– Зачем вы мне это сказали? – спросила Уитли, беря с кровати дубинку. – Про Дрю?

– Ты всегда спешишь следом за ним, – улыбнулась Баба Соба. – Любовь – великая сила, не правда ли?

Уитли вздрогнула, почувствовав себя словно обнаженной перед этой мудрой женщиной. Слова Собы сломали все внутренние барьеры, прогнали детские страхи, которые все это время мешали Уитли в ее отношениях с юным Волком. Еще никогда Уитли не была так уверена в своих чувствах к Дрю, как сейчас, и от этого ей становилось страшно и в то же время невыразимо радостно. Эти чувства переполняли ее, от них кружилась голова.

– О, да, Баба Соба, – прошептала Уитли, чувствуя, как повлажнели ее глаза. – Я действительно люблю Дрю и признаюсь ему в этом, если только когда-либо встречу его снова, – она отчаянно покачала головой и поправила саму себя: – Нет, не если. Когда встречу. И Бренн еще увидит, как мы с Дрю держим друг друга в своих объятиях.

Неожиданно в дверях спальни появились новые люди, и впереди – герцогиня Ранье, которая с порога недовольным взглядом окинула потертый зеленый плащ, накинутый на плечи своей дочери.

– Все-таки решила ехать? – спросила мать.

– Я должна ехать, мама, – ответила Уитли. – Я командир Лесной Стражи и наследница трона Брекенхольма. Это мой долг.

– Но твой дядя Редферн…

– Он останется с тобой и будет защищать город. Впрочем, если он поделится со мной своими лучшими бойцами, я не стану возражать. – Уитли обернулась к стоявшему в дверях офицеру в зеленом плаще и продолжила: – Генерал Харкер, прошу вас, сообщите находящимся в городе нашим союзникам – герцогу Бранду, лорду Конраду, барону Эбену, капитану Рэнсому, цыганам, жителям леса, Фуриям и всем остальным, чтобы готовились. Мы выступаем через час.

– Слушаюсь, миледи, – поклонился Харкер и немедленно исчез за дверью. Уитли проводила его взглядом, затем вновь повернулась к герцогине, которая уже тихо плакала, не в силах сдержать свои слезы.

– Не уезжай, Уитли, – всхлипнула она.

Дочь подошла к матери, обняла ее, прислонив на время свою дубинку к стене спальни.

– Я должна, – сказала Уитли, нежно гладя мать по щеке. – Я нужна Дрю.

Уитли почувствовала на своем плече прикосновение сухонькой ладошки Бабы Собы.

Цыганка легко пожала его своими цепкими пальцами и сказала:

– Пойдем, Южник. Давай оставим мать и дочь наедине.

Громадного роста цыган осторожно вывел из спальни старую ясновидящую, за ними закрылась дверь, и герцогиня Ранье крепко обняла свою дочь, а Уитли так же крепко обняла мать, уткнулась лицом в ее теплую шею, невольно вспоминая предсказание Собы и думая о том, что если она сейчас покинет дом, то, возможно, очень скоро встретит свою смерть.

– Возвращайся ко мне, – всхлипнула мать.

– Я постараюсь, мама, – шепотом ответила дочь, обдавая своим жарким дыханием шею герцогини и ее прилипшие к заплаканной щеке ярко-рыжие локоны. – Я постараюсь. И да поможет мне Бренн.

За последние годы Редмайр Холл повидал нескольких, совершенно не похожих друг на друга, обитателей. Вначале он был домом лорда-кабана, барона Хата, затем, после ужасной смерти барона, здесь жил его младший сын, Винсент, но вскоре и он покинул родительский дом, уехал, запутавшись в своих долгах. Потом появился лорд-крыса Ворхас, забравший себе этот дом именем короля Лукаса и руководивший отсюда частями гвардейцев Льва по всему Дейлиленду. Его пребывание тоже оказалось недолгим, ему положил конец налет леди Гретхен и ее Гончих из Хеджмура, среди которых сражался и Трент Ферран. Они некоторое время жили вдвоем в этом доме, но вскоре снова отправились в путь. Следом за ними явился со своими Дикими Волками король Лукас, искавший повсюду свою сбежавшую невесту и сжигавший дотла все, что ему попадалось на пути. Сейчас двое этих созданий – Диких Волков – спали в тронном зале бывших лордов Редмайра.

На лордов эти твари были совсем не похожи – чудовища, сеющие вокруг себя смерть и разрушение.

Их берлога, которую они устроили в самом сердце Редмайр Холла, выглядела под стать ее обитателям – жуткая вонючая дыра, усеянная обглоданными костями, над которыми жужжали мухи. Недоеденные трупы животных валялись здесь вперемешку с человеческими останками. Жалкие, злобные пародии на верлордов – Дикие Волки – лежали сейчас в дальнем, затененном углу зала. Черная магия полностью преобразила их, лишила всего человеческого, сделала дикими зверями, боящимися света и охотящимися в ночной тьме.

Трент стоял поодаль от них, в луче солнечного света, с мечом Вольфсхед в руке. Запах Диких Волков они с Мило засекли несколько дней тому назад, и он привел их в Редмайр. Здесь они дали Диким Волкам время, чтобы те наелись после ночной охоты и завалились спать. Сейчас один из Диких Волков лежал у стены, накрывшись драной медвежьей шкурой, шевелящейся от набившихся в нее червей и личинок. Второй свернулся клубком прямо на куче костей возле люка, ведущего в подвал дома.

Трент чувствовал тошноту и отвращение к этим тварям. Неужели такая же судьба ожидает его самого? Раздражение постепенно накапливалось и переходило в гнев, а гнев – в яростное неприятие такой судьбы. Трент посмотрел на Мило и кивнул, качнув кончиком меча. Мило кивнул в ответ. Каждый из них выбрал свою цель.

Трент осторожно двинулся вперед среди десятков костей, валяющихся на полу между ним и спящими тварями. Бросив быстрый взгляд на Мило, он увидел, что тот уже подбирается к спящему у стены Дикому Волку, выставив перед собой зажатый в обеих руках меч. Сосредоточившись на том, что у него под ногами, Трент сделал еще пару шагов вперед и был теперь всего в нескольких метрах от своего противника. Здесь он снова взглянул на Мило. Юный Олень продвигался медленнее, очень внимательно следя за более крупным и сильным на вид, чем он сам, Диким Волком. Юноша поймал взгляд Трента и нервно улыбнулся ему в ответ. По тому, как побледнело лицо Мило, было ясно, что он сильно испуган. Что-то шевельнулось под ногами Мило, и он инстинктивно подпрыгнул на месте. Недовольно каркнув, из-под ног Оленя скакнула ворона, задела пару костей, которые с шумом прокатились по полу.

Время словно замедлило свой бег.

Спавший у стены Дикий Волк уже был на ногах и летел в прыжке навстречу юному Оленю. Второй Дикий Волк замешкался, поставив Трента перед выбором – покончить сначала со своим противником или сразу спешить на помощь Мило. Решение Трент принял в долю секунды, и, прежде чем Дикий Волк успел долететь до Мило, Трент перерезал ему путь, выставив вперед свое левое плечо. Столкнувшись друг с другом, противники покатились по полу, при этом от удара Трент выронил меч, но успел схватить голову Дикого Волка.

Трент целил противнику в глаза. Дикий Волк закрыл их, не давая солдату в сером плаще ослепить себя. Противники рвали друг друга когтями, оставляя на коже глубокие кровавые борозды. Дикий Волк безуспешно пытался сбросить с себя Трента, чтобы вырваться на свободу, и они продолжали кататься по полу, с хрустом давя своими телами разбросанные повсюду кости.