непотребство. Нет, когда надо будет гасить беспорядки, то выдадут все необходимое, надеюсь. Но вот в простом патруле следует ходить с мечом. Хорошо, алебарды отменили, а то не знаю, чтобы и делал. И уметь работать с клинком нужно, не как топор — взмахнул, рубанул, но и знать пару финтов. А показал мне приемы клинкового боя старый сержант. Коему больше бы подходило обучать новобранцев застольным здравницам и последующему передвижений в невменяемом состоянии, чем владению оружием. Ибо выглядел он как знатный пропойц. Я не роптал, мне и тех нескольких движений с клинком пока хватало. Я помню легионерскую поговорку «в простоте сила».

Заполнив бадью, оставил себе одно ведро с водой, поставив так, чтобы солнце обогревало. Вздохнул и взялся за меч, лежащий под тряпицей возле навеса. Даже не продолжительное расставание с оружием вызывало тягость на душе. Словно бросаю верного пса, служившего мне не один десяток лет.

Стоило только взяться за рукоять, как губы сами пошли вверх, выдавая улыбку на пол-лица. А внутри образовалось стойкое желание помахать клинком, хотя бы просто так, как сельский дурачок палкой по крапиве. Взмахнул мечом, разогревая тело, и приступил к заучиванию приемов, показанных пропойцем-сержантом.

Тренировку окончил, как только луч солнца ударил по глазам, выскочив из-за конька соседнего дома. Тело пылало энергией, усталости не ощущал, но надо знать меру — еще весь день впереди трудиться. Тетя Палли стояла в дверном проеме и, недовольно щурясь, обтирала руки о полотенце.

— Здравствуйте! — неожиданно даже для себя прокричал я.

— Здравствуй, сержант! Давай мыться и завтракать, — сказала и скрылась в тёмном провале.

Она часто наблюдала за тренировками, при этом загадочно улыбаясь. Словно мои упражнения ворошили какое-то ее воспоминание. Но лезть с расспросами было не удобно, а она не спешила откровенничать. Обтер клинок, вернул в ножны, чувствуя полное удовлетворение от проделанной работы.

Забрал ведро, отошел к дальнему углу, где существовала маленькая клумба, жившая, казалось, своей жизнь. Быстро умылся возле стока воды и отправился уплетать вкусный завтрак. Тетя Палли шуршала на кухне, не мешая мне уничтожать яичницу с мясом. Быстро, по-армейски переоделся и в лучах рассветного солнца поспешил к лавке купцу Лейма.

Выбрав направление, спорым шагом отправился к своей девушке. Времени хватало, успею еще к лейтенанту с отчетом. Миновав пару закипающих строек, вышел на относительно очищенную улицу и наткнулся на Мела с Михланом. Оба моих товарища стояли возле подвода с яблоками, сияли бодростью и рвением свершать благие дела.

— Здорова, сержант! — крикнул Мел и даже взмахнул рукой с зажатым огрызком. Едва я подошел, он продолжил. — Чую, сдобой несёт. Опять без нас пирожки трескал. Нет, Михлан, яблок ему не дадим. А все почему? Правильно, он не делится, и я не буду.

Иногда его ребячество было к месту, разряжала обстановку, давая понять — мир не так и плох. Но последнее время такое поведение раздражало.

— Вы что тут делаете? — после сухого приветствия спросил я.

— Тебя ждем, командир, — проговорил Михлан, обтирая фрукт о рукав, — этот с самого утра ноет про скуку. Пошли гулять и вроде как случайно встретились с тобой.

Я промолчал и лишь кивнул. Мел явно хотел влезть в мою личную жизнь со своими советами и бесконечными историями. Ну что же, чаша моего терпения скоро переполнится, и тогда будет серьезный разговор.

К дому купца вела прямая дорога, но все городская стройка как обычно удлинила путь. Проходя мимо одного из домов, я заметил бегущую воду из стены возле фундамента, превращающуюся в настоящий поток. Я удивился, но самую малость — город сейчас наполнен разными явлениями, одно чуднее другого.

— Это проделки Одарённого Самрайза, — тут же внес ясность Мел. — На верхушке дома осталось заклятье, резко снижающее температуру. Воздух сначала замерзает, после под лучами солнца тает, отсюда и вода. Вот народ и ждет, пока развеется, ну а после будет перестраивать. Кажется, мелочь, как камешек в сандалии, но пока не вытрусишь, дальше идти — одна морока.

— Да, после драки нет разницы, за кем разгребать: за Одарёнными или за Проклятыми, — весомо заметил Михлан.

Мы с Мелом кивнули в знак согласия.

— Ага, только если бы победили Проклятые, то восстанавливать было бы нечего и некому. Тяжелый труд по возвращению городу прежнего вида, не самая большая плата за спокойную жизнь. Впрочем, как и за жизнь в целом, — я изо всех сил гнал крамольные мысли из головы, но факт, что сверхлюд дерется, а простой люд за ними убирает, назойливой мухой жужжал в голове, норовя время от вымени вырваться наружу.

— Кстати, куда они все подевались? Могли бы выйти помочь народу, — продолжал разговор Михлан.

— Ушли в Освободительный поход, или же Отомстительный. В общем, пошли бить морды Проклятым на их территории. Парад же еще прошел за городом, славили их и заодно провожали, — наш всезнайка, как всегда, не подвел.

Я загруженный сержантскими делами такое событие просто проигнорировал.

— Вот и хорошо, — коротко сказал Михлан, подводя итог теме разговора.

Дальше Мел развлекал нас, угадывая, кто из Проклятых что сломал. За месяц сменилось несколько версий, но каждый раз это была не пустая болтовня, а вполне себе логичная цепочка из фактов.

Лавка купца Лейна заработала с новой силой, чуть ли не наследующий день после нападения. Когда-то она специализировалась на тканях, но сейчас многое изменилось. На прилавках легко можно найти почти все что угодно рядовому горожанину. От гвоздей, до свежей выпечки — быстро строящемуся городу надо все и сразу, и желательно в одном месте. Не знаю, насколько это выгодно, но серебряную бляху гильдии просто так не дают.

Вокруг лавки, несмотря на общую стройку, все было расчищено и даже имелся коврик возле дверей. Само здание в два этажа слабо пострадало при нападении. Вставили новые окна, да один угол светился новой кладкой. Двухстворчатая дверь приглашающе распахнута, рядом подпирал стену вышибала: рослый, невысокий, с круглой шапочкой на голове и тонким прутиком в зубах; рукава рубахи закатаны до локтей, обнажая жилистые предплечья с якорными татуировками.

— Здравствуй, Сом! — приближаясь, поздоровался я, ответа как обычно не дождался. Вышибала, по-видимому, предпочитал ничего не делать, если труд не оплачен. Такой принцип у человека. Будем уважать.

Внутри властвовал