– Тогда идем, – короли разом поднялись с мест.

– Летим, – поправил Энгор, создавая сферу.

Однако никуда улететь они не успели.

Вопреки всем, самым строгим указаниям двери распахнулись и в кабинет ворвался растрепанный мажордом.

– Ваши величества, горим! – встревоженно воззвал он.

– Где? – мгновенно насторожился Беруальд, отлично знавший, сколько на каждом королевском строении висит заклинаний защиты.

– В продуктовых погребах! Кухарка прибежала, говорит, из-под двери тянет отвратительной гарью…

– Веди! – рявкнул Энгор, вихрем забрасывая испуганного слугу в сферу, и та стремительно полетела по притихшим залам дворца.

* * *

Жутко воняло горелым. Такая мерзкая вонь, когда пригорело сразу несколько зелий и вдобавок обуглился весомый кусок жаркого. Или кто-то жжет крыс… но очнулась Яна вовсе не от этой невыносимой вони. И не от горькой слюны, переполнявшей рот.

Ее защитный кокон, доверчиво снятый в самом надежном месте этого дворца и спрятанный в тончайшие браслеты замкнутые на щиколотках и запястьях под собственной кожей, при первом же намеке на опасность развернулся и вытолкнул изо рта влетевшее со вскриком снадобье. Но незначительная часть все же успела попасть в горло и отравить тело. Как выясняется, зелье было парализующим и снотворным, причем неимоверной силы, раз оно продержалось более пяти часов.

И все же Яна еще спала бы, но кто-то очень упорный неотступно лил ей на лицо ледяную воду, звучно шлепая по щекам ладонями и с отчаянием твердил:

– Проснись! Проснись, Яна! Только ты можешь ему помочь, сгорит ведь твой брат!

– Чем она поможет? – Безнадёжно всхлипнул с другой стороны тоненький голосок, – Ты сам говорил, холодная, как камень.

– А урод говорил – очень сильная, – упрямо огрызнулся настырный будитель, – и умеет делать немыслимые вещи. И брата своего очень опекает, прямо как клушка. Хотя он, урод, считает того Хирда абсолютно непригодным ни для чего, кроме как заполнять накопители.

– Урод много чего считает, – с застарелой ненавистью хмыкнула его собеседница и спросила, – ну, нести еще воды?

– Бесполезно… – обреченно вздохнул мужчина, – пока мы тут возимся, от герцога лишь угли останутся.

Разум магини вмиг словно молния пронзила, освещая все с невероятной яркостью и четкостью, и он сам, не дожидаясь, пока она пошевельнет хоть пальцем, выдал несколько приказов. Причем одновременно. Какая-то часть сознания моментально нашла Хирда по связи артефактных колец, единственного изо всех амулетов и украшений оставшегося на теле Яны. И так же мгновенно отправила ему свёрнутый в тугой клубок защитный кокон.

Ведь раз «урод», как называют ее врага будители, подчистую обобрал Яну, вряд ли оставил защиту на Хирде. Хотя и у того есть тайный артефакт, спрятанный магами принцу под ключицу еще в раннем детстве. В самых безвыходных ситуациях он должен спасти жизнь хозяина, вот только проверять это опытным путем категорически не рекомендуется.

Клубок помчался напрямик, не ища удобного пути. Пронёсся какими-то темными тоннелями, прыгнул через пропасть, потом протиснулся в узенькую трещину, поднырнул под закрытую толстую и явно тяжелую дверь и очутился в самом жутком изо всех виденных Яной мест. Там оказалось светло, даже чересчур, от яростных вспышек пламени и все же ничего невозможно было рассмотреть. Рвались какие-то флаконы с зельями, лились на пол тяжелые ленты ядовитых снадобий, клубились под высоким потолком вонючие черные шапки едкого дыма. А у стены висело прикованное цепями обгорелое тело и безостановочно поливало огнем высокие стеллажи, битком забитые различной алхимической тарой.

Кокон достиг его в один миг, замотал, укрыл от огня и дыма, одновременно вливая в рот прихваченную воду. Но этого было ничтожно мало. Яна взвыла раненой волчицей, ринулась вперед и с яростью обнаружила, что и ее не минула честь быть прикованной.

– У нас нет ключей, – печально сообщил сидящий рядом мужчина средних лет.

Даже беглый осмотр подтверждал его невысокий авторитет у местного злодея. Не бывают доверенные помощники или сообщники главарей такими худыми, запущенными, и одетыми в старинное рванье. Так выглядеть могут лишь рабы.

– Без ключей сниму, – зловеще пообещала Яна.

– Как? Он тебя обобрал и раздел, – снова тяжко вздохнув, обреченно пояснил странный раб, – а ты холодная, как камень. Вот у герцога резерв был впечатляющий, потому урод и отправил его на откачку первым.

– Увидишь, – буркнула адаптка, сначала она собиралась освобождать вовсе не себя.

Пусть и неуютно в этой низкой пещере, зато кокон уже поднял её над холодной лужицей, налитой рьяными будителями, обернул хотя и эфемерной одеждой, спрятал спутанные волосы под иллюзию простой прически. А вот Хирд…

Нет, она не забывала о нём ни на секунду. Ни во время разговора с рабами неведомого урода, ни в те томительно долгие минуты, которые понадобились мощным смерчикам, собравшим с пола песок и мелкие камушки, чтобы бешеным вращением перепилить цепи на муже.

Пока только цепи, тяжелые браслеты так и остались на обожжённых запястьях и щиколотках. Но с ними позже.

– Как вас зовут?

– Меня зовут Гин, Гинольт, – мрачнея, поведал раб, – но урод, который считает меня сыном, зовет более выспренне: Гинуарий.

– А ты его значит, отцам не считаешь? – согласно кивнула Яна, отлично понимая Гина.

Она и сама никогда бы не признала.

– Разве такие отцы бывают? – вступилась за друга худенькая черноглазая женщина с невозможно светлой для ее расы кожей, – кровные враги в сто раз лучше.

– Это Аюма, – представил женщину Гин, – мой подарок к тридцатилетию. Ей тогда было всего семнадцать и она настоящая принцесса, только девяносто восьмая. И оттого, с точки зрения урода, никакой ценности не представляет.

– То есть… ты уже тогда здесь сидел? – следя по связующей их коконы плети за тем, как отваливаются последние цепи, спросила Яна.

– С двадцати одного сижу, – безучастно сообщил он, видимо давно привыкнув к такому положению.

– Тогда должен знать, – уверенно заявила Яна, призвав смерчи и начиная пилить свои цепи, – как выйти из того места.

– Конечно, знаю, – изумленно пробормотал он, рассматривая стремительно вращающиеся диски, режущие заговорённый металл как подсохший хлеб. – через тайный лаз. Главный он запирает заклинанием, но мы подслушали слова, командующие булыжниками и те проделали для нас тайный проход.

– Мы – это кто? – стряхивая цепи, осведомилась Яна и тут же забыла про сидящего рядом раба.

Хирд внезапно заметил, что закрыт коконом и больше не висит на стене, а удобно полулежит под ней и попытался освободиться от защиты.

– Глупый кокон, выпусти меня отсюда, – горько бормотал он, отчаянно пытаясь прорвать стенки кокона. – Она холодная… как камень… я не хочу, не могу это видеть.