– Фамилию Юлиного любовника никто не знает, нопознакомились они в клубе, Юля об этом сама рассказывала. Однако завсегдатаемклуба он не был. В «Карусели» отмечали какой-то юбилей или что-то вроде этого,там она его и подцепила. Это было в прошлом году, вроде бы весной. О любовникеЮля особенно не распространялась, она вообще была девушкой замкнутой. До тогокак им расстаться, любовник часто ей звонил, и она разговаривала с ним вгримерке при других девушках, но на имя никто не обратил внимания. Подарками онее не заваливал, так что поводов для особого любопытства у девчонок не было.Они считают, что он бизнесмен средней руки, конечно, женатый, вот Юля о нем ине распространялась. Твоего папу бизнесменом средней руки никак не назовешь. Навсякий случай напоминаю, у дяди Бори были корпоративки в прошлом году дважды послучаю праздников, но ни разу в «Карусели».

– Ну и что? Его могли пригласить друзья.

– Скажи на милость, почему тебе так хочется, чтобы этимтипом оказался твой отец?

Я покрутила пальцем у виска, а Сонька вздохнула:

– Тогда я вовсе ничего не понимаю. Тут вот еще что.Девчонки сказали, примерно две недели назад к ним в клуб наведался парень, егоочень интересовали Юля и ее бывший любовник. Он успел поговорить со всемидевчонками. Из клуба его быстро поперли, но он подкарауливал их на улице передработой. Весьма настойчивый тип. И еще, одна из девчонок вспомнила, что онспрашивал ее о некой Екатерине Сергеевой, не слышала ли она от Юли этого имени.Имя она помнит точно, потому что он повторил его несколько раз, а Сергеевадевичья фамилия ее матери. Юля это имя при ней никогда не упоминала. Другимдевчонкам он тоже задавал этот вопрос. Что скажешь?

– Скажу, что не только мы заинтересовались таинственнымлюбовником.

– И кому он сдался, кроме нас?

– Той же Эсмеральде, к примеру. Парень не назвался, новедет себя как заправский сыщик, может, так и есть.

– По-твоему, Эсмеральда обратилась к нему, желаяпобольше узнать о бывшем любовнике?

– А по-твоему?

– По-моему, Эсмеральде ни к чему расспрашивать олюбовнике Юли, если она и так знала, кто он.

– А если у нее были сомнения?

– И при чем здесь какая-то Екатерина Сергеева? ЕслиЭсмеральда обращалась к кому-то за помощью, в милиции должны знать об этом. Иливот-вот узнают.

– Это в том случае, если их перестанет устраиватьверсия ограбления. Или тот же парень решит явиться к ним. Вика не сказала, какон выглядит?

– Когда он болтался возле клуба, она как раз была набольничном. Но, по словам девчонок, он приятный парень, интеллигентный, намента не похож.

– А на кого похож?

– Я думаю, не очень-то они над этим голову ломали.

– Но точно не мент, – кивнула я. – Иначе быохрана «Карусели» его не поперла.

– Ага.

– Логично предположить, что Екатерина Сергееваинтересовала его по той же причине, что и Юля.

– Мы что, будем искать эту девицу? – вздохнула Сонька.

– А что еще остается?

Сонька недовольно поморщилась:

– Ладно, давай искать. Только как? В городе полмиллионажителей, Екатерин Сергеевых может быть два десятка, если не больше. Хотя… Мымогли бы попросить Вадима помочь нам. – Я усмехнулась, а Сонька пригорюнилась. –Других идей нет.

– У меня есть.

Я достала телефон и набрала номер Глеба.

– Я как раз собирался тебе звонить, – сказал он.

– Значит, я тебя опередила. Звоню с корыстной целью.

– Ну, наконец-то, – засмеялся Глеб. – Что ядолжен для тебя сделать?

– Меня интересует некая Екатерина Сергеева.Предположительно, молодая девушка. Точного возраста не знаю. Если честно, яничего о ней не знаю. Твоя служба безопасности не могла бы этим заняться?

– Можно вопрос? Точнее, два.

– Первый: почему она меня интересует? А второй: с какойстати я не обращусь к отцу?

Глеб вздохнул:

– Я понял. У тебя есть причины, и ты не хочешь ихобсуждать.

– Ты умный парень. Ну, так что?

– Только имя и фамилия? Попробую что-нибудь сделать.

Я закончила разговор, Сонька, сцепив руки на груди, сверлиламеня взглядом.

– Ты не хочешь обращаться к Вадиму и доверяешь типу,которого знать не знаешь. Нюся, ты спятила. Скажи, ты папу своего любишь?

– Глупый вопрос.

– Хорошо, глупый. Почему тогда…

– Еще один глупый вопрос.

– Ладно, я дура, а ты умная.

После этого разговора Сонька весь день на меня дулась. А япыталась разобраться в своих чувствах. Конечно, Сонька права, проще былообратиться к Вадиму. Но если… вот это «если» и не давало мне покоя. Допустим,таинственный любовник – мой отец. Ну и что? А то, что если гибель Юли произвелавпечатление на Эсмеральду, то она, скорее всего, не считала ее случайной. Ипогибла сама. Подозревать отца мне и в голову не пришло. Поверить, что он могиметь к смерти девушек какое-то отношение, я просто не в состоянии. Да и скакой стати? Но за всем этим что-то есть. Папа со мной откровенничать ненамерен, значит, придется разбираться самой.

– Домой меня отвезешь? – спросила Сонька, заглянувв мой кабинет в половине шестого.

– Будешь ночевать у себя?

– Буду, если ты опять встречаешься со своим Глебом.

– Чем он тебе не угодил? – возмутилась я.

– Всем. Отвезешь или нет?

– Отвезу, – буркнула я.

Уже в машине Сонька сказала:

– Давай заедем в супермаркет, мне продукты купить надо.

– Мне тоже.

Я свернула к супермаркету, у входа Сонька взяла тележку ипокатила ее к прилавку, где были выставлены макароны. Под моим удивленнымвзглядом взяла сразу три пачки «Макфы» и положила в тележку.

– Не многовато? – кивнув на тележку, спросила я.Сонькина непривычная молчаливость сильно меня беспокоила.

– В самый раз. Я сажусь на диету.

– Тогда макароны зачем?

– Это макаронная диета. Чего ты глаза вытаращила?

– Что это за диета такая? – растерялась я.