мы можем обо всем разговаривать откровенно, потому что, – снова делаю паузу, тяжело вздыхаю и негромко добавлю: – Я боюсь.

– Просто доверься мне, – он произносит еле слышно и берет меня в кольцо своих рук.

– Я верю, – только и могу ответить, так как эмоции бьют через край.

Парень замирает на месте, не двигаясь, все также не открывая глаз, а моя и без того повышенная нервозность усиливается с каждой секундой, не желая проходить. Что я не так делаю? Почему Захар столь необычно реагирует? И как вообще правильно происходит этот чертов первый раз?

Вопросы сыплются и дальше, однако, не успеваю я до конца расстроиться, как моих губ едва касаются губы парня. И от жаркого поцелуя, медленного и тянущегося, сплетения наших языков, от чего все ненужные мысли мигом пропадают, становится нечем дышать. И с каждым нажимом биение сердца усиливается, а по телу разливается тепло – как же мне хорошо с ним! И не стоит сопротивляться своим чувствам – теперь я в этом твердо уверена.

Сама не понимаю как, но мы плавно передвигаемся из зала в спальню, не прерывая поцелуя. Губы Захара становятся требовательнее, пальцы уже вовсю орудуют в моих волосах, а я уже вовсю прижимаюсь к разгоряченному мужскому телу, жар от которого чувствую даже через ткань рубашки и тоненькой кофточки. Хочу отстраниться хоть на время, чтобы прийти в себя, однако парень против.

Не отпускает. Не отрывается, жадно терроризируя мои губы, заявляя на меня все свои права.

Захар отстраняется от меня чуть позже, и то всего на несколько секунд, чтобы стянуть с меня через голову тонкую кофточку. По телу пробегает холодок, однако Захар не дает мне замерзнуть, обнимая и снова захватывая мои губы вместе с телом в свой плен. Я начинаю терять связь с действительностью, но ещё где-то на остатках сознания понимаю, что теперь и мне надо снять с него рубашку. Или хотя бы попытаться это сделать, так как никогда до этого момента я не расстегивала пуговицы, целуясь с парнем.

В фильмах у актеров это так быстро получается, однако на деле все совсем не так. Точнее, это безумно сложно – пальцы трясутся от волнения, пуговицы не хотят расстегиваться, и я чуть ли не впадаю в панику. Видимо, Захар снова замечает мою нервозность, потому что теперь уже останавливается окончательно и прижимается лбом к моему, при этом тяжело дыша прямо мне в лицо.

– Кажется, я тороплю события, – произносит охрипшим голосом и ненадолго замирает в такой позе. – Немного крышу сносит от тебя, поэтому не сдержался.

– Все в порядке, – пытаюсь изобразить улыбку, чтобы его хоть как-то приободрить, а заодно и самой немного прийти в себя и справиться с нахлынувшими чувствами.

Но как же это трудно реализовать!

Глава 25

– Расстегивай, – он отстраняется и выпрямляется в полный рост. Видимо, ему тоже нужна временная передышка. – Мешать не буду.

На его лице появляется ехидная улыбка, которая, как ни странно, вселяет в меня уверенность. И желание доказать, что не такая уж я испуганная и неуверенная в себе, как парень обо мне думает. Наверное решил, что я испугаюсь и снова начну нервничать. Но я так просто не сдамся.

«Настя, возьми себя в руки и прекрати паниковать!» – командует внутренний голос, и я наконец-то решаюсь.

Не отводя пристального взгляда от Захара, поднимаю руки и касаюсь верхней пуговицы. Оказывается, если не торопиться и все делать последовательно, то все прекрасно получается. Вижу, как на лице парня ходят ходуном желваки, однако он продолжает стоять, не мешая мне, но и не помогая. Еле сдерживается, однако терпит. Ну, или почти терпит, если не считать его резких и судорожных вздохов, а также коротких негромких стонов при каждом случайном прикосновении моих пальцев к его уже обнажённому торсу. А я, наблюдая за его реакцией, снимаю с него рубашку, намеренно касаясь при этом накачанного пресса кончиками пальцев.

И реакция Захара мне безумно нравится.

Боже, какой же он красивый! Такое чувство, что мой спутник выточен из камня – все мышцы напряжены, а он сам, кажется, еще немного, и взорвется окончательно. Интересно, а что он со мной сделает в этом случае?

Мое воображение рисует картины одну краше другой (в основном сцены из кинофильмов), и я непроизвольно улыбаюсь.

– Настя! – срывающимся голосом рычит негромко Захар. – Ради твоей безопасности, – делает паузу и резко выдыхает. – Заканчивай с изучением моего торса, иначе я за себя не ручаюсь.

– Да? – интересуюсь с удивлением в голосе и смотрю в его глаза, в это самое время проводя пальчиком по обнаженной мужской груди.

– Маленькая провокаторша! – цедит он сквозь зубы, однако угрозы в его тоне нет. Наоборот, столь бурная реакция Захара заводит и заставляет чувствовать себя смелой.

– Я что-то делаю не так? – вот не знаю, зачем я продолжаю эту игру, но хочется мне его подразнить.

– Птичка, тебе всё можно, – не скрывая желания, со стоном произносит парень. – Милая, я тебе потом дам себя пощупать, потрогать и даже попробовать на вкус, но сейчас завязывай!

– Тебе надо научиться выдержке, – спокойно произношу с ехидной улыбкой на лице, а мои пальцы тем временем опускаются к ремню брюк.

А что, если…

Мысль так внезапно приходит мне в голову, и я решаюсь на очередную провокацию. Надо же когда-то попробовать и стать более раскованной. Не уверена, что моя скромность и вечные сомнения вкупе с паникой помогут мне в дальнейшей жизни. Так что мешает начать именно сейчас?

Беру за пряжку ремня и резким движением его расстегиваю, все так же глядя Захару в глаза, наблюдая, как они постепенно темнеют.

Отлично, просто супер! А что, пусть не расслабляется, а то «перепуганная Настя», «наивная птичка».

Как ни странно, но получается с первого раза – быстро справляюсь с пряжкой ремня, затем с пуговицей и молнией на брюках. Резко тяну последние вниз, а парень помогает мне, вылезая из штанин и отбрасывая остатки одежды в сторону.

Лучше бы я этого не делала! Сама себя загнала в угол, потому что смотреть на практически голого Захара в одних боксерах – то еще мучение. Я же девочка взрослая, и красивые мужские тела на картинках в журнале или на фото в Интернете привлекают мой взгляд, как и многих моих подруг. А здесь это самое идеальное тело прямо перед носом – и как тут не восхититься?

Громкий стон вырывается из моей груди, а мой спутник, наоборот, усмехается, наблюдая за моей реакцией.

– Теперь моя очередь, – с издевкой в голосе командует Захар, берет меня