— С Заячьей Заимки, ваш милость, — прошамкала, кланяясь, седая старушка в платке. — Только яйца эти я сама…

Но я её прервал, не дав высказаться.

— Есть по дому работы какие, — я покрутил неопределенно рукой, — изгородь поправить, крыльцо обновить? Может сено накосить?

— В деревне всегда работа найдется, — поклонилась та снова.

— Значит вот, берешь этого обладателя лишней хромосомы в рабство на неделю, — постановил я, — он тебе по хозяйству всё поправит на что укажешь.

Я посмотрел на бугая с копьем. Да на нём пахать можно.

— Карл, ты меня понял?

— Ваша милость, что такое лишняя хромосома? — пугливо спросил тот.

— Это такая вещь, из-за которой ты стал стражником, — терпеливо объяснил я, — а не наместником Самура. А если ты еще раз накосячишь, она отправит тебя в гильдию золотарей. Налево, шагом марш.

— Так, стража, — убедившись, что Карл покинул с бабулей дворик, обратился к остальным я, — первый взвод занимается тренировкой личного состава под руководством инструктора Аисаки. Второй взвод сменяет стражу на воротах. Кто будет замечен в поборах горожан или въезжающих, повторяю в последний раз: в лучшем случае их ждет гильдия золотарей. Отвечаю сразу на молчаливый вопрос: почему в неё не попал Карл? Бабуля сама предложила ему яйца, заметив его полный грусти и печали взгляд на свой товар. Проблемы Карла в неспособности сопротивляться желудочным страстям, неумении обуздывать животные порывы, в уверенности, что его глупый поступок не разоблачат.

— Жалкой уверенности! — гаркнул я зло. С дерева рядом упала оглушенная ворона.

— Я вас всех вижу насквозь! — потряс я кулаком. — Вы или будете нормальной стражей, которую уважают горожане и тогда я закрою глаза на кружку эля, что подносит вам по-приятельски пекарь из соседнего квартала. Или будете с рабами чистить нужники — в лучшем случае. В худшем, послужите мишенями для игр в дартс, а потом попадете к королевскому палачу. Вам всё ясно!

— Так точно, ваша милость! — выпучив от усердия глаза, проорали служивые.

Байки о том, как я пытал гвоздями Гортама Зарастрийского в таверне у Марты разошлись в тот же вечер. Слово дартс превратилось в синоним пыточной, а еще через три дня все горожане были свято уверены, что я собственноручно кастрировал толстяка перед тем как передать его королевскому капитану. Просто потому что воспылал лютой ненавистью к человеку, посмевшему посягнуть на жизнь принцессы, в которую влюбился. Всё это доложил мне Джил Свакинг, нервно дергая ус и долго откашливаясь, после просьбы рассказать, о чем говорят в городе. «Посему, — добавил Джил, — горожане ожидают мой быстрый перевод в Тритикам, дальнейшую успешную, но скоротечную карьеру, которая окончится на королевской плахе». Я умилился этой версией и даже продекларировал, представив себя на месте Шайреда Четвертого: «давно ли город мой служил позорным страстям господина?» Так или иначе, имидж безбашенного, крутого пацана, втихомолку завоевавшего с принцессой новые территории для Шайна, где-то по ту сторону гор будто нимбом сиял над моей фигурой.

Конечно, я этим пользовался.

Конкретно Карл не сильно виноват: может его глупая физиономия старушке родню напомнила. Бабули они сердобольны в любые времена. Возмущает одно: яйца для начала заслужить надо! А давать их за наивную, осунувшуюся рожу оголодавшей жертвы северокорейских трудовых лагерей — глупо. После отъезда принцессы с присланным отрядом, стражники проходят кмб с марш-бросками и владением холодным оружием под руководством Аисаки. Ибо нечего отращивать харю на нетрудовых подношениях и халявном эле на скамейке перед воротами.

В очередной раз доведя до присутствующих линию современной феодальной политики я всех отпустил и повернулся к новому контролеру гильдий. Самих гильдий в Самуре, поскольку он был небольшим, насчитывалось немного, около трех десятков. Контролер от городских властей следил за балансом интересов, разрешал торговые споры между ними, следил за монополией, то бишь чтобы одна гильдия не влезала в дела другой и принимал жалобы от горожан на последних.

Вельг Лекаменсгилле — новый контролер гильдий Самура был выбран мной по нескольким причинам.

Во-первых, Джерк Хилл был знаком с этим персонажем лично с младенчества. Вельг был тем человеком, что постучал в двери гильдии авантюристов с корзинкой, в которой мирно спал маленький Джерк. Не все жители королевства могли прокормить детишек. Младенца, что ложился обузой на бедные семьи, часто подбрасывали к авантюристам. Почему не к дверям гильдии пивоваров, например? Потому что гильдии — дело семейное, часто наследственное и попасть в него сложнее чем в Массачусетский технологический. Подложить дите к дверям гильдии авантюристов, значит пожертвовать будущее ребенка борьбе против монстров, а в варке пива ничего героического, святого и опасного нет. Есть только битва за бабло и стремление монополизировать свою продукцию. Так что привратник пивоваров, позевав и почесав пузо, отнес бы подброшенного к авантюристам. Последние, как фентазийные янычары, принимали всех подкидышей.

Так вот, Вельг заметил подброшенного ребенка поздней ночью и не поленился громким стуком разбудить дежурного по гильдии. Мало ли что могло случиться зимней ночью. Они хотя и теплые в Самуре, но человек при плюс пятнадцати способен замерзнуть за ночь.

Во-вторых, Вельг Лекаменсгилле был северянином. Прямота и честность этого господина приятно дополнялись умом и сообразительностью. Северяне народ простой, видят море — лезут купаться. Но Вельг за отстукавший полтинник своей жизни побывал на всем континенте, пообтесался: был наёмником, купцом, трактирщиком. Северянином остался, но к нордическому характеру добавилась холодная логика и житейская мудрость. Ему можно было доверять, хотя бы потому, что он в Самуре за последние двадцать лет ничего не учудил. А чудят здесь все рано или поздно, южане же.

В-третьих, Вельг имел определенный авторитет. Разруливал как мелкие бытовые конфликты, так и пару раз приглашался на независимую экспертизу еще при позапрошлом наместнике на королевском суде. С Гортамом он уже не поладил, но и врага сумел не нажить в его лице.

Высокий, мощный с лицом, продубленным северными ветрами, с длинными волосами, чуть тронутыми сединой, с внимательными цепкими черными глазами, с двумя шрамами на правой щеке и полуотрубленным ухом, Вельг всегда обращал на себя внимание. Был он полударом, с редкой здесь специальностью «Аксер». Добрался до девятого уровня и с топором обращался мастерски. На пять лет он подарил Джерку, собственноручно вырезанный им, деревянный жетон авантюриста. А через пару недель Джерка Хилла накрыло облачком Дара.