— Откуда вы знаете Дэйви Масгрейва? — спрашивает Дом.

— Я знаю парня, который его знает, — говорит Богдан. — Я оказал ему услугу.

— И чем же вы занимаетесь?

— Да так… то да сё, — уклончиво отвечает Богдан.

— В этом мы схожи, — понимающе кивает Дом. — Это и моя сфера деятельности.

Начинается матч, и Богдан ограничивает беседу с Домом Холтом комментариями о происходящем на поле.

— Да вон же Ивоби! Он ждет пас. Где все?

— Ты прав, приятель, где все?

Богдан хочет, чтобы Донна им гордилась. Рождество прошло волшебно: они поздно просыпались, смотрели австралийские реалити-шоу, поигрывали в настольные игры. Богдан не испытывал потребности, чтобы им гордились, с тех пор как умерла мать. Теперь ему этого действительно хочется.

«Эвертон» пропускает гол на десятой минуте, и оба мужчины мрачнеют. На двадцать пятой минуте «Брайтон» забивает второй гол, и игра становится уже не такой интересной.

— Вы живете где-то здесь? — интересуется Дом.

— В Файрхэвене, — отвечает Богдан. — Но, знаете ли, разъезжаю. Повсюду. Где есть работа, там и Барри.

— А почему вам так захотелось сесть рядом со мной? — спрашивает Доминик Холт.

Он листает что-то в телефоне, не глядя на Богдана.

— А?

— Вы сразу направились ко мне, — поясняет Дом.

— Тут хорошее место, — отвечает Богдан. — И на вас красивое пальто.

Дом продолжает что-то читать в телефоне.

— Кажется, вас зовут Богдан Янковский.

— Не могу отрицать, — говорит Богдан. — Хотя очень бы хотелось. Но у вас хорошее польское произношение.

— А прямо за нами сидит констебль Донна де Фрейтас.

Доминик разворачивается назад и протягивает Донне ладонь.

— Дом Холт, — представляется он, как только Донна берет его за руку. — Впрочем, вы знаете и так.

Кажется, Богдан сел в лужу.

— Забавная ситуация, — говорит Дом. — Вы и ваш парень? Это вообще нормально для полиции Кента? Или вы тут неофициально?

— Мы просто смотрим футбол, — отвечает Донна. — Ни один закон этого не запрещает.

— Вы можете назвать хоть кого-нибудь из игроков «Эвертона»?

— Господи, нет, — говорит Донна. Богдан пытался заставить ее выучить вчера вечером. Просто на всякий случай. Но, ей-богу, кто станет тратить на это время? — А вы можете назвать кого-нибудь из группы «Шугабейбс»?

— Пожалуй, на этом и закончим, — говорит Дом Холт, вставая. — В этот раз спущу на тормозах, я же все понимаю. Но если я еще раз замечу, что кто-то из вас следит за мной, я обращусь в суд. Договорились?

— Где героин, Дом? — тихо спрашивает его Донна. — Вы его ищете? Или сами украли?

Дом отвечает не менее тихо:

— Неудивительно, что у вас забрали дело и передали его в Агентство. Дилетанты…

«Брайтон» забивает третий гол, и дальнейшие слова Дома заглушает вскочившая толпа. Богдан прикладывает ладонь к уху Дома.

— Просто Донна очень вежлива. Я лично знал Калдеша Шарму. Если его убил ты, то я убью тебя. Это понятно?

Дом Холт отступает и окидывает взглядом Богдана. Толпа рассаживается по местам. Дом переводит взгляд с Богдана на Донну:

— Наслаждайтесь игрой.

Глава 35

Энтони практически не работает на дому. Но некоторые правила созданы для того, чтобы их нарушать.

Элизабет приготовила для него чашку чая и сидит теперь на диване, наблюдая, как Энтони стрижет Стефану волосы. По-хорошему, ей стоило сделать это перед визитом к Виктору, но Виктор не из тех, кого волнуют такие мелочи.

— Как Элизабет удалось тебя захомутать? — спрашивает Энтони Стефана. — Уму непостижимо. Элизабет, ты в курсе, что у тебя в руках настоящий Клуни?

— Клуни? — переспрашивает Стефан.

— Ну и как тебе живется с ней, Стефан?

Тот смотрит на Энтони через зеркало:

— Простите, вы ставите меня в тупик…

— Я Энтони, — говорит Энтони, убирая волосы вокруг ушей Стефана. — Каково это — жить с Элизабет?

— С Элизабет?

— Я о том, что мы все любим сильных женщин, верно? — продолжает Энтони. — Но ведь наверняка существует предел. Я хочу сказать, нам всем нравится Шер, но стал бы ты жить с ней? Может, пару недель и получилось бы вытанцовывать на кухне, но в конце концов обязательно понадобился бы выходной.

Стефан улыбается и кивает:

— Да, примерно так и есть.

— Энтони всегда тебя подстригает, Стефан, — поясняет Элизабет.

Возвращение в четверг от Виктора прошло спокойно. Стефан все время спал, а Элизабет с Богданом вдруг поняли, что обсуждать больше нечего.

— Правда? — удивляется Стефан. — То-то я чувствую что-то знакомое. Не могу вас вспомнить, но все возможно. В последнее время я не всегда на высоте.

— Просто у меня незапоминающееся лицо, — говорит Энтони, расчесывая волосы Стефана спереди и подыскивая идеальный угол для пробора. — Помогает смешиваться с толпой. Полезное свойство, когда требуется избегать полиции.

— Я очень седой, — замечает Стефан, осматривая себя в зеркале.

— Чепуха! — возражает Энтони. — Вот Элизабет действительно седая, а ты «Отполированная платина».

Элизабет улыбается:

— Вы прекрасно справляетесь с работой, Энтони. Ну разве он не красавчик?

— Настоящий симпатяга, — соглашается Энтони. — Вы только взгляните на эти скулы. С ними ты и минуты не продержался бы на параде в Брайтоне, малыш Стиви. Кто-нибудь наверняка утащил бы тебя на съемную квартиру и там развратил по-всякому.

— Так вы из Брайтона?

— Из Портслэйда, — отвечает Энтони. — Но это ведь практически одно и то же, верно?

— Может, вы знакомы с моим другом Калдешем?

— Может быть, — кивает Энтони.

— Он лысый, как колено, — говорит Стефан и начинает смеяться.

Энтони ловит взгляд Стефана в зеркале и тоже хихикает:

— Для меня это плохая новость, да?

Стефан кивает и спрашивает:

— А чем вы занимаетесь, Энтони?

— Я стилист по прическам, — отвечает Энтони, прикладывая пальцы к вискам Стефана и наклоняя его голову то в одну, то в другую сторону. — А как насчет тебя?

— Ну, — говорит Стефан, — я в основном слоняюсь без дела. Немного занимаюсь садоводством. На небольшом участке.

— Я убил бы за такой участок, — признается Энтони. — Я выращиваю травку под солярием, но на этом все. Сегодня вы стрижетесь для особого случая? Пойдете на танцы?

— Просто решили, что пора, — объясняет Элизабет.

— Если увидите Калдеша, передавайте привет от меня, — говорит Стефан. — Скажите ему, что он старый шельмец.

— Мне нравятся шельмецы, — замечает Энтони.

— Мне тоже, — отвечает Стефан.

Он помнит уже совсем немного прежних друзей. В основном школьных времен.