Баринов дожевал колбасу, глянул на собравшихся.

– Вопрос, – сказал он, – не так ставите. Одному – открыть границу. Другому – закрыть границу. Все это мелочи… пыль. Если мы хотим что‑то значить – хватит нам в пыли возиться, вопрос надо глобально ставить… Вопрос стоит так: кто главный? Вот есть чиновники. Кто такие чиновники? Гниды!

Губернатор слушал вместе со всеми.

– Сидит вот такой вот… жучок‑паучок. Небо коптит. Штаны просиживает. И за свою жизнь он рубля не заработал. И если так говорить, ему, в общем, и пофиг, как он работает, лишь бы на месте своем до пенсии досидеть. По сравнению с нами он – тьфу! Но он при должности. И он при системе. Система его защитит, потому что выживание одного – это выживание всех. И мы от себя кусок отрываем, ему платим, так?

Молчание.

– Ну, так, Святослав‑джан, – осмелился армянин.

– Так. И это еще хорошо, если он в министерстве. А если он мент? Или эфэсбэшник? Тогда вы перед каким‑то, блин, капитаном на цырлах должны ходить. И ходите, так? Так. И возникает вопрос: а на фига нам тогда деньги? Вот на фига нам тогда деньги, если мы перед капитанишкой на цырлах должны ходить? Если мы ему в рожу плюнуть не можем и послать в ларек за сигаретами, а? Кто он такой?

– Святослав Леонидович, – сказал один из бизнесменов, – так у вас у самого много…

– Чего – много? Людей в погонах много? Ну, говорите?

– Ну… да.

– Верно. Но – маленькая поправочка. Эти люди – мною куплены. Захочу – перепродам. Захочу – с солью на обед схаваю…

Баринов улыбнулся, показав белые фарфоровые зубы.

– Но это сейчас. Пока они силу опять не почувствовали. Сейчас для нас – пан или пропал… Короче, первое. Республика – президентско‑парламентская. Обязательно с сильной Думой – это чтобы Первый, кто бы он ни был, опять столько власти захавать не мог. Второе – все силовые министерства передаются под контроль Думы в целом и губернаторов – на местах.

Губернатор кивнул.

– Хорошо говорите, Святослав Леонидович, – сказал он, – очень правильно. А то – как начали ментов из центра назначать, так они обнаглели, никакого разговора с ними нет. В кабинет – пинком в дверь заходят.

– Значит, поставил себя так! – резко сказал Баринов. – Ко мне не заходят! Дальше. Все, что сможем сделать в центре, – мы сделаем. Теперь – что на местах. Тут все зависит от вас…

Баринов осмотрел собравшихся.

– Наша ошибка в том, что мы все на самотек пустили. Что менты, что ФСБ – каста сама в себе. Сами работают. Сами на пенсию уходят. Сами ЧОПы себе наоткрывали. Сами делами рулят. Оружием там торгуют… все дела. Кто знает, как дела с оружейной торговлей обстоят? Никто. А я выяснял. Наценки такие, что рехнуться можно. И разрешилова куча. Если бы у нас так машины продавали, все бы до сих пор на «Жигулях» ездили. Значит, что будет делаться. От нас – мы резко ужесточаем требования по лицензированным ЧОПам. При открытии – не меньше ста человек персонала, причем на зарплате, здание в собственности, и не меньше десяти лимонов уставной фонд.

Баринов осмотрел собравшихся.

– Кто скажет, для чего это делается?..

– Чтобы ментов прижать?

– Чтобы ЧОПы открывали вы! – резко сказал Баринов. – Кто за вас думать будет, я? Включайте мозги уже. Надо, чтобы всем рулило бабло, чтобы бабло было на первом месте. Будет перелицензирование, мы сделаем все, чтобы все старые ЧОПы завалить. Кого‑то посадим… команда будет дана через прокуратуру. Дальше – все зависит от вас. Скупаете старые ЧОПы или открываете новые… в складчину или как – по фигу, главное, чтобы менты и эфэсбэшники у вас с руки питались. И понимали – будешь возбухать, на пенсии без работы останешься… попрошайничать будешь. Или на огороде картоху копать. Будешь с людьми отношения поддерживать – на выходе теплое место тебя ждет, с солидным окладом. Дошло?

– Голова, Святослав‑джан…

– Я‑то голова. А вы – руки. Если опять зажмете, решите, что на фиг, упустите момент – так и будете под дверями трястись и думать, возьмет или не возьмет. Мы главными должны быть! Мы, а не они…

– А если возбухнут? – осторожно сказал губернатор.

– Кто возбухнет – посадим. Их слабость в чем – в законе! По закону – один другого только так посадит… это мы сядем и договоримся. То, что я сказал, это общий контур. В каждом регионе будет по‑своему. Оседлаете ситуацию – будете на коне. Нет – я каждому из вас зад подтирать не буду, ясно?

Молчание. Мерный плеск воды в борт и потрясающе красивый закат, окрасивший воду в цвет крови…

– Мы им кислород перекрывать будем, но на местах все будет зависеть от вас. Держитесь вместе. И работайте…

– Святослав Леонидович, а как полномочия для регионов? – осмелился губернатор.

– Самостийности захотел? – весело осведомился Баринов.

– Что вы, боже упаси, – ужаснулся губернатор, – у нас тут до сих пор самостийность хохляцкая… икается.

– Про самостийность и не думай. Держали в узде и будем держать. Кто хорошо себя покажет – переведем на Москву… Еще вопросы?..

– Святослав Леонидович, а с возвратом НДС как? – задал вопрос другой миллиардер. – У меня экспорт…

– Решим…

Национально‑демократическая партия России, хоть и решительно открещивалась от советского политического наследия, но строилась по тем же лекалам, что и ВКП(б). У нее были собственные охранные отряды, легализованные как ЧОПы «Легион‑М» и «Дружина», а также собственная служба безопасности. Последнюю возглавлял действующий – на минуточку! – полковник ФСБ Олег Кухарцев, которого никто не увольнял из Московского управления ФСБ и который числился начальником отдела в Управлении по защите конституционного строя УФСБ по г. Москва и Московской области. В качестве главы силового блока нацдемов он отвечал за охрану лидеров партии, партийной кассы и митингов. А также за решение тех проблем, за которые не брался никто другой…

В том числе и тех, которые светят солидными статьями и немалыми сроками.

Сохраняющаяся должность в Москве и неплохие связи здесь, на местах, позволили ему получить со стоянки заложенного транспорта одного из местных банков два «Ленд‑Крузера», которые принадлежали какой‑то разорившейся фирме. На них, с восемью бойцами, сертифицированными охранниками, у которых было право ношения огнестрельного оружия, – они ровно в назначенное время подъехали к месту стрелки – каменному знаку, обозначающему начало района, в котором и был областной центр…

На горизонте разворошенными угольями гас закат, с востока неудержимо наступала тьма. Это было то время дня, когда можно было увидеть границу между днем и ночью, между светом и тьмой. Степной лисицей метался ветер, шевелил кроны деревьев…

Почти сразу же, как приехали они, рядом тормознули машины другой стороны – старый «Паджеро», «Нива» и бусик «Фольксваген». У украинцев было на одну машину больше… может, и не на одну. Но сами машины были бедными, у нас в таких даже в кризис не ездят. Поизжились братья хохлы…