец!

– Ну этого добра разбрызгано по миру целое море, – улыбнулся Николай.

– Ты о крови?

– Нет, о сперме.

– Я так не могу! – взорвался Грабовский. – Разве может человек точно вспомнить, где и когда он порезался, подстригся или…

– Пошалил, – подыскал обтекаемое словечко Строгов.