«Оставь ЕГО! – вдруг прозвучало в голове Глеба. – Спрячь ЕГО здесь! Так будет безопаснее. Потом вы вернетесь за НИМ!»

Глебу не пришлось раздумывать над тем, кто, точнее, что сейчас говорит с ним. Украдкой вытащив из кармана футляр с изумрудом, он сунул руку в трещину, образовавшуюся в стене кабины, и разжал пальцы. Удивительный камень канул во тьму.

Мужик с копытами, выскочив из остановившегося лифта, рванулся вниз по лестнице. Через несколько мгновений они уже были на улице, причем Глеб не заметил, открывал ли его спаситель двери подъезда или просто вышиб их одну за другой.

– Лезь! – указав на огромный серебристый «Додж Караван», рыкнул Глебу здоровяк.

Погодин откатил дверцу и задохнулся от радости – на заднем диване мини-вэна, рассыпав рыжие кудряшки, сладко спала Милка. Усевшись на водительское сиденье, спаситель ударил копытом в педаль газа. Машина сорвалась с места, и Глеб полетел на пол, от неожиданности прикусив язык.

Поднявшись, он увидел за окном уносящийся назад двор и мчащихся параллельно машине жутких созданий, окруженных сгустками черной пыли. Остроухие желтоглазые твари, похожие на необычайно крупных волков, скалили клыкастые пасти.

– Боевые маги маах’керу, оборотни из племени Серохвостов, – спокойно ответил здоровяк на невысказанный вопрос Глеба. – Против них есть одно старое верное средство…

Схватив волосатой лапищей лежащий на соседнем сиденье «узи», он высунул пистолет-пулемет наружу и несколькими длинными очередями расстрелял оборотней. Пули, попадая в клыкастых созданий, взрывались, разбрасывая фонтаны ослепительных искр.

«Додж» вырвался вперед, преследователи отстали. Прямо по тротуару объехав затор на светофоре, здоровяк погнал мини-вэн по Ленинскому проспекту в сторону области.

– Серебро – проклятие маах’керу, – сказал он.

– Они мертвы? – с дрожью в голосе спросил Глеб.

– Нет, тут нужно что-то посильнее. Но на восстановление им понадобится какое-то время… А теперь, Глеб Погодин, у нас есть немного времени для откровенного разговора. – Великан снял черные очки. – Но прежде позволь представиться: сатра Акунд, сын клана Ксенфа. Добро пожаловать за Пелену, «коричневый»… Но почему ты начал видеть через нее, черт меня возьми?

Рассказ Глеба был коротким – в сущности, Алексей Акундин, оказавшийся на самом деле не человеком, а странным (и страшноватым!) существом сатра, носившим имя Акунд, знал практически все, за исключением истории с изумрудом. Но и сейчас Глеб все же утаил часть правды – какое-то внутреннее чувство подсказало ему, что не нужно говорить, где и как он расстался с камнем.

– Значит, это тот камушек помог тебе увидеть через Пелену, – продолжая гнать машину на предельной скорости, громко сказал Акунд. – Больше вроде нечему и некому. Хорошо, пусть так. Но, вразуми меня Глубокий Корень, зачем ты его спрятал? Любой серьезный маг просканирует твою память и…

– Он сам попросил об этом. Он сказал, что так будет безопаснее, – ответил Глеб, стараясь не смотреть на сидящего за рулем Акунда – вид сатра внушал ему страх.

– Он – это изумруд? Изумруд, который дал тебе сам Ксенф из Ксенфов, Владыка клана, в час своей смерти? – еще раз уточнил Акунд. – Я не буду даже извиняться, лишь просто скажу – я опять тебе не верю. Чего-то ты гонишь.

– Я сказал правду, – дрогнувшим голосом проговорил Глеб.

Некоторое время они молчали. «Додж» миновал развязку Кольцевой дороги и теперь мчался по Киевскому шоссе.

– Мы поедем в Обитель, к Учителю клана, Старшему магу Крице, – наконец сказал Акунд. – Если по бетонке, то часа за полтора управимся. Учитель мудр, а кроме того, он – лучший маг клана, да и среди всех сатра Москвы. Расскажем все, а уж он сумеет отличить правду ото лжи. Да и девчонку твою разбудит.

Глеб вздохнул. У него в голове не укладывалось – маги, кланы, сатра… Он покосился на спящую Милку и спросил, все так же стараясь глядеть в сторону:

– А вы… ты… В человеческом обличье вы можете… ну, с женщинами?

Акунд хохотнул:

– Можем. Только у нас нет никакого человеческого обличья. Мы всегда выглядим так, только обычные люди этого не видят. Пелена мешает. Она искажает восприятие людей, не позволяет им увидеть мир таким, какой он есть. Сквозь нее способны смотреть маги-люди, уроженцы гостевых сфер, ну и немногие лопухи вроде тебя.

– То есть сейчас мы…

– Как бы «за Пеленой». Она была создана много тысяч лет назад, чтобы вы, «коричневые», люди, не видели истинного облика обитателей остальных одиннадцати сфер.

– Но зачем?

– Для нашей безопасности, – помрачнел Акунд. – Когда-то, в первые тысячелетия после исхода, чужаки правили Землей. Но затем вас становилось все больше и больше. Начались войны. Один на один сатра, верог, слаш или элохим одолеют любого «коричневого». Но вы брали числом и ненавистью. Если бы мы не спрятались за Пелену, то погибли бы. По легенде, уроженцы синей сферы пытались бороться сила на силу. Но что-то нахимичили там с источниками и утонули с каким-то островом… Так что сейчас Пелена нужна для того, чтобы типы вроде тебя спали спокойно, а типы вроде меня не опасались, что их отправят в лабораторию или сожгут на костре только за копыта.

Глеб вспомнил первый из снов, навеянных изумрудом. Теперь ему многое стало понятно, но все равно в голове теснилась бесконечная очередь вопросов.

– Синяя сфера? Значит, маги, волшебники, сказочные существа – эльфы всякие, гномы, фавны, вот как вы, – это все правда существует? – задал он первый из своих вопросов.

– Еще раз слово «фавн» услышу – шею сломаю, – спокойно откликнулся Акунд. – Запомни: мы – сатра, уроженцы зеленой сферы. А что касается эльфов и гномов… Сфер вообще-то двенадцать, но синяя считается потерянной, ее уроженцев никто не видел пару тысячелетий. Вы, люди, принадлежите к коричневой сфере. Об остальном Учитель тебе растолкует куда как лучше меня. Я не силен в науках. Магия и прочие премудрости – это не мое, хотя кое-что умею…

– А что же… – Глеб хотел сказать «твое», но, вспомнив развороченные двери лифта, тесак, «узи», догадался и так: Акунд – воин, или, говоря привычным Глебу геймерским языком, персонаж, у которого прокачаны сила, ловкость и навыки владения оружием.

Затем мысли потекли в другом направлении – на память пришло прекрасное и жестокое лицо незнакомки в подъезде.

– Ваши женщины все такие красивые?

– Ты тоже заметил? – вопросом на вопрос ответил Акунд. – Вообще-то лично я предпочитаю «коричневых» – они нежнее, ласковее. Но если бы раньше встретил эту стерву с ножами, мимо бы не прошел. Признаться, такую я вижу впервые. Хороша… Но она – очень сильный маг, а кроме того, я никогда не лягу с сатрессой, которая якшается с погаными маах’керу.

– Почему?

– Все, хватит вопросов! – отрезал Акунд. – Дай мне немного отдохнуть от твоей болтовни – и готовься к встрече с многомудрым Крицей…