– Как скажете, – молодой итальянец не стал настаивать и только предложил: – Я могу проводить вас до отеля. Как, вы говорите, он называется?

Инга не сразу вспомнила название. Она показала юноше гостиничную визитку:

– Да. Проводите меня, пожалуйста, а то я боюсь заблудиться.

Артемьева раскраснелась от быстрой ходьбы и жуткой жары. Несколько прядок волос выбились из ее прически и прилипли к вискам.

– Здесь недалеко. Мы должны сейчас спуститься вниз вон по той лестнице, видите, а затем повернуть направо. Мы доберемся до вашего мужа очень скоро, – итальянец сделал заметное ударение на слове «мужа».

Артемьева опять улыбнулась. Когда она чувствовала смущение, то всегда расплывалась в глупейшей улыбке. А смущалась Инга в двух случаях: когда ее хвалили и когда с ней флиртовали. В данный момент, очевидно, имел место второй вариант. Ситуация казалась женщине забавной, немыслимой, но очень приятной и тешащей самолюбие. Женщина корила себя за отказ от очередной порции мимолетной радости. Она не раз давала себе слово после прилета в Италию, что больше не откажет себе ни в одном удовольствии. Но опять нарушила свое обещание.

– Инга!

– Что?

– Я вам совсем не понравился? Я не ваш тип мужчины? – в вопросе Антонио проскальзывала юношеская наивность и любопытство.

– Вы мне очень понравились. Вы абсолютно мой тип мужчины, – Инга была честна сейчас, как никогда.

– Тогда почему вы не хотите остаться со мной наедине?

– Это не нужно ни вам, ни мне. Есть много условностей и рамок, которые не стоит переступать и нарушать, поверьте мне. Вы еще слишком молоды, Антонио, чтобы знать об этом.

– Но никто не узнает. Это останется между нами. Наш маленький секрет.

– Я очень хочу пить. Смотрите, вот кран. Давайте выпьем воды, – Инга подошла к торчащей из-под земли железной трубе с крантиком, открыла его и наклонилась к прохладной интенсивно бьющей струе.

Ингу мучила невыносимая жажда, и с каждым живительным глотком она как будто нарастала. Артемьева не сразу утолила ее. Затем она уступила место своему молодому спутнику. Он отпил немного и умыл лицо прохладной водой. Больше к затронутой им щекотливой теме Антонио не возвращался. Вдоволь напившись, замужняя сеньора и молодой итальянец продолжили путь. Они шли рядышком, почти касаясь друг друга внешней стороной обнаженных рук, и молчали, но это молчание скорее напоминало бессловесную беседу с укоризной между двумя неслучившимися любовниками.

Первым делом, что сделал Артемьев, когда попал в номер, это наполнил прохладную ванну. По дороге в отель Володя купил себе баночку пива и теперь смаковал каждый глоток, то опускаясь на дно джакузи, то поднимаясь к поверхности воды. Последнее время он стал думать о своей жене все чаще. Артемьев замечал за собой, что переживает по каждому поводу, который прямым или косвенным образом касается Инги. Она действительно изменилась. В поведении ее прослеживалась дипломатическая отчужденность, порой переходящая в полное равнодушие. В гардеробе супруги Владимир заметил новые платья и туфли. Раньше он редко обращал внимание на такие мелочи. Эти перемены заставляли Артемьева волноваться. Вот и сегодня Инга отправилась на экскурсию по городу без него с совершенно незнакомым ей человеком. Еще какое-то время назад она и шага не ступила бы без своего глубокоуважаемого и слепо любимого супруга. Мужчина поперхнулся и выплюнул содержимое рта в воду.

Совсем недавно Артемьеву о себе снова напомнила Наташа. Она никак не хотела оставлять своего бывшего любовника в покое. Девушка настойчиво звонила, писала сообщения, клялась в любви и просила финансовой поддержки. Иногда Володя присылал ей денежные переводы, но скорее по инерции, нежели по непреодолимому желанию. Ему казалось странным, что когда-то обожаемая им Наташа теперь стала для него просто девочкой, к которой он испытывал жалость и больше отцовские чувства, чем какие-либо другие.

Бовины мысли целиком и полностью теперь занимала его собственная жена. В жизни так частенько случается. Когда исполнительный и трудолюбивый работник предприятия, жаждущий роста по службе и повышения заработной платы в какой-то момент понимает, что начальнику на него плевать и радужных перспектив не предвидится, он перестает стараться и начинает заниматься посторонней ерундой. Вот именно в этот самый момент директор просыпается и поднимает беднягу по карьерной лестнице. Но труженику такая картина уже малоинтересна, потому что он решил сменить область деятельности, место работы и, как следствие, директора. Примерно такая ситуация назрела в семействе Артемьевых. Инга обзавелась новым боссом. Женщина даже привела его в дом и усадила за один стол вместе со своим дорогим и любимым мужем, а Володька так ничего и не заподозрил. Он не предполагал, что его верная и добропорядочная супруга способна на такой циничный поступок. И сейчас Артемьев лежал в прохладной, успокаивающей тело воде, потягивал пиво из алюминиевой банки и ждал возвращения жены с экскурсии по Ливорно.

В конце месяца Артемьев собирался в Москву. Он звал Ингу с собой, но она категорически не хотела лететь. Володя не настаивал, просто мягко намекнул, что престарелые родители имеют свойство уходить из жизни своих детей совершенно внезапно и лучше их почаще навещать. Но Инга только отмахнулась и сказала, что ее мама собирается замуж, а не на тот свет. Неверная жена мечтала вырваться не в Москву, а к Плотникову – во Флоренцию.

Артемьев допил пиво и встал из воды. Он не воспользовался полотенцем, не надел халат, а абсолютно мокрый и голый прошел к кровати, оставляя после себя мокрые следы на паркете, и тяжело плюхнулся в голубые простыни. Мужчина заснул почти сразу, так и не дождавшись Инги, которая тем временем к нему не торопилась.

Распрощавшись с Антонио, Артемьева зашла в кафе напротив отеля. Она села за крошечный столик в самом углу веранды и заказала цитрусовый лимонад с большим количеством льда. Ей страшно хотелось пить и плакать. И если бы не звонок Ромы в этот самый момент, то она вряд ли смогла бы сдержаться. Плотников всегда как будто чувствовал, когда Инга нуждалась в нем. Возможно, именно поэтому она и любила его. Так, по крайней мере, женщина объясняла самой себе свою преступную страсть.

Лед плавился от жары. Перед ее глазами мельтешили люди, машины, велосипеды. Но Артемьева не обращала внимания на всю эту суету: женщина слушала волшебный голос, доносящийся из трубки мобильного телефона и выбивающий почву из-под ножек стула, на котором она сидела.

Артемьевы решили вернуться в Монтальчино на следующее утро. По дороге к поместью супруги почти не говорили друг с другом. Володя не любил болтать за рулем. Он с большой осторожностью и вниманием относился к вождению. Инге это было только на руку: она не была настроена на теплую и приятную беседу. Женщина смотрела в окошко и слушала радио. Интернациональные песни разбавлялись итальянской речью воодушевленного и бодрого диктора, который сообщал о погоде и рассказывал смешные истории. За время своего пребывания в Италии Артемьева научилась немного понимать язык и успела влюбиться в его звучание. Инга находила итальянские слова певучими и красивыми. Она пыталась переключить свое внимание на пейзаж за окном и поток фраз, выдаваемый радиоприемником, но у нее ничего не получалось: последний телефонный разговор с Плотниковым не выходил у нее из головы. Роман говорил ей, что очень скучает и хочет увидеться. Инга объясняла, что пока не может вырваться во Флоренцию, так как муж практически не оставляет ее одну.