стать моей избранницей, связала меня узами и покинула Средний мир.

— Не понимаю, как это связано со мной и Дэем, — моё терпение начало истончаться. Я достаточно пережила за день, чтобы ещё выслушивать про долг, не выплаченный моим прошлым перерождением. Если оно вообще было. Мне хватало головной боли и от навешенных на меня долгов отца.

— Всё проще и неудобней, чем кажется. Узы, которые связали нас, не разрываются твоей смертью. Чтобы освободиться от них, мне нужно завершить ритуал. И для этого тебе как моей избраннице придётся со мной возлечь.

Моя рука, сжимавшая мобильник, дрогнула, готовясь швырнуть его в стену. Демоны — наглый и совершенно бестактный народец. Намного, намного хуже людей. Не знаю, за что уж Дэй так сильно нас не любит.

— Постой, — выпалил Амун, когда я уже собиралась послать его к чёрту. — Не торопись отказываться!.. Поскольку наш уговор случился задолго до твоего перерождения, то, если исполнишь его, твои нынешние обязательства потеряют силу. Избранница высшего демона имеет в Нижнем мире неприкосновенность. А значит, пари на сердце потеряет над тобой власть. Как и долг отца. Неплохой уговор, правда?

От его слов в голове гудело и мысли путались. То, что он предлагал, было мерзко. Но взамен я получу… А что, собственно, я получу взамен? Свободу от пари? Это неплохо. Но променять одни кандалы на другие — не такая уж и замечательная идея.

— А что будет после? Ты завершишь ритуал и что тогда?

— Тогда… Спустя время я отпущу тебя. Дам дожить жизнь, как ты захочешь.

— Спустя какое время?

В трубке на пару секунд повисла тишина.

— Думаю, года хватит, — ответил Амун, наконец.

— Хватит для чего? Возлечь — это всего один раз, — сама не верила, что говорила о подобном. От одной мысли о близости с ним к горлу подступала тошнота.

— Для того, чтобы ритуал завершился.

Он говорил как демон. Не нужно даже видеть его, чтобы знать. Никакой определённости, пустые обещания. Именно этим пахли его слова. Но какой у меня был выбор?

— А что будет с Дэем?

Амун рассмеялся.

— Волнуешься о нём, пока он думает, как бы тебя убить?

Стало горько. Но иррациональный голос в голове запротестовал, пробуждая недоверие. В отличие от демонов, я мысли читать не умела. Поэтому не могла знать, о чём именно думал Дэй. Чего хотел. Может, он больше не хотел моей смерти.

«Очнись, Алиса», — попыталась воззвать к собственной рациональности. — «Никому из них нет до тебя дела. Каждый хочет получить от тебя что-то, а после тебя же и выкинуть».

— Что будет с Дэем? — повторила вопрос.

— Хм… Давай подумаем. Когда он отправился к твоему отцу, у него подходил крайний срок контракта. Но Дэй по глупости или — что ещё хуже — из сочувствия решил взять плату с другого человека. С тебя. Потом и тебе дал отсрочку. Уж не из сочувствия ли тоже? Его время в Среднем мире подходит к концу. Если он проиграет пари и не сможет откупиться твоей душой, то с позором вернётся в Преисподнюю. И там, смею предположить, его сразу же отправят в Чистилище.

— Чистилище? — переспросила я, в ужасе представляя языки неугасаемого пламени. — Зачем туда?

— Если демон начал сочувствовать людям, то только яростное пламя Чистилища сможет выжечь эту заразу.

— И сколько он там пробудет? — спросила охрипшим голосом.

— Столько, сколько потребуется. Может, год. А может, столетие.

— Столетие… — прошептала я. — Сто лет мучений.

— Для демона столетие — мелочь.

Но не когда ты каждое мгновение испытываешь адскую боль. Вряд ли в этом демоны сильно отличались от людей. Сто лет боли за сочувствие мне. В памяти всплыли слова Дэя: «Смерть — не самое страшное, что может приключиться».

— Мне нужно подумать, — произнесла я, ощущая, как на тело вновь навалилась усталость.

— Думай, но не слишком долго. Если будешь медлить, пари может взять верх.

— Оно уже взяло, — прошептала я, когда положила трубку.

Умереть или отправить Дэя в Чистилище? Выбора хуже не придумать.

«А в чём здесь выбор?» — вновь проснулась моя рациональность. — «Он пришёл, чтобы убить тебя. Ты ввязалась в это пари только ради того, чтобы выжить. А теперь хочешь сама отдать ему жизнь?»

И правда… Выходило иронично.

Откинувшись на подушку, я прикрыла глаза. Сил размышлять об этом не было. Поверх усталости легло покрывало сна. Тёплое и тяжёлое. Оно придавливало к постели и навевало видения. Тревожные и яркие. Кто-то нежным голосом называл меня Божаной. Шептал на ухо ласковые слова. Я пыталась повернуть голову, чтобы рассмотреть его лицо, но видение ускользало. Оставался только голос, знакомый и нежный. Таким я его ещё ни разу не слышала.

* * *

Реус Асмодей

Когда я вернулся, она ещё спала. Никакого мне завтрака, никакого домашнего уюта. Только хмурая, чем-то встревоженная спящая девушка. Рядом на кровати лежал её мобильный.

Не утруждая себя моральными терзаниями, я бесцеремонно взял её смартфон, снял блокировку — благо теперь энергии у меня хватало, можно было тратить напропалую — и глянул историю вызовов.

Последним значился неизвестный номер, с которым она беседовала в течение нескольких минут. Я нажал на трубку и стал ждать, кто ответит.

— Уже надумала? — донёсся из динамика голос Амуна. Но демон почти сразу же догадался, с кем говорил. — Она согласится, — пообещал мне.

— Я бы не был так уверен. — Взглянул на Алису, хмурящуюся во сне. — Она не выглядит счастливой.

— Она согласится, — повторил Амун и повесил трубку.

Что он ей предложил? И что она на самом деле ответит? Её метания — признак борьбы. Она ещё не готова дать согласие, но, возможно, борется за то, чтобы это сделать. Сражается во сне.

— И никакого мне завтрака, — вздохнул я, возвращая телефон на место.

Отправился на кухню сам. Открыл холодильник и понял, что продуктов почти не осталось. Пришлось заказать доставку. Дождаться. И приготовить еду на двоих. Сварить кофе. А когда пришло время будить спящую принцессу, понять, что не хочу вытаскивать её из постели.

Полазив по шкафам, с удивлением обнаружил, что у меня имелся поднос.

— Как в дешёвых фильмах, — усмехнулся над собой же. А потом отнёс еду в её спальню.

Поднос глухо звякнул, ложась на тумбу, а я присел на постель. Коснулся разметавшихся по подушке прядей. Светлых, как и душа, жившая в этом теле. Погладил Алису по щеке. Легонько, словно не будить пришёл. Но она, вздрогнув, сразу же открыла глаза.

— Спящей красавице пора на работу.

Она попыталась привстать и нахмурилась. Втянула носом воздух, учуяв еду.

— Ты принёс мне завтрак в