— Успокойся, Куп. Ладно, Свисток, выкладывай, что у тебя есть. Я даже не знаю, как и когда она умерла.

Свистку не хотелось вводить нас в курс расследования, но он понимал, что у нас есть информация, которая может ему пригодиться.

— Судя по всему, это произошло вчера ночью, ближе к утру субботы. В ее доме.

— Ты знал, что она звонила Мерсеру Уоллесу? Слышал про историю с мальчиком?

Свисток ответил, что ничего не знает, и попросил нас рассказать.

— Мерсер говорил, что вчера около десяти вечера она оставила ему сообщение. Возможно, проследив ее звонки, мы узнаем, откуда звонил мальчик.

Майк стал набрасывать список задач, которые необходимо решить в первую очередь.

— Дверь взломали?

— Нет. Это случилось не в квартире, а на лестнице первого этажа. Она ведет в подвал, где находится прачечная.

— А что консьерж? — спросил Майк.

— В ее доме нет консьержа, — ответила я. — Только домофон с двусторонней связью.

— Видеокамера?

— Тоже нет.

— Как она умерла? — спросила я.

— Ее задушили. На шее остались следы, — ответил Свисток.

— Душили руками?

— Нет, каким-то предметом. Скорей всего, экспертиза покажет, что это была веревка. Тонкая, вроде бельевой. В подвале висело несколько штук.

— Она что, отправилась в прачечную посреди ночи? — удивился Майк.

— Вряд ли.

— Ты считаешь…

— Наши парни сейчас опрашивают соседей. Может, ей снизу позвонил человек, которого она знала, или кто-нибудь проследил за ней с улицы, или…

— Или все произошло случайно, — добавил Майк.

— Не думаю, что это просто совпадение, — заметила я.

— Ладно, расскажите мне о вашем деле.

Свисток достал блокнот и приготовился записывать.

Мы просидели почти два часа, и я уже устала вспоминать все, что говорила Пэйдж Воллис и что можно было рассказать об Эндрю Триппинге. Пончики и кексы, которыми ужинали детективы, не вызвали у меня аппетита, но я выпила три чашки кофе, и крепкий напиток слегка успокоил натянутые нервы.

— Не забудь о Гарри Стрэйте, — напомнил Майк.

— Кто это? — Свисток записал фамилию в блокнот.

— Агент ЦРУ. Пэйдж с ним встречалась. Недолго. Она решила расстаться с ним, но ему это не понравилось. Я не знаю, преследовал он ее на самом деле или нет.

— Почему? — спросил детектив.

— Потому что до вчерашнего дня она вообще не упоминала его имя. Я понятия о нем не имела, пока он не появился в зале суда.

— И ты ее никогда о нем не спрашивала?

Свисток не сводил с меня глаз и качал головой взад-вперед.

— Черт возьми, как можно спрашивать о человеке, о существовании которого даже не подозреваешь?

— Тебе ее не переиграть, Свисток. Она выше тебя на голову, а напряжение в мозгах такое, что у тебя все лампочки перегорят.

— Короче, она от меня кое-что утаила. Думаю, без особых причин. Смущение, нежелание говорить о личном и все такое. Только вчера утром она призналась, что Стрэйт звонил ей накануне вечером и уговаривал не давать показания.

— Он ей угрожал? — спросил Свисток.

— Она отрицала. Объяснила, что испугалась, потому что он был очень требовательным, когда они встречались. «Постоянно запугивал» — вот ее точные слова. Пэйдж обещала мне обо всем рассказать, но я не могла с ней говорить, пока она не закончит давать свидетельские показания. Поэтому она позвонила Мерсеру и сообщила, что хочет сама найти Даллеса, сына Триппинга. Звонить мне ей запрещалось.

— Расскажи ему о банде адвокатов, Куп.

Я перевела дух.

— Наверно, тебе нужно знать обо всех, кто замешан в этом деле. Есть парень по имени Грэм Хойт. — Я произнесла фамилию по буквам. — Он представляет интересы мальчика. Утверждает, что хочет усыновить Даллеса. По его словам, они с женой знают ребенка с рождения, поэтому Хойт думает, что тот скорей обратится к нему, чем к кому-то другому. Кроме того, он помогает одному из моих коллег в прокуратуре расследовать дело, в котором замешан адвокат Триппинга. Робелон. Питер Робелон. — Я продиктовала Свистку имя адвоката и название фирмы, в которой он работает. — Хойт утверждает, что Робелон нагрел руки на каких-то аферах, связанных с утечкой информации.

— Что конкретно тебе известно?

— Поговори с Джеком Клайгером. — Я помолчала. — Есть еще другие адвокаты. Один из приюта, другой из Службы опеки и попечительства. Их имена и телефоны есть в моих материалах.

— Стукач. Не забудь про стукача, — добавил Майк.

— Точно. Хотя кажется, что это было сто лет назад и по другому делу. Я хотела использовать осведомителя. Его зовут Бессемер.

— Слышал о таком, — отозвался Свисток, и на его губах в первый раз появилась улыбка. — Как и о ребятах, которые его прохлопали. Он тоже замешан?

— Я с ним так и не встретилась. Его как раз везли ко мне, когда он сбежал. Он сидел в Райкерс вместе с Триппингом.

— Думаешь, Бессемер что-нибудь знает о Пэйдж Воллис? — осведомился Свисток.

— Только то, что мог сказать ему Триппинг. Нет причин считать, что он как-то связан с моей свидетельницей. Но Бессемер пропал, и я понятия не имею, что он хотел мне сообщить.

Детективы входили и выходили из комнаты, пока мы обсуждали Пэйдж Воллис и связанных с ней людей. После двух часов ночи наступило небольшое затишье, и мы вздрогнули, когда на конторке зазвонил телефон.

Майк поднял трубку.

— 1-й округ, — сказал он, подумав, что его попросят подозвать кого-нибудь из детективов. — Да, сэр. Она еще здесь. Мы допрашиваем ее с пристрастием.

Он выслушал сообщение, повесил трубку и повернулся ко мне.

— Это был Батталья. Он звонил в Лэнгли, и они дали ему нужную информацию насчет Гарри Стрэйта. Он больше не работает в ЦРУ. Вот телефон парня, который может рассказать тебе о его прошлом.

— Наверняка они платят ему пенсию или что-то в этом роде. Они должны с ним контактировать. — Я взяла у Майка листок.

— Сомневаюсь. Даже ЦРУ это не под силу. Гарри Стрэйт умер двадцать лет назад.

В четыре утра я легла в кровать рядом с Джейком. Он не шевельнулся, когда я скользнула к нему под одеяло, и я подумала, не притворился ли он спящим, чтобы не заводить тягостный разговор о смерти моей свидетельницы. Я провела пальцами по его спине и поцеловала в поясницу. Никакой реакции.

Около семи я проснулась и увидела, что кровать рядом со мной пуста. На спинке стула висела рубашка Джейка. Я надела ее.