Чем быстрее начнем наш разговор, тем скорее я попаду в общагу и увижу Настю. Стоит ли тратить время на никому ненужные беседы и пререкания с сестрой? Все равно ведь ничего толкового Лера не скажет, вот и пусть скучает в гордом одиночестве, а у меня дела.

– Здравствуй, сынок, – отец отрывается от бумаг, привстает и протягивает руку для приветствия.

– Так вроде здоровались по телефону, – пожимаю его руку в ответ и усаживаюсь в кресло, закидывая ногу на ногу. – Давай сразу к делу, а то я очень спешу.

– Куда? – папа приподнимает одну бровь в немом изумлении, не сводя с меня пристального взгляда.

– Это имеет значение? – отвечаю ему тем же, не желая сейчас вступать в глупые дискуссии.

Мне же не пятнадцать лет, чтобы я отчитывался перед строгим родителем, с кем и где провожу свой досуг. Однако взгляд сидящего практически напротив мужчины не предвещает ничего хорошего, и я начинаю постепенно закипать, так как понимаю – пятью минутами мы не ограничимся.

– До меня тут дошли кое-какие слухи, – аккуратно начинает отец, делая акцент на последнем слове, а я усмехаюсь в ответ.

Вот оно что, а я уже напридумывал себе всяких небылиц. Слухи, говоришь? Можешь даже не рассказывать, какие – и так все понятно без слов.

Ну, сестренка! Я тебе устрою.

– С каких пор ты стал слухами интересоваться? – произношу безразлично, не желая обсуждать наши отношения с птичкой.

Ни с кем! И даже с родным отцом.

Он выжидающе смотрит на меня, видимо, не желая комментировать мой вопрос, а я отвечаю ему таким же пренебрежительным взглядом. Да, папа, я уже взрослый мальчик, и сам в состоянии выбрать себе девушку, как бы вам с сестренкой это не противело. Долго еще будем играть во взгляды с укором?

Он не выдерживает первым – фыркает, кривится и барабанит пальцами по дубовой столешнице, всем своим видом показывая, что думает о сложившейся ситуации.

– Ты ничего не хочешь мне сказать по этому поводу? – отец продолжает сканировать меня взглядом.

Поздно, это на меня уже давно не действует. Жаль, что он до сих пор не понял – его сын вырос.

– Отец, – набираю полные легкие воздуха, так как боюсь сорваться и нахамить родному человеку. – Ты меня вызвал только для того, чтобы мы обсудили кое-какие слухи? – произношу на одном дыхании. – Скажи, с каких пор тебя интересуют подобные вещи?

Я не двигаюсь с места, все также сидя в кресле в вальяжной позе, хотя в душе закипаю все сильнее. Он, наверное, думает, что я вспылю и наговорю много лишнего, но я не собираюсь облегчать ему задачу.

Если есть конкретные вопросы – пусть озвучивает, я отвечу. Не буду утверждать, что разоткровенничаюсь, но постараюсь максимально объяснить свою позицию, не вдаваясь в подробности.

То, что моя любимая сестренка рассказала отцу о моих отношениях с птичкой, уже не подлежит сомнению. Более того, я уверен на сто процентов, что Лера постаралась представить наши отношения в невыгодном для меня свете, смешав Настю с грязью. Иначе отец вел бы себя иначе – уж мне ли не знать всю его подноготную.

Да, он иногда бывает вспыльчив и несдержан (видимо, эта его черта и передалась мне по наследству). И даже кричит временами не по делу. Но он всегда выступает борцом за справедливость – сначала разбирается в ситуации, а уже после делает соответствующие выводы.

– Разумеется, я вызвал тебя не для обсуждения слухов, – усмехается отец, меняя, как говорится, гнев на милость, видимо, разгадав мою тактику. – Разве я просто так не могу встретиться с собственным сыном? – поднимает одну бровь вверх в немом изумлении.

– Папа, – кривлюсь в ответ на его уловки. – Завязывай с лирикой. Давай по делу.

– Ну, по делу, так по делу, – отец расслабляется, откидывается на спинку большого кожаного кресла и так же, как и я, принимает вальяжную позу, закидывая ногу на ногу. – В пятницу мы с Сашей Степановым устраиваем прием по случаю подписания договора о долгосрочном сотрудничестве. Мы давно к этому шли, и вот, наконец-то, устранили все подводные камни.

Он говорит спокойно, не торопясь, а после делает многозначительную паузу, наблюдая за моей реакцией. От упоминания имени и фамилии отца Вики становится тошно на душе. Я-то прекрасно понимаю, куда клонит мой родитель, и как сейчас он будет давить на больную мозоль, а также долго и нудно распространяться на тему «Долг перед родителями».

Мне прекрасно известно, что отец давно мечтает породниться с Александром Викторовичем Степановым, женив меня на его дочери. Был бы у того сын, наш папаша, ни секунды не раздумывая, сосватал бы ему Леру. А что – семейные капиталы надо увеличивать, чего же упускать такой шанс?

Еще и сестренка наверняка приложила руку, красочно расписав, как ее любимая подружка Викуля страдает от того, что какая-то провинциальная дурочка повисла у меня на шее. Захомутала, одним словом, вцепившись своими когтями мне прямо в сердце.

Знал бы папа всю подноготную бедной и несчастной Викули, возможно немного по-другому взглянул бы на девушку. А так же на наш с ней планируемый брак.

– И? – я первым прерываю затянувшуюся паузу, делая вид, что до сих пор не понимаю, куда клонит мой родитель.

А сам уже еле сдерживаю злость. Разумеется, на этом приёме среди приглашенных будут деловые партнеры отца, которые обязательно притащат своих разрисованных кукол, в надежде, что я присмотрюсь к одной из них. Особенно старательно отец будет давить на то, какая мы красивая пара с Викой. И как мы здорово заживем, заключив взаимовыгодный брак для обоих семей.

Только папа забыл или просто удачно маскируется, акцентируя внимание на своем так называемом склерозе, что всех этих девиц я уже давно знаю. От них веет фальшью за километр.

И я никогда не женюсь ради денег.

– Ты должен на нём присутствовать, – произносит отец с небольшим нажимом в голосе.

А то я не знаю, что должен и чего не должен делать. Не только присутствовать, но и строить из себя хорошего парня, раздаривая фальшивые улыбки и комплименты направо и налево.

В последнее время ненавижу притворство ни в каком виде. Если мой любимый папаша рассчитывает, что я буду его марионеткой на приеме, то он глубоко ошибается.

– И ты меня вызвал только для того, – делаю акцент на последнем слове и усмехаюсь, – чтобы сообщить о предстоящем вечере со своим партнером? – поднимаю обе брови вверх, изображая неприкрытое удивление. – По телефону, как я понимаю, об этом сказать нельзя?

Начинаю постепенно давить на отца,