— У Жендоса говоришь? — переспросила Машка и как-то странно посмотрела на мать.

Та залезла в мой портфель и достала оттуда окровавленный свитер. Эта картина повергла их, мягко говоря, в шок. Тогда мать вывернула мой рюкзак.

На старый линолеум и всеобщее обозрение из него вывалилось двенадцать императорских фишек, пейджер Аввакума Ионовича, визитка аристократа, завалявшийся снимок моей обнаженной сестры, учебники, тетради, тамагочи и корм для попугая. Ладно хоть про деньги в носке не знают. Но тут достаточно посмотреть на клетку с попугаем, чтобы понять, что наличные у меня были. И куда я их потратил.

— Согласен, — проговорил я. — Специфический набор.

В купе с моим покалеченным видом, двойкой за поведение в школе и новым более твердым характером все это выглядело довольно странно. Можно было подумать, что я связался с плохой компанией и начал приворовывать. Или приторговывать. Это как минимум.

— Твой Жендос звонил только что, — сказала Машка. — Сказал, что не разговаривал с тобой со среды. А когда я спросила с кем и где ты мог быть вчера во время комендантского часа, он начал путаться в показаниях и врать уже о том, что ты был у него.

Теперь к этому всему еще и приплелось вранье Жендоса…

— Все! — мать подняла мои ключи из разбросанного по полу хлама. — Ты никуда не пойдешь. Все выходные будешь сидеть дома! — проворчала она, всунула ключ в дверь и два раза провернула его, тем самым ограничив мою свободу.

Хреново. Будь я и в самом деле ребенком, то наверняка бы набросился сейчас на эту дверь и закатил бы истерику. Но сейчас во всей этой ситуации меня смущает только одно — души, которые пытаются прорваться ко мне во время каждого комендантского часа. Если они придут за мной и сегодня, то и мать с сестрой будут в опасности.

Но своих родственников я знаю. При всех их минусах, если они твердо решили заняться моим воспитанием, то на пару дней их точно хватит. А значит без скандала, да и вообще ни при каких условиях сегодня и, возможно, даже завтра, я из дома выйти не смогу. И что делать?

— Нужно поговорить, Костя, — сказала матушка. — Но сначала дай мне посмотреть твою рану.

Я согласился и отпустил ситуацию. Главное, что все живы и здоровы.

До девяти часов вечера я смотрел на часы каждую минуту, чтобы не проворонить момент, когда нужно будет закрыть ставни. Как будто будильник был выключен. Но с внутренней тревогой ничего я поделать не мог. Так мне было спокойнее.

Зато мать позволила мне сходить в душ, обработала мне рану и наложила повязку. В больницу не поехали. И не успевали, и…я заверил родных, что само заживет.

В течение вечера моими родственниками было предпринято еще несколько попыток узнать о том, что со мной происходит, но мне удалось заверить их, что все действительно в порядке. И что на свитере кровь не моя, а собаки, которую сбила машина, и что Жендос соврал, потому что я его попросил. На самом деле мы с Серым заигрались и поэтому вчера вечером пришлось пережидать комендантский час в заброшенном доме.

В общем, все мое вранье выглядело вполне правдоподобно и смогло снять стресс по поводу того, что я пошел по кривой дорожке.

Когда мы поужинали, я взял все свои вещи, прихватил из туалета тетрис и растянулся в своей кровати.

Вы только подумайте! И сколько часов можно собирать эти фигурки и увеличивать скорость их падения? Помню, я мог зависать в тетрис чуть ли не весь вечер.

Я успел пройти всего несколько уровней, прежде чем будильники во всех комнатах зазвенели. Быстро поднялся с кровати, чтобы закрыть ставни в комнате. На мгновение задержал взгляд на улице и сквозь свое отражение в стекле успел увидеть несколько разрывов. Дернул за веревки и ставни закрылись.

Постоял несколько минут у окна. В напряжении. В ожидании того, что кто-то может вот-вот начать вламываться в нашу квартиру. Не знаю, что бы я предпринял, но быть готовым…так мне было гораздо спокойнее.

Но ничего не происходило. Мать читала в своей комнате книгу, сестра болтала с кем-то по телефону на кухне. В детской полная тишина. И от этого звук, который раздался из тамагочи, еще сильнее напугал меня.

Я повернулся и посмотрел на пол. На стопку вещей, сваленных возле кровати. Экран тамагочи мигал. Он то загорался синим, то затухал. Я какое-то время не двигался, пока назойливая игрушка не начала пищать еще чаще.

Тогда я медленно пошел к своей кровати. Обернулся посмотреть, нет ли кого за спиной, опустился на колени и взял в руки тамагочи.

— Привет, — прочитал я на дисплее.

— Привет? — вслух произнес я, удивившись, что надпись на экране, наконец изменилась.

— Меня зовут Всеволод…

— Что за херня? — я обернулся еще раз посмотреть нет ли никого сзади, типа Кипятка, который блокировал мне кнопки от «Sega».

— Как тебя зовут? — не унималась и беседовала со мной игрушка.

Так. Я либо головой сильно ударился. Либо эта штука с открытием разрывов напиталась энергией и теперь передает мне сообщение. Или это вовсе не сообщение? Скорее всего тамагочи выступает прямым проводником между мной и этим Всеволодом. И есть у меня предположение, что я разговариваю с тем самым парнем, который приставал ко мне последние два вечера.

— Костя, — произнес я вслух и почувствовал себя немного сумасшедшим.

— Я хочу, чтобы ты помог мне, Костя.

Слова загорались на экране слогами, так что мне приходилось шевелить губами, чтобы не потерять суть сообщения.

— Кто ты? — я решил сперва познакомиться поближе.

— Я принадлежу роду Яблоньских.

Яблоньских? Н-да. Эта информация о его личности, как и любая другая, мне ничего не даст.

— Что тебе нужно?

— Мне нужно закончить одно дело…

— Одно дело? — изогнул бровь я. — А я здесь при чем?

— Только ты можешь слышать меня…

— Слышать? Вообще-то я тебя не слышу. Это ты забрался в мой тамагочи и теперь домогаешься до меня.

— Ты смог заключить меня в нем. От тебя исходит странное сияние. Ты как маяк для всех нас.

— Слушай. Я не собираюсь быть мальчиком на побегушках. Как тебя оттуда достать? — я потряс тамагочи и приложил его к уху. Ничего нового эти два действия не дали.

— Помоги. Мне. И. Я. Отдам. Тебе. Свою. Силу.

Отдаст свою силу? И как это работает? Как с разрывом? Я прикасаюсь к предмету, наделенному Силой, а потом использую способность? Или как? Нет. В любом случае надо сперва узнать,