рту, и он взял угощение зубами. Это было глупо, интимно и заставило женщину затрепетать.

— Спасибо, — сказал Тимофей с набитым ртом. — Это не займёт много времени, но кто знает. Джина составит тебе компанию. Увидимся позже.

На секунду Ирина показалось, что он поцелует её на прощание, как это делают супруги, прожившие много лет вместе. Они смотрели друг на друга слишком долго, но прежде чем сердце женщины успело ускориться, сыщик повернулся, взял ключи и направился к выходу.

— Только ты, я и пирожные, Джина. Извини, что не могу поделиться, но, кажется, в холодильнике есть курица, пойду принесу. И ещё спасибо за то, что нашла мой браслет, — сказала Ирина, когда они остались вдвоём. Покормив собаку лакомством, она поднялась наверх с книгой и двумя пирожными. Если бы осталась рядом с блюдом, то рисковала бы съесть их все. Выключила свет перед возвращением Тимофея, но заснула только после того, как услышала шум его машины у входа. Два дня она прислушивалась к этому звуку, надеясь, что сыщик в безопасности. Она будет благодарна за терапию, когда он снова уедет.

***

Повсюду был огонь. Рёв пламени и треск горящей древесины доносились до его ушей. Дым проникал в рот и высушивал язык. Он задыхался от смеси копоти и жара, заполнявших лёгкие. Где снаряжение? Где команда? И тут он услышал крик.

Ирина.

Женщина была в огне, и он должен был найти её, должен был спасти.

Тимофей бросился в пламя, ощущая его жар, лижущий кожу. Неважно, что он не был защищён. Он должен попасть туда. Чем дольше горел огонь, тем труднее было её найти. Потеряв товарища по команде, сыщик думал, что ничего хуже быть не может. Но знать, что Ирина в опасности, было невыносимо. Он не хотел потерять и её.

— Тимофей, всё в порядке.

Всё было не в порядке. Он не мог найти свою женщину. Откуда доносился ее голос? Почему она была в этом здании?

— Тимофей, ты меня слышишь?

Он слышал, но из-за дыма ничего не было видно. Должно быть, она кричит, если её голос доносится сквозь шум пожара. Насколько сильно горело? Насколько пламя охватило здание? Тимофей пытался услышать голос Ирины, но в ушах был лишь звук ломающихся балок. Здание никак не могло уцелеть. Так много поводов для беспокойства, но он ничего не мог контролировать. Всё было под властью огня.

Что-то дрожало. Что-то трясло его. Неужели здание рушится? Если да, то они оба погибнут или окажутся в ловушке. Он никогда не сможет добраться до неё, никогда не увидит снова. Он должен был увидеть, обнять, сказать…

— Нет! — закричал сыщик, и этот звук пробудил его от сна.

Тимофей быстро сел и потянулся, хватаясь за всё, что рядом, в надежде ухватиться за изменённую реальность. Его сердце билось так, как будто он бежал. Пот струился по телу.

— Тимофей, это я. Это Ирина. Тебе приснился кошмар. Ты в безопасности. Пожалуйста, проснись.

Сыщик смотрел на женщину, но не видел. Вместо этого почувствовал запах дыма, услышал треск пламени. Постепенно сон рассеялся, и он смог ясно рассмотреть Ирину, различить беспокойство в её глазах. Прошло ещё несколько секунд, прежде чем он осознал окружающее и заметил, что крепко сжимает её руки.

— Ирина, — со вздохом произнёс Тимофей. Она была здесь. В безопасности. Он отпустил её ладони и притянул в свои объятия. Возможно, сильно напугал её, но ему нужно было убедить себя в том, что она реальна, а не заперта где-то, куда он не может добраться. Потребовалось несколько попыток, прежде чем сыщик смог сделать глубокий вдох, вдыхая аромат женских волос и позволяя ему вымыть запах дыма из своего мозга.

Отпустив Ирину, Тимофей посмотрел на неё, а затем на красные пятна, образовавшиеся на нежных руках.

— Прости меня. Я сделал тебе больно, — прошептал он и подумал, что так всегда. Когда он приближался к людям, либо им было больно, либо ему.

Её глаза проследили за его взглядом.

— Я в порядке. Даже не поняла, что ты так сильно меня схватил.

— Не могу поверить, что ты меня услышала. Не думал, что наши комнаты находятся рядом, наверное, было громко.

— Всё в порядке. Понимаю, когда снятся кошмары. У некоторых клиентов они бывают, если они попали ко мне в результате несчастного случая. Воспоминания и страх смешались воедино. Я не знала, дать ли тебе выйти из этого состояния самостоятельно или разбудить.

— Я удивлён, что ты смогла это сделать. А я могу быть агрессивным. Боже, я ведь не ударил тебя перед тем, как схватить? — Тимофей уже делал это однажды.

— Нет, конечно, нет. Это пустяки, — Ирина приложила руку к его щеке, и это короткое прикосновение помогло ему расслабиться.

Пока он снова не заметил красные следы. При виде них свело живот. Тимофей знал, что, скорее всего, ему приснится кошмар, пока он здесь. Слишком много всякого навалилось на него. Но он ожидал, что будет жить один. Последним человеком, который оказался рядом во время кошмара, была женщина, с которой он встречался несколько месяцев. Остался ночевать в её квартире и случайно задел, когда бился во сне. Она разбудила его криком.

Конечно, Ирина не лежала с ним в постели, поэтому такой опасности не было, но требовалось помнить о безопасной дистанции.

— Извини, — повторил сыщик.

Ирина взяла его руку и сжала.

— Я в порядке, и ты тоже.

— Не хотел тебя пугать. Живя один, я беспокою только Джину.

При упоминании её имени собака запрыгнула на кровать. После ночных кошмаров он обычно находил лабрадора ждущим неподалёку. Джина не подходила, пока он не звал, как будто знала, что ему нужно пространство. Сыщик обнял верную собаку, позволяя её теплу успокоить себя.

— Она не возражает.

— Это объясняет.

— Что объясняет?

— Меня не твой крик разбудил. Это была Джина. Она стучала лапой в мою дверь. Я думаю, это был её способ постучать. Я открыла, чтобы узнать, что происходит, и услышала твой крик.

— Ты давно здесь?

— Нет, я не знала, успокоишься ли ты или