— А мне кажется, там другой интерес, — улыбнулась моя тетушка, — ты разве не заметил? Какие вы, юноши, слепые. Дарина глаз на Шерлоса положила, он ей очень нравится.

— Э… это не очень хорошая новость. Женитьба на внучке Яснуса Тетрамона закроет путь на императорскую службу любому, — рассудительно произнес Северус. — Но за Шерлоса я спокоен, он с головой своей дружит, в противном случае рядом с леди Изольдой просто бы не выжил. А ты чего молчишь? Вам такая родственница нужна?

— А я что? Я не Регина рода, да и не Шерлос, решать будут они, а мне замуж за Дарину Тетрамон не выходить, так что все вопросы к указанным лицам, — ответила я, входя в библиотеку. — Ну вот, все на своих местах, уже учебой занимаются, не то что мы, прохлаждаемся.

Дарина и Шерлос сидели за столом и о чем-то негромко разговаривали, по крайней мере, я, подходя к ним, ничего не расслышала.

— Отдохнула? — улыбаясь, спросил меня Шерлос. — Нас сегодня вечером ждут в гости, братик два часа назад на свет появился. Гриффином назвали, в честь деда-полковника, что папу воспитывал вместе с бабушкой.

— Как здорово! Леди Стефания хорошо себя чувствует?

— Да, все в порядке, спасибо. Я к ним в обед сбегал, проведал, — доложился радостный брат и, заметив, как адептка Тетрамон перевела взгляд к окну, спросил, — Дарина, а у тебя есть братья или сестры?

— Нет, меня обделили таким счастьем, — произнесла она, продолжая смотреть в окно, а в глазах стояли слезы.

— Не переживай, еще не поздно, может, и у тебя родители решатся, — немного неуклюже постарался успокоить ее Шерлос, но Дарина опустила взгляд в книгу и молчала.

— А может, и к лучшему, если появится брат, то мое наследство будет небольшим, все достанется ему. У Тетрамонов с этим строго, они состояния передают по мужской линии, — сказала она через какое-то время и снова уткнулась в учебник.

Я приступила к изучению рисунков брачного афериста лорда Огили и украшений, пропавших по его вине. Внимательно рассматривая изображения, я пришла к выводу, что он просто менял личины, поэтому было какое-то сходство в строении лица, вот только выражение менялось: в одном случае оно было слащавым, и рот расплывался в обаятельной улыбке, а в другом каким-то презрительным, и губы складывались в узкую полоску. Носы тоже были разными: то прямой и длинный, то крупный, картошкой.

— А я вот этого знаю, — тонкий пальчик Дарины лег на рисунок, принесенный леди Петуньей, — встречала его полгода назад.

— И где, если не секрет? — спросила я, а внутри все замерло.

— В трактире, неподалеку от Академии Януса Змееносца. Мы с мамой встретились и отправились выпить чаю, а он подошел к нам и захотел со мной познакомиться, назвался лордом… то ли Валери, то ли еще как…

— Огили? — предположила я, Шерлос, оторвавшись от учебников, внимательно слушал нас.

— Да, точно, лорд Огили. Сказал, что проездом в Королевстве по делам службы и, увидев такую красавицу, не смог отказать себе в удовольствии познакомиться со мной. Но моя мама так взглянула на него, что он мгновенно испарился. А потом она мне сказала, что в нем что-то ненастоящее, наносное. Мы продолжили пить чай, и я уже и забыла о том, что к нам кто-то подходил, как у нее вырвалось: «Точно, как я сразу не поняла, он был под личиной», — рассказала девушка, за что была удостоена искренней улыбки от Шерлоса и покраснела. — А что, это действительно так?

— Ну, похоже на то, — согласилась я и спросила, — а ты знакома с адепткой Эфедрой Генус? Она учится на лечебном факультете в Академии Януса Змееносца.

— Да, конечно. Ее родители — близкие друзья главного попечителя той Академии и леди Гровели. Эфедра славная девушка, но очень избалованная и не знает ни в чем отказа, — ответила Дарина. — Она вчера была на вечере, и я обратила внимание, что на ее платье прикреплена потрясающая винтажная брошь. Даже не выдержала и спросила, где она такую нашла, а Эфедра гордо ответила, что это подарок отца ее будущего мужа. Я видела его, лорда Жака Гордона, он около адептки Генус кругами начал ходить несколько месяцев назад. Она сначала избегала его, но в какой-то момент изменила свое отношение и даже приняла от него подарок — брошь в виде бабочки, усыпанной драгоценными камнями.

— Нарисовать можешь? — попросила я, а сердце билось гулко как никогда, я почувствовала, что разгадка совсем рядом. Такая брошь пропала у леди Ариленны.

Дарина взяла свиток и нарисовала брошь, а затем, нахмурив лоб, подумала и цветными карандаши раскрасила ее.

— Вот как-то так, — отдавая мне свиток, сказала она, — может, в чем и ошиблась, но только в деталях незначительных.

— Хм, а ты что, все так хорошо запоминаешь? — спросил Шерлос, рассматривая ее рисунок.

— Да нет, я просто люблю смотреть на красивые и оригинальные вещи, в том числе и на украшения, — вновь покраснела Дарина. — Даже подумываю о том, чтобы заняться изготовлением всяких винтажных штучек, недорогих, в расчете не на высший свет, а на обычных девушек, тогда у них появится возможность их приобрести.

— Хорошее желание, — одобрил брат и предложил, — давайте я вас провожу до комнат, а через час мы с Виданой отправимся в гости.

На улице уже стемнело, но выпавший снег сделал сумерки мягкими и не такими темными как раньше. В нашем жилом корпусе часть окон не светилась, адепты разлетелись по домам.

— А ты в столицу когда полетишь на выходные? — спросил Шерлос у Дарины.

— Я хочу завтра с утра, сегодня доделаю все домашние задания, чтобы за душу не тянули. Ты тоже завтра полетишь?

— Еще не решил, но скорее всего завтра. За тобой заходить?

— Да, если ты не возражаешь, то я полечу с тобой.

— Хорошо, я зайду в семь утра и ждать не буду. Не будешь готова, я улечу один, — распорядился брат. — Все, вот ваш этаж. Видана, я не прощаюсь.

— Ох и не прост твой брат, — вырвалось у Дарины, когда Шерлоса и след простыл, — он меня загоняет в жесткие рамки сразу и диктует свои правила поведения.

— Мужчина, — только и ответила я. — А ты на что рассчитывала?

— Мда, слепого обожания мне от Шерлоса Блэкрэдсана не видать как своих ушей. А я к нему привыкла, — печально заметила она и отправилась к себе.

— Да вы стоите друг друга, как два сапоги лапти, — подумала я и зашла в свою комнату.

В кресле, закутавшись в шаль, спали, прижавшись друг к другу, малыш пехи и Сирша. Значит, моя малышка Элиза отбыла домой, в Фоксвиллидж. Мы решили, что нет смысла дергать пехи и забирать его на выходные домой, а затем возвращать обратно, и потому сестренка оставляла свое хозяйство на меня, пока была такая возможность.

— Виданка, — открыла глаза ректорская сова, — Шерлос ждет тебя на входе в ваш корпус, он проводит тебя ко мне. Поспеши племянница, появились вопросы.

Шерлос стоял на улице и смотрел, как я спускаюсь по ступенькам.