Зоя продолжала о чем-то с увлечением рассказывать, но Игнату это уже надоело. Он еще немного подождал, послушал, затем вынул из ее пальцев сигарету, затушил, встал и протянул девушке руку.

– Пойдем, – позвал он ее.

Игнат выпил совсем немного, но его глаза блестели, а в лице появилось что-то хищное. Зоя, немного сбитая с толку, замолчала, проводила отобранную сигарету взглядом и, рассеянно улыбаясь, встала. Игнат пропустил ее вперед и пошел следом, с удовольствием осматривая красивую спину и аппетитный зад.

Он напал на нее внезапно, едва они свернули в коридор, ведущий к туалету. Там слева в стене был устроен небольшой альков, ниша, прикрытая тяжелой портьерой. Неплотно заставленная ящиками, она была словно создана для внезапных налетов. И Игнат налетел.

Он одновременно задернул штору и толкнул девушку в темноту, закрыл ей ладонью рот и прижал к стене. То ли почувствовав смысл затеянной Игнатом игры, то ли действительно не желая совокупляться в людном месте, Зоя забилась, сопротивляясь и вырываясь из рук Игната. И тут все поплыло у него перед глазами. Это растерянное лицо, это тело, бившееся и все норовящее ускользнуть… Он потерял самообладание и резким движением рванул рубашку у нее на груди.

– Молчи, молчи, я тебе сказал! – с яростью и страстью зашипел он ей в ухо.

Зоя отбивалась не на шутку, кто-то ходил взад и вперед по коридору, а Игнат, слыша шаги и чувствуя, что прилив крови к его голове и паху становится невыносимым, всем телом навалился на девушку…

Когда Игнат, как кровососущее насекомое, отпал от своей обессиленной и затихшей жертвы, он не мог с уверенностью сказать, занял этот эпизод всего несколько минут или растянулся почти на час. Игнат отступил к стене. Он тяжело дышал, ноги гудели, руки дрожали, мокрые волосы в беспорядке налипли на лоб. Инга… нет, Зоя, не шевелясь лежала на ящиках. Она даже не пыталась изменить позу или поправить разорванную одежду. Игнат отчетливо видел на бледной коже следы свежих укусов и царапин. Словно какое-то животное напало на девушку… Игнат прислонился к стене, постарался перевести дух. Да, он был животным, и это было настоящим насилием. Он изнасиловал Зою в темном углу в коридоре ресторана.

Неожиданно для самого себя Игнат усмехнулся. Как бы это не называлось, приходилось признать – ему понравилось. Он застегнул штаны, поправил одежду и похлопал Зою по обнаженному заду.

– Вставай, – как ни в чем не бывало, произнес он. – Надо уходить.

Он подумал, нагнулся и поцеловал девушку в поясницу.

– Вставай, пойдем, – повторил он.

Через час он высадил ее у подъезда ее дома. Зоя, так и не сказав ни слова, ушла, а Игнат посмотрел на часы и подумал, что имеет смысл продолжить так хорошо начавшийся вечер. Он подождал, пока в окнах Зоиной квартиры вспыхнет свет, тронулся с места и набрал номер Ивана.

– Алло? – голос Арины сбил Игната с толку. – Да, алло, я вас слушаю! – с досадой повторила она.

– Здравствуй, Ариша, – неожиданно для самого себя соловьем пропел Игнат. – Как дела?

– Мои дела тебя не касаются, – отрезала Арина. – А Ивана нет дома.

– Жаль, – несмотря на ее привычную грубость, Игнат не мог освободиться от улыбки, налипшей на лицо.

Внезапно он подумал, что зря разменял все силы на Зою. Вот к кому надо было бы заехать. Тем более, что Ивана не было дома.

– Ничего тебе не жаль, – не слушая Игната, Арина швырнула трубку.

Хлопнула в ладоши. Мучная пыль повисла в воздухе и стала медленно оседать на телефонный аппарат. Скрипнула дверь в кухню. Потягиваясь и разминая затекшую спину, вошел сонный Иван. Покосился в сторону жены. Подошел к холодильнику, открыл дверь, уставился внутрь.

– Кто звонил? – спросил он.

Арина, не меняя позы, продолжила стоять над телефоном.

– Кто звонил, спрашиваю? – повторил Иван, выдернув бутылку пива из холодильника.

Арина, не разжимая губ, вернулась к столу и с яростью принялась разминать шмат теста, лежащего на доске. Она нещадно била кулаками податливую массу, скручивала ее, уминала, выворачиала, поднимала и изо всех сил шлепала обратно на стол. Иван в изумлении наблюдал за расправой. Если бы тесто было живым существом, Арина давно уморила бы его. Иван перевел взгляд на раскрасневшееся от ярости лицо жены, как вдруг она сама резко развернулась в его сторону.

– Ну, чего ты от меня хочешь! – словно отвечая на незаданный вопрос, выкрикнула она. – Ну, он это звонил. Он.

– Ариша… – постарался остановить ее Иван, но ничего не вышло.

Арина швырнула тесто в стену. Оно на мгновение налипло на гладкую поверхность, но сразу отпало и повалилось на пол.

– Что «Ариша»? Что?! Слышать его не могу, кобеля проклятого!

Иван осторожно шагнул в сторону разъяренной жены. В последнее время такие приступы случались с ней все чаще и чаще.

– Ариночка, ты не волнуйся так, – Иван как библейский персонаж, протянул руки в примирительном жесте. – Ну, что ты, в самом деле? Он же мой друг…

– Друг! – зло сверкнули ее глаза. – Ха! Очнись! Какие вы друзья? Что вас связывает? Дела? Работа? Рестораны ваши? Я тебя умоляю! Может, бабы? – она замерла, изображая удивление собственной догадке. – А вот это интересно. Бабы. Это, правда, интересно. Сначала он распробует, а потом ты подъедаешь за ним. Или наоборот? Как там у вас? Все эти его Раи, Майи, Зои, Верочки… А может, и сама Инга Кирилловна? Ну уж ее-то, как настоящий друг, сначала ты должен был распробовать, проверить – не отравлено ли, а потом уже к нему в спальню привести! Что молчишь? Стыдно тебе? Страшно? Отвечай!

Иван не выдержал. Бутылка пива полетела вслед тесту и в том же месте ударила стеклом и фонтаном желтых брызг. Надо отдать должное Арине, она даже не вздрогнула.

– Замолчи, – тихо и твердо сказал Иван.

Ему удивительным образом удавалось затихать в момент бешенства. Бутылка была не в счет.

– Истеричка! Ты весь мир ненавидишь. С тобой рядом жить страшно. Посмотри на себя. – Щеки жены полыхали алыми пятнами.

– Успокойся, слышишь, – повторил он и вышел из кухни.

Как только его шаги стихли в конце коридора, Арина сорвала с себя передник, бросила его на пол и, с силой захлопнув за собой стеклянную дверь, тоже ушла. Вновь зазвонил телефон, но теперь некому было к нему подойти.

Настя чинила разорванное в плечах пальто Кира и все отвлекалась на заметку, попавшуюся ей днем в газете. История о супругах, разменявших девятый десяток и решивших уйти из жизни в один день, была набрана мелким шрифтом и втиснута между сообщениями о сносе старого здания и информацией об открытии новой станции метро. Похоже, редактор в последний момент поставил ее, чтобы прикрыть образовавшуюся брешь.

Поженившись в юности, фотограф и художница всю жизнь провели вместе. Они были так заняты друг другом, что даже не завели детей, а потом, когда почти вся жизнь была за плечами, у жены обнаружили рак. Спустя пять лет они, уже совсем старые и измотанные, сбежали из столицы в провинцию, и было неважно, кто победил, болезнь или они. На этот раз приближение смерти ощутил муж. Он сделал фото жены и написал на нем: «Тебе всего 83, ты грациозна и желанна. Я люблю тебя». Супруги приняли снотворное, легли и уснули обнявшись.