будет суд и каторга. Я даже забуду про личные оскорбления. Иначе мы зароем твоё изломанное тело прямо здесь. Думай. А пока Севастьян убедит тебя, что я не шучу.

Невысокий обозник занял моё место и неуловимым движением схватил ключицу Кречетникова. Тот был связан и наверняка испытывал боль. Но действия моего слуги заставили гвардейца забиться в судорогах, а из заткнутого кляпом рта вырвались сдавленные крики.

— А ведь я тебя узнал, офицер, — вдруг произнёс Пафнутий, — Это ведь ты, будучи заместителем командира пехотного полка, присваивал казённые деньги, обрекая людей на голод. А ещё измывался над солдатами! На тебя и бумага есть в экспедиции, по которой хоть сейчас на каторгу. Но покровители помогли. Ты теперь аж гвардеец! Только гнидой был, ей и остался.

Это уже камердинер произнёс, повернувшись ко мне.

— Гнилой человечишка, Ваше Высочество. На нём, кроме мздоимства, столько жизней невиновных солдатиков, аж руки чешутся начать пытку. Дозвольте нам с Севастьяном хорошенько помучить офицера? А бумагу допросную я позже справлю. Наш писарь с экспедиции всё верно сделает.

Судя по округлившимся глазам гвардейца и его попыток докричаться сквозь тряпку во рту, он готов к разговору.

— Сейчас тебе вытащат кляп, и ты начинаешь рассказывать всё, что происходит в столице. Упаси господь, если ляпнешь, чего лишнего или я почувствую ложь. Тогда за тебя примется Севастьян.

Киваю слуге, и тот вытаскивает тряпку изо рта Кречетникова. Тот начал шумно дышать, но, посмотрев мне в глаза, запел, аки райская птица.

* * *

— Это было ошибкой, Ваше Высочество, — произнёс Столыпин, когда мы собрались на небольшой совет, — Все кавалергарды решили следовать за вами. Но их смутило ваше пренебрежение законами.

— Послушайте, поручик, — неожиданно произнёс испанец, — Не путайте дворянский кодекс и не мешайте всё в кучу. Капитан поставил себя над законом, когда принял участие в мятеже. Более того, перед тем как оскорбить высочайшую особу, Никитка на неё напал. Будь мы на войне, то я первым осудил поведение принца. Только капитан вёл себя, как обыкновенный разбойник, позабыв про честь. Поэтому он заслуживает подобного отношения.

Судя по ироничной усмешке, слова де Кесада не убедили Столыпина.

— Никто капитана не пытал, просто пришлось его немного припугнуть. Можете объяснить это своим людям. Но я не собираюсь ни перед кем оправдываться. Особенно в виду поступивших сведений. Кречетников получил приказ от Алексея Орлова убить меня при первой возможности. И капитана нисколько не смутило подобное задание, — смотрю в глаза смутившегося поручика и продолжаю, — Чего-то подобного я ждал, потому воспринял новость спокойно. А вот происходящее в столице гораздо занимательнее.

Начинаю рассказывать, что удалось узнать от пленника. Если коротко, то у заговорщиков всё плохо. Несмотря на смерть Екатерины и обвинений в мою сторону, многие вельможи и офицеры решили подождать. Даже не все преображенцы поддержали Орловых: чего говорить об остальных. Непонятно повёл себя Суворов, в чьём подчинении находится измайловский полк. Семёновцы, как мы знали ранее, настроены против мятежников и заняли позиции на юге и востоке столицы. Северная часть города, включая Зимний и Васильевский остров, захвачены верными Орловым войсками. Измайловцы же, с частью гарнизона разделяют противоборствующие стороны. Подобная диспозиция сложилась с утра, когда в городе узнали о смерти императрицы.

К чести Суворова, он озаботился патрулированием улиц и пресёк начавшиеся грабежи. Вообще, позиция Василия Ивановича мне непонятна, ведь он являлся одним из вернейших людей Екатерины, наряду с Вяземским и Шешковским. Только первый сейчас среди самой многочисленной партии, решившей переждать мятеж и присоединиться к победителю. А про второго мало сведений, но, скорее всего, глава экспедиции находится в лагере противников Орловых. Кречетников подслушал разговор братьев, потому и обладает столь обширными сведениями. Его появление — самый настоящий подарок!

Моряки пока никак себя не проявили, засевши в Кронштадте и по столичным квартирам. Да и многие офицеры, включая гвардейцев, предпочитают переждать. Всё-таки власть узурпировала семейка выскочек, пусть это продлится временно. Но многим не нравится такая прыть. Поэтому представители наиболее знатных родов тяготеют к противникам Орловых.

— Надеюсь, всё понятно? — спрашиваю в заключение рассказа, — Если да, то предлагаю выдвигаться в столицу. По прибытии нам необходимо разобраться в ситуации и понять, что из себя представляют южане. Пока назовём их так. Далее надо попытаться проникнуть в Аничков дворец и освободить мою жену. Нельзя, чтобы она находилась в заложниках. Это дополнительный козырь для мятежников. Они ведь сдуру могут объявить её императрицей, запутав ситуацию. Жду ваших предложений.

Дон Алонсо и Столыпин внесли несколько изменений, но по большей части поддержали мои намерения. И уже через полчаса наш небольшой отряд, включая две повозки с припасами и оружием, выдвинулся в столицу.

* * *

Не знаю, как обстоят дела в других полках русской армии, но гвардия меня разочаровала. Первый пост мы встретили почти у самых границ города. Вернее, его обнаружил авангард и сразу известил об этом Алонсо, взявшего на себя общее командование. Дабы не наделать глупостей, я сам назначил его старшим.

Испанец решил, пока не показываться на глаза семёновцам и наш отряд проник в город через недавно основанное Волковское кладбище. Там мы решили разбить временный лагерь и провести разведку. Только не успели две пары наиболее сметливых людей выдвинуться в город, как нас посетил гость. Вернее, сначала он прислал человека, подобравшегося к нашему караулу. Прочитав короткую записку, которую передал гонец, я недобро усмехнулся и сообщил, что готов к переговорам.

Буквально через десять минут к домику, стоящему недалеко от кладбища, подошли три человека. В одном я сразу узнал Шешковского, а другие явно были его охраной. Или обозниками, кому как удобнее.

Степан Иванович был одет в мундир поручика семёновского полка. А ещё глава экспедиции будто высох и одновременно постарел. Видно, нелегко ему дались последние деньки.

— Извините, Ваше Высочество, — произнёс Шешковский с обычной улыбкой, — Но нам лучше поговорить наедине. Пусть ваши люди, которые вроде мои, обеспечат охрану.

Укутавшись в плащ, который хоть немного спасал от начавшегося дождика, я рассматривал всесильного опричника. Никак не могу понять, что вообще происходит. И если это ловушка, то для чего такие сложности?