Радость должно дарить настоящее, а не воспоминания о прошлом!

Кара подняла пышные волосы, любуясь точеной шеей и плавной линией плеч.

Пришла пора выиграть очень важную битву. Нанести еще один удар неумолимому времени, а дальше… Дальше посмотрим, придумаем что-нибудь новенькое.

Сдаваться просто так Кара не собиралась.

Она снова накинула халатик и медленно подошла к зазвонившему телефону:

— Алло?

— Хозяйка? Это я, Мохаммед.

— Надеюсь, ты звонишь не из полицейского участка? — пошутила Кара. Голос негра пробудил воспоминания об их недавней встрече, настроив колдунью на игривый лад. — Тебе не нужен залог?

— Конечно, нет, — улыбнулся негр.

— У тебя все в порядке?

— Совершенно верно, хозяйка, — подтвердил Мохаммед. — Я думаю, подробный отчет об операции ты увидишь в ближайшем выпуске новостей.

— Я знала, что могу на тебя положиться, Мохаммед, — мягко проговорила женщина и почувствовала, как негр растаял от удовольствия. — Возвращайтесь.

— Слушаюсь, хозяйка.

Кара отключила телефон и, пройдясь вдоль стола, взяла массивный золотой браслет, принадлежащий когда-то фате Маре.

Акция, осуществленная магами в банке, была только первым шагом. Вывалившаяся из портала толпа, небрежно замаскированная под Красных Шапок, должна была всего лишь привлечь внимание москвичей, оттенить куда более серьезные события, которые подготовила для них Кара.

Тайный Город тщательно скрывается от человеческих глаз? Это хорошо получается только потому, что его никто не ищет. Пора изменить правила игры.

Колдунья надела браслет фаты Мары на руку и полюбовалась его изящными изгибами. Его делал прекрасный ювелир, обладающий тонким художественным вкусом. Каждая линия браслета радовала глаз, каждый камень занимал точно выверенное, продуманное место, формируя законченную картину. Браслет был настоящим произведением искусства, но его главная ценность с заключалась в другом — во власти, которую по прихоти фаты Мары он давал над грозными оборотнями — черными морянами. Полной, абсолютной власти, которая поражала даже видавшую виды Кару. Колдунья активизировала браслет и провела пальчиком по изумрудам:

— Дита, ты меня слышишь?

У черных морян не было повторяющихся имен, поэтому колдунье отозвался именно тот оборотень, которого она искала:

— Да, Кара.

— Где ты находишься?

— Там, где ты приказала.

— Отлично. Сколько у нас времени?

— Около десяти минут.

Кара присела в кресло, прошептала дополнительное заклинание и снова дотронулась до изумрудов. В глазах потемнело, голову пронзили неприятные уколы, но все это длилось какие-то мгновения. Через несколько секунд все, что видела Дита, появилось перед глазами колдуньи.

* * *

Ночной клуб «Качели».

Москва, улица Тверская,

29 сентября, пятница, 02:11

Арт-директор ночного клуба «Качели» не баловал публику особыми изысками. Да и было бы кого. Основную массу посетителей составляли или уже сложившиеся бандиты, сверкающие бритыми затылками и толстыми «голдами», или бесперспективные спортсмены, которым оставалось сделать один-два шага, чтобы переместиться в вышеуказанную категорию. Программа в ночном клубе была соответствующая: стриптиз, разбавленный выступлениями виднейших представителей уголовно-кабацкой лирики, снова стриптиз. Но народу нравилось.

Ярославскый центра-а-ал,

Ты мне жисть облама-а-ал,

Ты мне жисть облама-а-ал,

Ярославскый центра-а-ал, —

выводил с эстрады Гриша Квадратовский, и полупьяная толпа радостно подхватывала:

Я скакал и скака-а-ал,

Ярославский центра-а-ал…

— Как называется твой номер? — поинтересовалась пышногрудая блондинка, поправляя чулок. — Я что-то не запомнила.

Маленькая брюнетка, к которой был обращен вопрос, продолжала молча красить губы, сидя на пуфике перед зеркалом.

— Эй, новенькая, я к тебе обращаюсь!

«Как же ее зовут?»

Брюнетка отложила помаду и медленно повернулась. Гримерная в «Качелях» была очень тесной, места хватило лишь на два зеркала, поэтому стриптизерши переодевались прямо перед выходом, а до этого проводили время на жестких стульях в крошечном холле между кухней и холодильником.

— Ты что-то сказала?

У новенькой танцовщицы были своеобразные черты лица, наводящие на мысль о жарком дыхании Востока. Глубокие черные глаза, четко обозначенные скулы, роскошные иссиня-черные волосы до лопаток и очень приятная улыбка, дополнительное очарование которой придавали два передних резца, немного крупноватых на фоне остальных зубов. Улыбаясь, девушка становилась похожей на кролика, ласкового кролика с полными, красиво изогнутыми губами. Вот только зачем она делает столь грубый, нарочито аляповатый макияж? Впрочем, клубный стилист настаивал именно на такой раскраске: публике нравилось.

«Как же ее зовут?»

Ярославский центра-а-ал,

Я те душу отда-а-ал…

— Как называется твой номер?

— «Танго дракона».

Новенькая не отличалась разговорчивостью. Удовлетворив любопытство соседки, девушка встала, отодвинула пуф и сбросила халатик. Блондинка с удивлением отметила, что впечатление хрупкости, которое производила танцовщица, будучи одетой, было более чем обманчивым. Да, она была худощавой, но мускулы четко выделялись под загорелой кожей, маленькие крепкие груди были красивой формы, а каждое движение брюнетки было ловким и координированным. Девушка была подвижной и гибкой. «Как же ее зовут?»

— Чем ты занималась? Плаванием?

— Я же сказала: «Танго дракона».

Блондинка поджала губы, а новенькая стала молча надевать яркий сценический костюм.

«Тоже мне — фифа, подумаешь, танго! Глиста глистой, а самомнение такое, словно от мужиков отбоя нет. Как же все-таки зовут эту курицу? Надо будет договориться с девчонками и устроить ей какую-нибудь пакость, чтобы не задавалась. Например, изрезать одежду».

От этой мысли блондинке похорошело, настроение улучшилось, она расслабилась и даже вздрогнула, когда в дверь гримерки просунулась голова конферансье:

— Новенькая! Как там тебя, Дита! Марш за кулисы — твой номер следующий!

«Дита, ну конечно же, ее зовут Дита».