Коротая время ожидания и чтобы отвлечься от болезненных ощущений, Андрей попробовал переключиться: осмотреться и понять, что на самом деле произошло.

Парализовавший тело мощный удар со стороны безобидного, казалось бы, марева грани миров обернулся для разума чем-то вроде очередного момента просветления. Лунёв словно бы вынырнул из цветного сна и вновь увидел «схематичный» Альфа-мир, каким он казался в первые минуты, когда Андрей только перешел призрачную границу. Лунёв опять видел эту реальность «плоской» и будто бы сотканной из светящихся нитей. Разница заключалась в том, что теперь Андрей твердо знал: он умеет ходить по здешней поверхности, и когда исчезнет онемение в теле, он уверенно встанет на ноги, даже если восприятие еще не восстановится.

Искаженное видение реальности, к счастью, быстро трансформировалось в нормальное. По мере того как возвращались силы, восстанавливался и «объем» окружающего мира. И точно как в прошлый раз, в последнюю очередь загрузилась программа распознавания лиц. Андрей видел вдалеке альфийцев, но не мог отличить их друг от друга. До самого последнего момента единственным узнаваемым лицом для Андрея было лицо Беляева. Да и то с поправкой на синяк под глазом, который уверенно расплывался и делал физиономию Сан Саныча не такой, как прежде, особенно в левом ракурсе. А еще Лунёв видел «серого» и Оружие, но эта объемная композиция мелькала теперь вдалеке, почти на городской окраине (кстати сказать, Оружие тоже осталось «объемным», что подтверждало догадку Андрея о чужеродности суперпушки для Альфа-мира), с каждой секундой все дальше и дальше. Почему «серый» предпочел отойти на безопасное расстояние, а не добил беспомощного противника или хотя бы не отнял у него «джокера»? Об этом оставалось гадать на кофейной гуще.

Восприятие восстановилось ровно в тот момент, когда из приземлившейся поблизости «стриж-вертушки» выпрыгнул хорошо знакомый Андрею альфиец.

– Мне поручено присматривать за вами, – заявил альфиец. – Альфа-сеть не хочет снова арестовывать вас, но мы не станем больше помогать. Вы больше не герои. Когда вы остановили «серого» во дворце, все пользователи признали вас героями, но теперь вы попытались нарушить закон: вынести Оружие из Альфа-мира. Я сожалею, но вынужден от имени всех альфийцев отказать вам в дальнейшей помощи.

– Муссон, погоди. – Телу также вернулась прежняя чувствительность, руки и ноги перестали дрожать, сердце – ощутимо трепыхаться, а главное, почти ушла боль. – Я признаю, что совершил вынужденную ошибку…

– Это была не ошибка, а намеренное действие, – перебил его Муссон. – Мы все видели, и хотя не слышали ваших разговоров, предпочитаем перестраховаться.

– Эй, а как же презумпция невиновности?! – возмутился Беляев.

– Особый случай, – твердо заявил Муссон.

– Не бывает таких случаев! Вы сначала докажите, что мы преднамеренно пытались вынести Оружие, а не поскользнулись и случайно вляпались в грань миров. Она у вас, кстати, не работает на выход, звоните в сервис!

– Особый случай, – повторил Муссон, не глядя на Беляева.

– Произвол!

– Хорошо! – Андрей сел и подал знак Беляеву, чтобы тот умолк, если до сих пор не понял, как надо разговаривать с альфийцами. – Я признаю свою вину! Вы вправе отказать нам в дальнейшей помощи. Но вы ведь не откажете нам в получении информации. Это тоже ваш закон – информация должна быть доступна для всех, даже для сидящих в Башне преступников. Ведь так?

– Верно, – нехотя согласился Муссон.

– В таком случае я прошу только одного: поясни, что не так с гранью миров? Почему я не сумел выйти? Дело в Оружии? Грань миров не позволяет вынести то, что принадлежит Альфа-миру? Или есть другая причина?

– Если бы грань не позволяла ничего выносить, закон был бы не нужен, – заметил Беляев. – Запрет срабатывал бы автоматически. Ты вышел бы в наш мир, а Оружие осталось здесь, как крепко ты его ни держал бы.

– Грань не выпускает никого и ничего, – согласился Муссон. – Пожалуй, Феникс прав. Я могу только предполагать. Никто из альфийцев не пытался проникнуть в ваш мир, а выходили здесь или нет предыдущие гости – нет данных. Я не знаю ответа.

– И это чистая правда, – поддержал Беляев Муссона. – Альфа-сеть не имеет данных на этот счет. Даже если через грань кто-то выходил, не было свидетелей. А без них – нет и никакой информации в сети.

– Могли бы систему наблюдения здесь смонтировать, все-таки нерядовое местечко, – проронил Андрей. – Но ладно, не об этом сейчас речь. Получается, здесь у нас только вход в Альфа-мир. Так сказать, «система ниппель». Получается, надо искать выход?

– Мы не разрешим вам покинуть Альфа-мир, – предупредил Муссон.

– А зачем мы вам здесь? – Андрей поднялся на ноги и уставился на Муссона. – Вопрос всей почтеннейшей публике, которая сейчас на альфа-связи через уважаемого Муссона. Не лучше ли позволить нам уйти, чтобы мы не мозолили вам глаза и не натворили еще чего-нибудь?

– Если вы уйдете вместе с «серым», мы согласны, – немного подумав, а скорее мысленно посовещавшись в альфа-сети с «почтеннейшей публикой», сказал Муссон, – но мы не знаем, как это можно сделать, если грань миров пропускает гостей только в нашу сторону.

– А вы подумайте, – предложил Андрей. – Ведь куда-то все предыдущие гости подевались. По моим данным, где-то в Альфа-мире растворились, как минимум, трое пришельцев. Сан Саныч, верно?

– Четверо, – поправил Беляев, но, секунду подумав, согласился. – Хотя да, трое. Идущий по Краю не в счет.

– Они могли остаться здесь, – ответил Муссон, – спрятаться где-нибудь в Долинах.

– Тогда кто-то из альфийцев должен был их видеть, хотя бы мельком. Однако в сети нет никакой информации о пропавших гостях. Как это понимать?

– Если их нет в сети, нет и в Альфа-мире, – уверенно ответил Беляев вместо альфийца.

– А значит… выход есть, – подытожил Андрей. – И неподалеку отсюда.

– Выход может находиться на другой стороне планеты, – покачав головой, возразил Муссон. – Помнишь, мы рассуждали, что грань может быть кольцом вокруг всего мира?

– Нет, дружище, – Лунёв отряхнул одежду. – Выход здесь неподалеку. В радиусе тридцати километров от Альфа-Вершины.

– Почему ты так думаешь?

– Я не просто «так думаю», а уверен. Потому что мы в зоне разлома. И только в ее пределах может твориться черт знает что. И если в Альфа-мире нет других разломов…

– Их нет, это единственный, – вновь подсказал Беляев.

– Значит, и все странные «грани» находятся здесь, в зоне разлома имени Мебиуса.

– Логика опять сомнительная, но… – Беляев коротко кивнул, – я соглашусь. Сначала появился разлом, а лишь потом обнаружилась грань миров и появился первый гость. И больше нигде в мире не случалось ничего подобного.

– Были странности в Долине Сапаранти, – возразил Муссон. – Исчезла целая гора. А в Долине Каменистой появились горные озера и вокруг них, прямо на камнях, начала расти трава. Вы должны были видеть.