За секунду до того, как я услышала:

— Тамара!

Артем стоял в стороне от прохода, прислонившись к стене. Я замерла на мгновение, еще не решаясь поверить. Не привиделось? Не послышалось? Сделала шаг, другой, и как-то вдруг сразу оказалась в его объятиях, словно из пленки вырезали несколько кадров.

Господи, спасибо тебе за эти два «но». За то, что с чистой совестью могу оставить ненужный эпизод во вчерашнем дне.

Ненужный? Да нет, пожалуй, очень даже нужный. Расставивший все по своим местам.

Поцелуй получился вполне приличным и целомудренным. Его можно было бы показывать в кино для детей. Если бы не тонкая линия, которую кончик его языка прочертил на моей нижней губе.

— Откуда ты взялся, Саид? — я слегка вонзила ногти в его спину, забравшись под расстегнутую куртку.

— Стреляли, — нагнувшись, он подхватил мой чемодан. — Поехали, Том, а то у меня тут уже отравление кофеином началось. Наверно, нигде в мире больше нет такого дрянного кофе, да еще по цене бриллиантов.

Артем вез чемодан к стоянке, а я плелась сзади и радовалась, что он меня не видит.

Буратино! Рот до ушей, хоть завязочки пришей!

Ну и вообще… просто радовалась. И тому, что он встретил, так неожиданно. И тому, что не о чем сожалеть и нечего отпихивать ногой в дальние чуланы памяти.

— А если б другим рейсом прилетела? — спросила я, пристегивая ремень.

— Вечером только один прямой из Вены, — Артем осторожно вырулил в проезд.

— А если с пересадкой?

— Поэтому я с шести часов и топтался.

— Мог бы и спросить, — не сдавалась я: «падай, дурак, ты убит». — Если б летела через Москву, был бы другой терминал. Позвонила бы тебе уже из дома.

Короткий косой взгляд в мою сторону — и снова на дорогу.

— Хотел сделать сюрприз. Хотя, конечно, рисковал. А вдруг бы тебе это не понравилось. Ты ведь не просила встречать. Так что… поставил на зеро.

— И как? Джекпот?

Вопрос был с двойным дном. Ответ тоже:

— Надеюсь. — Меня снова бросило в жар. — Извини, на заправку надо заехать.

Он стоял у колонки, наблюдая за счетчиком, а я смотрела на него в боковое зеркало. Странный ракурс — и вообще все странно. До жути возбуждающе. То есть наоборот. Когда кто-то нравится, все покрыто эротическим флером. Даже самые обыденные вещи. Как вообще получается, что два человека внезапно начинают хотеть друг друга? Что за волшебная химия?

И… что дальше? Точнее, как дальше?

Тамара, не дергайся, играй теми картами, которые тебе сдали.

Рулетка, карты — вот ведь интересные аналогии пошли.

«Casino, Casino, the dice are rolling…» — подтвердило «Ретро-FM», заставив нервно рассмеяться.

Всю дорогу до моего дома мы молчали, только поглядывали друг на друга. Любые слова сейчас были бы лишними. Все — потом. Ночной город, как и я, замер в ожидании.

Место для парковки нашлось не сразу. Виртуозно вписавшись в свободное пространство, Артем медленно, словно подчеркивал каждое движение, поставил машину на паркинг и заглушил двигатель. Не убирая руку от ключа в замке, посмотрел на меня. Вопросительно приподнял брови.

Твой ход, Тамара.

Как-то раз я позволила одному знакомому уговорить себя на банджи-джампинг. И вот когда стояла перед прыжком на высоченном мосту, всматриваясь в далекую гладь реки, было примерно так же. До одури страшно, но предвкушение восторга тянуло вниз.

— Знаешь, я стесняюсь предложить тебе кофе после того, как ты выпил его целое ведро.

— Ну надо же, впервые встречаю такого стеснительного венеролога, — усмехнулся Артем, по-прежнему глядя мне в глаза.

— А ты многих венерологов встречал?

— Ты первая.

Я потянулась к ручке двери, но он резким движением нажал на кнопку блокировки и, ухватив за рукав, подтащил меня к себе.

— Доктор, вы неприлично торопливы. Мы же всего месяц знакомы. Как не стыдно?

— Уже больше, — возразила я, снова пробравшись рукой ему под куртку. — И вообще я неприличный доктор. По неприличным болезням.

— Тогда понятно, — Артем локтем прижал мою ладонь к своему боку.

А вот это уже были совсем другие поцелуи. Без всяких там дразнилок. Очень даже непристойные. Настолько, что у меня дух захватило и голова закружилась.

— Может, все-таки до квартиры дойдем? — предложила я, когда его губы скользнули по шее к ямочке между ключицами. — У меня там, правда, барахло везде раскидано…

— Напугала ежа… голым… чем-то.

Кнопка щелкнула. Я не стала ждать, когда Артем выйдет и галантно подаст мне руку. Выбралась и пошла к подворотне. Не оглядываясь. Только услышала, как хлопнула дверца багажника и пискнула сигналка. И противный скрежет колесиков чемодана по асфальту.

Лифт — ну очень медленный. Как можно так долго ползти на третий этаж? Издевается, да? Дверь квартиры. Новый замок иногда заедало, но сейчас он не стал испытывать мое терпение, остатков которого хватило только на то, чтобы снять пальто и сапоги.

Обычно меня раздражали пафосные фразы типа «я ждала тебя всю жизнь», но сейчас ощущение было как раз таким. Как будто всегда хотела, чтобы обнимали и целовали именно так. Ну, или хотя бы с того момента, когда он подмигнул мне в гардеробе Юсуповского дворца. И старательно притворялась, что нет, не хочу и не жду, что за глупости. А еще не могла понять, как всего двадцать четыре часа назад думала о другом мужчине и жалела, что с ним ничего не будет. Словно морок какой-то.

Одежду мы растеряли где-то по пути в спальню, этот процесс у меня в памяти не отложился. Не на улице — найдется. Какие там предварительные ласки и прочие нежности! Ни к чему — сейчас ни к чему. Я не сомневалась, что потом все это будет. Прекрасно, замечательно, так, что лучше не бывает. Но сейчас хотелось лишь одного — закончить наконец эту затянувшуюся прелюдию. Потому что каждая минута этих недель была именно ею. Все те дни, когда мы не виделись, но думали друг о друге. Взгляды, слова, прикосновения, поцелуи…

Я хотела… почувствовать его в себе. И от одной мысли, что это сейчас произойдет… произойдет в первый раз… от одной этой мысли под кожей прокатывались горячие волны, и такими же обжигающими вспышками отзывались живот, солнечное сплетение и горло. Сердце раздробилось на тысячи крошечных сердечек, которые пульсирующими иголками кололи все тело, от висков до кончиков пальцев.

Переплетенные руки. Сводящее с ума соприкосновение кожей на внутренней стороне бедер. Глаза в глаза, не отрываясь… И этот двойной то ли вздох, то ли стон, слившийся воедино так же, как и мы. И каждое движение навстречу, чтобы стать еще ближе, проникнуть друг в друга, раствориться, превратиться — пусть лишь на время — в существо с общей кровью и одним на двоих дыханием…