от жилых массивов, поэтому жалобы на чересчур громкую музыку исключены.

Признаться честно, я впервые присутствую на мероприятии такого формата и масштаба. Одежда кислотных цветов, ярко разукрашенные лица, взрывы громкого смеха и страстные поцелуи по углам — я никогда не видела такого огромного скопления веселящейся молодежи в одном месте. Они не просто тусуются — они отрываются по полной! Самозабвенно трясут головами, кричат и откровенно наслаждаются происходящим.

— Ого! Вот это размах! — встаю на носочки, чтобы дотянуться до уха Соколова. — Прямо как сцена из американских фильмов про студенческие вечеринки!

— Ага, только тут еще круче, — подмигивает парень и, схватив меня за руку, утягивает в самую гущу беснующейся толпы.

Электронная музыка, пульсирующая в воздухе, проникает под кожу и глухими вибрациями сотрясает грудную клетку. Голова интуитивно покачивается в такт. Рот растягивается во взволнованной улыбке. И даже чужие локти, то и дело втыкающиеся мне в ребра, не способны испортить приподнятого настроения.

Спустя пару минут усилий мы с Темой наконец продираемся к бару. Накрыв грудью стойку, Соколов наклоняется к бармену и что-то ему говорит. Из-за шума я не разбираю слов, но, очевидно, друг заказал нам по коктейлю.

Я все еще с интересом озираюсь по сторонам, когда у меня в руках оказывается ярко-красный пластиковый стаканчик с оранжевым содержимым.

— Что это? — с любопытством кричу я.

— Пей! — отзывается Соколов и тут же жадно присасывается к своему стакану.

Коротко выдохнув, следую его примеру. На вкус коктейль действительно приятный — сладковатый, терпкий и совсем немного отдает алкоголем. Так что пить его — сплошное удовольствие.

Осушив стакан, Соколов комкает его в ладони и метким движением отправляет в близстоящую урну. Он выпил коктейль за считанные секунды, а я тем временем сделала лишь пару глотков!

— Вот это скорость! — посмеиваюсь я. — Часто тут бываешь?

Слова приходится прямо-таки вырывать из горла вместе с громким ором. Иначе друг меня просто не услышит.

— Не очень, — он отрицательно качает головой. — Только если крутые диджики приезжают.

— Сегодня будут крутые, да?

На самом деле понятие «крутой диджей» мне ни о чем не говорит. Для меня что крутой, что не крутой… Все на одно звучание, как говорится. Но я усиленно делаю вид, что хоть немного, да разбираюсь в электронной музыке. Ну, чтобы поддержать Тёмкин энтузиазм.

— Да, диджей Харм из Питера, — кивает Соколов. — Он разорвет танцпол, вот увидишь!

Многозначительно приподнимаю брови, дескать, вау, как клево, а потом снова делаю глоток. Прежде, чем пойти танцевать, надо покончить с этим коктейлем!

— Соколов! Бро! Здорово! — раздается где-то совсем рядом, и я, вздрогнув от неожиданности, чуть не роняю свой пластиковый стакан на пол.

Перед нами парень с широкой открытой улыбкой и татуировкой прямо на щеке. Допускаю, что это просто наклейка, но выглядит очень натурально.

— Женек! Какие люди в Голливуде! — Артём радушно жмет его руку. — Ты тут один? Или всех своих собрал?

— Маха где-то здесь была, а Кокос на танцполе отжигает. Остальные разъехались, — отвечает парень, а затем переводит внимательный взгляд непроглядно черных глаз на меня. — А это твоя новая подружка, да? С Ди окончательно разбежались?

Я удивленно вылупляю глаза и издаю нервный смешок. Не знаю, что смущает больше: то, что меня приняли за девушку Соколова, или то, что, судя по последней реплике Женька, у них с Дианой в отношениях не все так гладко. Ведь фраза «окончательно разбежались» подразумевает, что подобные попытки уже предпринимались.

— Нет, это моя подруга детства, Василиса, — надрывая голосовые связки, представляет меня Артём. — А это Жека, просто хороший парень.

— И почитатель таланта, — добавляет новый знакомый, стискивая мою ладонь.

— Какого таланта? — теряюсь я.

— Таланта вот этого чувака, — она тычет пальцем в Соколова. — Ты же знаешь, что твой друг восходящая звезда?

В глазах Жени блестит неподдельное восхищение, а Тёма лишь снисходительно улыбается.

— Эм… Ну… Я догадывалась, — выкручиваюсь я.

Нет, само собой, я знала, что Соколов за последние годы неплохо продвинулся в диджеинге и даже стал зарабатывать на нем деньги, но чтобы прям восходящая звезда… Это ведь такое громкое слово!

— Пара-тройка лет — и девчонки будут выстраиваться в очереди за его автографом, — продолжает восхвалять друга Женька.

— Ой, ну хватит заливать, а, — ржет Соколов, но по лицу видно, что ему приятны слова приятеля. — Пошлите лучше на танцпол! Пора повеселиться!

Я залпом допиваю остатки коктейля и вслед за другом ныряю в месиво танцующих. Вообще-то я не фанатка электронной музыки, но окружающая атмосфера и подскочивший в крови градус сподвигают на безумства. Хочется закрыть глаза, запрыгнуть на волну ритма и раствориться в синхронно двигающейся толпе.

Мы пляшем и пьем. Пьем и пляшем. Прыгаем, кричим, корчим рожи. Наши Конверсы топчут бетонный пол с неистовой мощью, и руки то и дело взмывают к потолку. Сердце бешено скачет, вдоль позвоночника струится пот, но азарт и шальное веселье лишь сильнее горячит кровь. Мы будем танцевать до тех пор, пока не упадем!

Только техно! Только хардкор!

— Ех-у-у! Зажигай, малая! — кричит Соколов, чьи золотые патлы с трудом поспевают за быстрыми движениями головы.

Он обхватывает меня за талию и, прижав к себе, начинает кружить. Ноги отрываются от земли, и я окончательно теряю связь с реальностью.

Меня штырит от происходящего. Штырит от Артёма. От его запаха, прикосновений, от пламенных искр в его глазах.

Наверное, я пьяна, но думать об этом сейчас совсем не хочется. Я ловлю звезды. Голыми руками ловлю. И кайф, который обжигающей лавой течет по жилам, кажется невероятно концентрированным. Словно в моей крови не только адреналин и алкоголь, а что-то гораздо более крепкое.

Соколов опускает меня на пол, но я по-прежнему не отрываю от него завороженного взгляда. Он красивый. Боже, какой же он красивый! Эти губы, эти скулы, это колечко в носу… Разве может парень быть настолько привлекательным? Это противозаконно! Запредельно! Невыносимо!

Обнимаю Артёма за плечи и, поддавшись странному, но чертовски мощному импульсу, приникаю к нему губами. Даже не просто приникаю, а прямо-таки впиваюсь в них с хищной жаждой. Рьяно. Порывисто. Немного грубо.

В первое мгновенье я не ощущаю никакой ответной реакции. Однако спустя пару секунд рот Соколова открывается, и наши языки наконец переплетаются. Поначалу несмело и робко, словно изучая друг друга после долгой разлуки, а затем все сильнее и напористее.

Для того, чтобы разгорелась пламя, достаточно одной искры.

И она только что сверкнула между нами.

Соколов сильнее прижимает меня к себе и до пронзительной остроты закусывает мою нижнюю губу. Слегка постанывая и путаясь в дурном тумане нашей внезапно вспыхнувшей страсти,