пристально пялиться на мою птичку. Голову откручу или руки повырываю – а возможно, и то, и другое вместе взятое.

Никому ее не отдам!

Сейчас я себя ощущаю четырнадцатилетним подростком на первом свидании – провожаю девушку взглядом, пока она не торопясь движется по заснеженной тропинке ко входу в общагу, и за ней не закрывается дверь. Она ушла всего пару минут назад, а сердце начинает сжиматься от тоски.

Черт возьми, я уже скучаю! Такое чувство, словно часть себя потерял, когда ее силуэт скрылся из вида за тяжелой дверью.

Какая же моя птичка все-таки красивая! И идеальная, хотя и отнекивается постоянно, когда я об этом говорю ей. Краснеет, мило улыбается, чем вызывает очередную волну желания, и сердце переполняется нежностью и любовью. А о желании обладать ею и говорить не стоит – достаточного только посмотреть на неё, и в штанах начинает становиться тесно. Прямо чувствую себя озабоченным самцом, не иначе.

В свои двадцать три года я даже представить не мог, что среди кучи девушек найду бриллиант. Точнее, что такой действительно существует в этой жизни. От желания обладать им единолично сносит крышу. Особенно тяжело справиться с эмоциями, которые захватывают в свой плен, заставляя тело желать птичку, сердце – обладать ею, а душу – доверять самой красивой девушке в мире.

Сегодняшняя ночь перевернула все с ног на голову еще больше. Видел, что Настя боялась и нервничала, но ни разу не попросила остановиться или перенести наше «свидание» на другой день. Я в ней не ошибся – она именно та девушка, которая мне нужна. Видимо, именно о ней я подсознательно мечтал, лежа в одиночестве долгими ночами на огромной кровати. Теперь мне мало только её тела – хочется обладать птичкой целиком и полностью. Ее сердце, душа, а также мысли должны принадлежать только мне и никому больше. Даже косых взглядов в другую сторону я не потреплю, и уже тем более улыбки другим парням, пусть даже друзьям – они уже заранее меня бесят.

Понимаю, что это слишком, но на меньшее я не согласен.

Во мне с дикой силой просыпаются собственнические инстинкты, и я не собираюсь с ними бороться, хотя птичка, помнится, говорила, что надо держать себя в руках. Как же, подержишь тут, когда от одной мысли о голубоглазой блондиночке эмоции переходят все пределы.

Усмехаюсь, потому что настроение зашкаливает – сегодня проснулся рядом с птичкой и понял, что счастлив. Даже ворчать, как это я обычно делаю по утрам, перехотелось. А главное, понял – хочу каждый раз просыпаться в своей кровати рядом с Настей. И как можно просто так отпустить ее?

А собственно, зачем я должен это делать? Если я хочу, значит, так тому и быть.

Но только загвоздка в том, что напором ничего от нее не добьешься. Я уже, помнится, пробовал, и получил отрицательный результат. Жаль, что нельзя предложить ей прямо сейчас собрать свои вещи и переехать ко мне, потому что я так хочу. Испугается, начнет сопротивляться и снова копаться в себе.

Ладно, моя золотая птичка, продлим конфетно-букетный период подольше, чтобы ты привыкла ко мне и моему местами несносному характеру окончательно. А ты привыкнешь, в этом я не сомневаюсь. Главное, чтобы побыстрее, иначе моей выдержки точно надолго не хватит.

Впереди целое воскресенье, которое я планировал провести рядом с Настей и доказать ей, что не только секс меня интересует. Самое главное, что она рядом – смеется, поднимая настроение и мне заодно, шутит и доверяет. Без этого никак не построишь отношения, поэтому постараюсь быть максимально откровенен с девушкой, чтобы она окончательно расслабилась.

Однако телефонный звонок отца после обеда разрушил все мои планы на этот выходной.

– Сынок, ты когда домой заедешь? – после стандартного приветствия поинтересовался мой родитель.

– Планировал завтра, – я сделал небольшую паузу, предчувствуя какую-то подлянку. – Что-то случилось?

– Вечером жду тебя, – резко выдал папаша. – Есть разговор. – И повесил трубку, не дав мне возможности возразить насчет его командного тона.

Вот же черт! Все планы о прекрасном вечере в компании с птичкой коту под хвост. Надо же было ему позвонить так не вовремя!

Однако Настя не расстроилась, а наоборот поддержала и даже благословила на разговор с отцом.

– Родители – это главное в нашей жизни, – она провела своими крохотными пальчиками по моей щеке, и вся моя злость куда-то моментально испарилась. – Тебе очень повезло, что они у тебя есть.

– Настюш… – я хотел сказать что-то приятное и подбодрить, так как прекрасно знал, какая это болезненная тема для девушки, однако она меня перебила:

– Все нормально, я уже привыкла, – усмехнулась, но ее скромная улыбка вышла слишком печальной. – Я никуда не денусь, Захар, а с папой поговорить надо обязательно. Да и мне к контрольной подготовиться не помешает. Ты не расстраивайся, – в ее голосе тоже звучат печальные нотки. Или мне так кажется, но все равно приятно.

Значит, тоже будет скучать, как и я вдали от нее.

И вот теперь Настя сидит у себя в комнате в общаге (по крайней мере, я на это надеюсь), а мне приходится плестись на другой конец города, чтобы поговорить с отцом. Даже гадать не собираюсь, о чем пойдет речь, так как все мои мысли сейчас находятся совсем в другом месте. Там, где идеальная птичка сейчас переодевается, снимает с себя тоненькую кофточку вместе с джинсами, оставаясь в кружевных трусиках и таком же бюстгальтере.

Черт, вот это меня несет! Руки крепче сжимают руль, в джинсах, еще немного, и станет совсем тесно, а в голове уже зреет план побега из отчего дома через пять минут после прибытия туда. А может, позвонить и сказать, что заболел? Покашлять в трубку, похрипеть и придумать себе какой-то несуществующий вирус?

Но перед глазами стоит невинный образ Насти, которая не одобрит моего вранья. Она слишком серьезная и терпеть не может, когда кто-то ее обманывает. Придется все-таки отвечать за свои слова и плестись на другой конец города, чтобы в ее глазах оставаться ответственным и серьезным парнем.

Машину бросаю прямо перед входом – смысл ее загонять в гараж, если через пять, максимум десять минут я отсюда свалю. Даже мотор остыть не успеет, как снова заведется, чтобы отвезти меня в общагу.

– А вот и братишка пожаловал, – Лера медленно спускается по лестнице и расплывается в улыбке при виде меня.

– Привет, – равнодушно бросаю. – Отец в кабинете?

– Ты даже не поинтересуешься, как у меня дела? – обиженным голосом произносит сестренка, когда подходит ко мне и целует в щеку.

– Я и так знаю, что нормально, – беру ее за талию, отодвигаю