— Я куплю вам новый. — Он бросил взгляд на клиентов, накупавшихся и залезающих на катер. — А встретимся когда вы захотите. Я в отпуске и могу приезжать сюда каждый день.

Через несколько минут катер взял курс на причал. Приятная поездка закончилась.

— До скорого свидания, — высадив отдыхающих, Вадим поцеловал девушку в щеку. — Спокойной ночи.

Последнее пожелание было излишним. Анжелика знала: сегодня она не заснет, и причиной этого станет не ее работа. Стоя на берегу, девушка махала отходящему катеру. Нет, что бы там ни говорили ее однокурсники или так называемые коллеги на Объездной о профессии проститутки, считая серьезные отношения для ее представителя невозможными, они не правы, и это подтверждалось сегодняшним днем. Если Вадим завтра появится здесь и выполнит свои обещания, а в результате всего и женится на ней, она заткнет всем рот, еще раз убедившись в правоте слов матери: любовь не знает преград. В этот вечер она поверила в чудеса.

Андрей Иванов, один из совладельцев отеля «Золотое руно», сидел в кабинете Киселева совершенно растерянный и взволнованный. Убийство Пустовалова произвело на него неизгладимое впечатление и заставило задуматься о собственной безопасности, поэтому он с радостью откликнулся на вызов милиции.

— До сих пор я считал эти убийства просто местью моим коллегам, — пояснял он Павлу. — Корнийца пристрелили за махинации с кандидатской, Варина — за папашу. Хотя Илья и утверждал, что это не так: мол, нет главного связующего звена, мы с Малиновским об этом не беспокоились.

— А сейчас? — спросил Киселев.

— Сейчас — другое дело, — предприниматель достал платок и вытер потный лоб. — Илюха — порядочный парень и честнейший человек, никому не сделавший зла. Его смерть доказывает: убийца охотится именно за владельцами нашего отеля.

— А вы никогда не подозревали в преступлениях своих коллег по бизнесу?

Андрей улыбнулся:

— Если вы о контрольном пакете, то мы подумали обо всем раньше вас. Доли убитых не переходят автоматически оставшимся в живых, совладельцами отеля становятся их наследники. Да, они могут продать свою долю, но только если захотят. Насколько я знаю, пока этого еще не сделал никто.

— А сами вы где находились в день убийства?

Иванов с облегчением вздохнул:

— В гостинице Санкт-Петербурга. Я летал в деловую поездку. Впрочем, можете проверить.

— Анализируя ваши предыдущие алиби, мы пришли к интересным выводам, — Павел пристально посмотрел на предпринимателя.

Тот не моргнул и глазом:

— Давайте, с интересом послушаю.

— Из дома отдыха «Дубки» вы смогли бы выбраться в багажнике машины.

Андрей расхохотался.

— Вы предполагаете, что меня увез Лисков? К сожалению, это невозможно.

— Почему же? — Павел продолжал сверлить собеседника глазами.

— Мне пришлось бы полностью довериться этому человеку, — пояснил Иванов. — Я бы этого никогда не сделал. В последнее время мы с Малиновским подумывали о смене начальника службы безопасности. Хотите знать почему?

— Разумеется. — Оперативник поудобнее устроился на стуле.

— После убийства Толика Корнийца Руслан пришел ко мне и поинтересовался, нельзя ли занять его место. Мы с Юрием пытались объяснить, что это невозможно: каждый из нас внес значительную долю в данный бизнес. Лисков выразил желание поучаствовать, однако, услышав, какая требуется сумма, несколько приуныл: он любитель красивой жизни, и за все время работы у нас ему не удалось скопить даже на приличную машину. Та, на которой он разъезжает, — одна из моих. Я выписал на Руслана доверенность: негоже, коль начальник нашей службы безопасности станет ездить на старом «жигуленке». Кстати, могу организовать осмотр интересующей вас машины. Приглашайте криминалистов, изучайте содержимое багажника. Я, конечно, продолжал бы доказывать свою невиновность, даже если бы ваши судмедэксперты настаивали, что я там был, потому что я действительно невиновен. Однако повторяю: исследуя машину, вы только зря потратите время.

Но вернемся к нашим баранам. В последнее время я безумно боюсь Лискова и дрожу, когда он звонит в дверь моей квартиры или заходит в кабинет. Поэтому в багажник машины я сел бы только под дулом пистолета или слыша другие реальные угрозы в отношении меня и моей семьи.

— Зачем Лискову убивать своих работодателей, если вы объяснили ему, что очутиться в вашей команде для него нереально? — поинтересовался Павел.

— Потому что он глуп как пробка, завистлив и жесток, — Иванов развел руками. — Черт его знает, какие мысли бродят в его голове? Руслан — бывший военный, во времена Кажарского переквалифицировавшийся в рэкетира. Для него запугивать, убивать и отбирать — привычное дело. Думаю, он так и не научился уважать честных предпринимателей, имеющих чистые деньги и раскручивающих свой бизнес, не имеющий отношения к отмыванию капиталов.

Киселев еще раз пристально посмотрел на сидящего перед ним мужчину, мысленно смеясь над его словами о чистых деньгах и думая: если бы следом за Вариным убили Иванова, он и его коллеги, как пить дать, стали бы искать народного мстителя: отец его собеседника, подобно Варину-старшему, тоже отметился в истории города. Павел вспомнил дела давно минувших дней. Один из трех легальных миллиардеров Приреченска, господин Сиделин, в советские времена скромный администратор театра, довольно охотно рассказывающий, что разбогател на продаже цветов, построив на участке две теплицы, чем вызывал улыбку практически у всех, открыл банк с громким названием «Доверие».

— Это надежное учреждение, — рекламировал он свое заведение, — мой подарок горожанам. Вы можете смело класть сюда даже незначительные сбережения: во-первых, они не пропадут, во-вторых, сто двадцать годовых дадут вам прибыль.

На его зов откликнулись все, даже старики и старушки, копившие себе на похороны. Их одинокая соседка, тетя Люда, положила шесть тысяч долларов — все заработанные ею за границей деньги, двоюродная бабушка Вера — пять тысяч рублей. Порыв его матери удвоить имеющиеся в доме капиталы прервал отец Павла, экономист по образованию.

— Голову даю на отсечение, это очередная финансовая махинация, — говорил он знакомым и незнакомым. — За границей банки никогда не дадут больше трех процентов годовых. Я бы не советовал рисковать.

Прогнозы Киселева-старшего оправдались. Сначала банк стал задерживать выплату процентов, а затем и вовсе прекратил ее. Выступающий по телевизору Сиделин призывал к спокойствию.

— Это временные трудности, — вещал он. — И мы их обязательно переживем. В случае чего я заплачу из своего кармана.

Разумеется, он этого не сделал, благополучно смывшись на какие-то острова и оставив тысячи приреченцев без гроша. Его возвращения, в которое мало кто верил, ожидали не только люди, но и милиция, приготовившая ему уютную камеру. И все-таки Сиделин вернулся. Камера пригодилась на недолгое время: через неделю миллионер уже гулял на свободе. В преддверии выборов в горсовет он написал разгромную статью в газету, в которой раскрывал тайну пропавших денег. Известные всем господа: бывший мэр Иванов Петр Маркович, его правая рука Кузнецов и депутат Госдумы от Приреченска Завьялов взяли в банке огромные ссуды якобы для благоустройства города, поэтому под маленькие проценты и без залога. Естественно, в Приреченске ничего сделано не было, зато вышеупомянутые личности понастроили себе особняков, царапающих верхушками небо, и повыкупали предприятия. На предложение Сиделина вернуть деньги (теперь для каждого из троих взятая когда-то сумма была довольно мизерна) новые олигархи ответили отказом. Миллионер призывал народ к разборкам с ними. Дальше этого дело не пошло. Кто-то продолжал нищать, а кто-то — богатеть, включая Сиделина. Сейчас перед Киселевым сидел сын бывшего мэра Петра Марковича и разглагольствовал о порядочности и честности.