Это не давление, оказываемое грубой силой и не моральное угнетение. Это дар, предоставляемый человеку. Самому во всём разобраться, взглянув не только прямо, но и по сторонам от него. Это предоставление полной свободы выбора. И когда у человека открываются глаза, то он осознаёт весь ужас своего греха, а в душе его воспламеняется сильная борьба. Грехи и соблазны отягощают тело, в то время как душа и дух стремятся сбросить с себя всю нечистоту, ища спасения.

Отец делает всё возможное, чтобы привлечь человека. И тот не может прийти не потому что не может или для этого нет возможности. Нет, но потому, что сам этого не хочет. Чем больше вы отвергаете благую весть, тем труднее вам становится её принять.

Ведь это есть написанное и у пророков:

“И все сыновья твои будут учениками Йеговы, и велико будет благополучие сынов твоих.

Правдою будешь утверждена. Далека будешь от притеснения — ибо не будешь бояться, и от крушения — ибо оно не приблизится к тебе”.

“Вложу Я Тору Мою в глубину души их, и в сердце их впишу Я его союз, и буду Я им Элохим, а они будут Мне народом.

И не будет больше каждый учить ближнего своего и каждый — брата своего, говоря: «познайте Йегову», ибо все они, от мала до велика, будут знать Меня, — сказал Йегова, — потому что прощу Я вину их и не буду больше помнить греха их”.

Не из-за того, что кто-либо Отца видел. Если только не являющийся пред Элохим. Сей Отца видит.

А так, что Отец просвещает разум человека, делая его способным воспринять и понять посылаемые откровения. Через слово своё, Он исправляет ошибочные представления, а через веру предоставляет спасение. Всякий, внимающий от Отца и усвоивший, приходит ко мне.

Учитель стоит перед всеми, и сообщает учение всем, но только желающие приходят к нему вновь для обретения его. Остальные же пропускают всё мимо ушей, погрязая в невежестве своём.

Открывая духовные очи, человек усматривает путь ко спасению. Лика Отца никто не видел, но оглянувшись вокруг можно заметить Его власть, и силу, и любовь.

Истинно. Истинно говорю вам. Уверовавший имеет жизнь вечную.

Йешуа чуть повернулся, слегка разведя руки в стороны.

— Я являюсь этим хлебом жизни. Отцы ваши ели в пустыне манну и умерли. Сей же хлеб есть с Небес нисходящий. Дабы кто-либо от него вкушающий не погиб.

Нужда и смерть — вот чего боится человек. Отцы ваши в пустыне не сеяли и не жали. Манна поддерживала их силы. Но она не способна была не продлить жизнь, ни отвратить наступление смерти. Она насыщала только физический голод. Была образом, но не истиной. Я же являюсь тем хлебом, который утолит голод духовный. Я являюсь хлебом оживляющим, нисшедшим с Небес. Если только кто-либо вкусит от хлеба сего, в вечности оживёт. И хлеб же, который я дам, тело моё, оно есть ради жизни мира.

В синагоге вновь поднялся шум и негодование более прежнего. Споры и выкрики неслись со всех сторон.

— Каким образом этот, — с презрением говорили они показывая пальцами, — в состоянии будет дать нам есть плоть свою?

Иудеи и в этот раз не восприняли духовного составляющего сказанного.

— Истинно. Истинно говорю вам, — снова возвысил свой голос Йешуа. — Если не вкусите плоти Сына Человеческого и не впитаете крови его, не сможете иметь жизни в себе.

Кто вкусит плоть мою и впитает кровь мою, возымеет жизнь вечную. И я, воскрешу того в последний день, — Йешуа вновь и вновь повторял свою мысль, пытаясь донести до них истину. — Ибо плоть моя оно есть истинная пища, и кровь моя она есть истинное питиё.

“И напою Я душу утомлённую, и насыщу всякую душу скорбящую”.

Человека не насытит пища, на которую он просто взирает, но напитает только та, которую он вкусит. И тем самым эта пища становится одним целым с этим человеком.

Вкушающий мою плоть и впитывающий мою кровь во мне живёт и я в нём.

Как тела тянутся к пище своей, так и душа тянется ко спасению.

Подобно тому, как послал меня Отец Животворящий и я живу Отцом, также, который вкушает меня, тот тоже через меня живёт.

Как Отец имеет жизнь в самом себе, так и Сын, пребывающий в Отце имеет жизнь в самом себе. И уверовавший в Сына принимает его в себя как пищу и потому оживает через Сына.

Сей хлеб, он есть с Небес нисходящий, он не подобен тому как ели отцы и умерли. Вкушайте сей хлеб, который оживляет в вечности, — вновь слегка раскрыл руки Йешуа, показывая себя. — Манна была ниспослана Исраэйлю и имела лишь временное значение и не перешла в землю обетованную. Сей же хлеб, дарует жизнь вечную всем, кто его вкусит. Всему миру.

В помещении вновь возрос ропот.

— Какие жестокие эти изречения. Кто же в состоянии слушать их?

— Такое не только трудно принять, но и поверить невозможно!

— В Торе прямо указано:

“Все движущееся, что живёт, будет вам в пищу. Как зелень травяную даю вам всё.

Только плоти при жизни её, крови её не ешьте.

За кровь же вашей жизни, взыщу Я — от всякого зверя взыщу Я её, и от руки человека — от руки брата его, взыщу душу человека”.

— Это оскорбительно, поступать против закона!

— Да, верно! Потому как записано:

“Но старайся не есть крови, ибо кровь есть душа. Не ешь же души вместе с мясом.

Не ешь её. На землю выливай её, как воду.

Не ешь её, дабы было хорошо тебе и детям твоим после тебя, если будешь делать угодное пред очами Йеговы”.

— А этот предлагает нам насыщаться его плотью и кровью. Какое кощунство!

Йешуа с сожалением оглядел гомонящую толпу и направился к выходу.

Уже не только у иудеев, но и у тех, кто постоянно следовал за ним и считал себя его учениками, возникли сомнения.

— Это конечно верно, но не нужно забывать, что кровь, является средством искупления. “Потому что душа тела — в крови, и Я предназначил её вам для жертвенника, на искупление душ ваших, ибо кровь — она душу искупает”.

— То сказано о жертвоприношении животных, но не человека. А то, что этот нам говорит, да это просто невозможно себе вообразить!

— Я иудей, и не стану марать свои руки в его крови, а уж тем более есть человечину!

— Никто не говорил так и не предлагал есть свою плоть! Ни один из пророков!

Йешуа