Княгиня успела предупредить мужа о предстоящем визите русского императора, и тот успел примчаться с охоты. Бедняга муж так и не понял, почему Александр пробыл у него во дворце лишь несколько минут… Всего десять минут…

После этой неудачи Александр I предпринял новую атаку. На балу у графа Палфи ему очень понравилась графиня Секени-Гилфорд, и он сказал ей:

— Ваш муж отсутствует. Было бы очень приятно занять его место…

Никаких шансов.

— Не принимает ли Ваше Величество меня за завоеванную область? — ответила ему графиня.

Историк Жан де Кар рассказывает: «Весь город смеялся. А Александр I сконцентрировался на новом декольте. Однако, послухам, 37-летний красавец-царь, был больше коллекционером любовных историй, чем любовником с неутомимым темпераментом».

Император Александр I. Гравюра XIX в.

После конгресса Александр I говорил, что протанцевал целых сорок ночей, и это не было пустым хвастовством. Так оно и было на самом деле. Каждый день полицейские докладывали императору Францу самые пикантные новости из жизни его русского «коллеги»: «Император Александр перестал ходить на костюмированные балы, потому что некоторые не узнанные им маски, которых потом не смогли отыскать, отвесили ему очень нелестные комплименты»; «На ужине

Александр и графиня фон Врбна поспорили о том, кому требуется больше времени для одевания — мужчине или женщине. Для верности они заключили пари и пошли в комнаты раздеваться. Графиня фон Врбна выиграла пари» и т.д. и т.п.

Талейран со свойственной ему иронией писал Людовику XVIII в Париж:

«Император России любит женщин, король Дании пьет, принц Вюртембергский ест, король Пруссии думает, король Баварии говорит, а император Австрии за все платит!»

В Вене танцевали повсюду. Прекрасное токайское вино лилось рекой. Даже важные переговоры велись в обстановке непрекращающихся празднеств, балов, торжественных приемов и других развлечений, что дало повод восьмидесятилетнему князю Шарлю-Жозефу де Линю, сподвижнику Г.А. Потемкина, участвовавшему с ним в осаде и взятии Очакова, назвать это собрание дипломатов и государей «танцующим конгрессом». Точнее, когда его спросили, как идет конгресс, он колко ответил:

— Конгресс не идет, он танцует!

Эта шутка старого князя приобрела широкую известность. А в патриотических кругах Вены вообще получила хождение теория, согласно которой император Александр использовал балы вместо войны, как «еще более надежное средство разорить Австрию».

* * *

А что же Талейран? Он был назначен министром иностранных дел 13 мая 1814 года, и Людовик XVIII отправил его в Вену на замену графу Луи де Нарбонн-Лара, который был послом Франции в Вене, но умер от тифа в ноябре 1813 года. Нужно было быть Талейраном, чтобы последовательно служить Наполеону и сменившему его Людовику XVIII. Блестящий аристократ граф де Нарбонн-Лара был для подобного слишком честен…

Однако Людовик XVIII не испытывал особого доверия к Талейрану, а посему приставил к нему двух своих людей — маркиза де Ла Тур дю Пэна и графа Алексиса де Ноайя, бывшего адъютанта своего брата, графа д'Артуа. Сопровождал Талейрана в Вену и герцог Эммерих фон Дальберг, баденец, находившийся на службе у Наполеона с 1809 года.

Об этих людях Талейран говорил:

«Я беру с собой Дальберга для разглашения секретов, о которых, по моему мнению, должны знать все; Ноайя — чтобы находиться под наблюдением избранного мною же шпиона; Ла Тур дю Пэна — для визирования паспортов».

Эти иронические оценки не мешали Талейрану активно использовать своих сотрудников.

Как мы уже говорили, Талейран прибыл в Вену 23 сентября 1814 года и остановился во дворце князя фон Кауница. Вместе с ним в Вену прибыла Доротея Талейран де Перигор (урожденная фон Бирон). Эта младшая дочь последнего герцога Курляндского и графини фон Медем была женой генерала Эдмона Талейран де Перигора, племянника Талейрана. Их венчание, организованное могущественным дядюшкой генерала, состоялось в апреле 1809 года во Франкфурте-на-Майне. Благодаря этому, Доротея, получившая образование в Германии, то есть в «стане врага», стала дамой при дворе Наполеона.

Во время Венского конгресса генерал Талейран де Перигор уехал в Северную Италию к месту дислокации своей воинской части. Во время своего пребывания в Вене Доротея поселилась во дворце князя фон Кауница и, судя по всему, именно тогда начала играть важную роль в жизни дяди своего супруга.

Считается, что она стала его любовницей именно в Вене. Несмотря на огромную разницу в возрасте (почти сорок лет), Талейран нашел в Доротее ученицу и помощницу, которой можно было доверить самую секретную информацию. В конечном итоге он нашел в ней единомышленницу и политическую союзницу. Нередко подобная связь вызывала скандал в высшем обществе, но в данном случае императорский двор в Вене предпочел промолчать, понимая, что слишком многое зависит от репутации великого дипломата.

Во дворце князя фон Кауница Доротея принимала многочисленных гостей, покоряя их блеском своей красоты и туалетов. Она умело вела светские беседы, получая при этом ценнейшую дипломатическую информацию, а также помогала Талейрану вести тайную переписку.

После завершения Венского конгресса они вместе вернулись во Францию и больше не расставались.

В августе 1817 года Талейран получил от Людовика XVIII титул герцога, а в декабре — герцогство Дино (остров вблизи Калабрии) от короля Сицилии в признательность за помощь на Венском конгрессе. Но человек, про которого Наполеон говорил, что его лицо столь непроницаемо, что если он разговаривает с вами и в это время кто-нибудь сзади даст ему пинка, то по его лицу об этом невозможно будет догадаться, передал Дино своему племяннику, так что Доротея и ее супруг стали герцогами.

С марта 1818 года Доротея Талейран де Перигор начала жить отдельно от своего мужа, хотя формально их брак был расторгнут только 6 ноября 1824 года. А в июле 1820 года она вместе с Талейраном уехала жить из Парижа в его замок, беременная дочерью Полиной, отцовство которой приписывается не законному мужу, а его знаменитому дяде.

Когда в 1830 году Талейран стал послом в Лондоне, Доротея сопровождала его в поездке. В Лондоне они жили до 1834 года, а после смерти Талейрана она унаследовала его титул и все его колоссальное состояние.

* * *

Но это все было значительно позднее. А пока же приехавшего в Вену Талейрана неделю держали на своеобразном «карантине», и только 30 сентября он принял участие в заседании министров иностранных дел четырех держав-победительниц.

Заседание происходило в здании Государственной канцелярии на Бальхаузплатц. Представитель Людовика XVIII вошел в зал и окинул ироничным взглядом присутствовавших. Потом он уселся между представителями Англии и Австрии, а последний объявил ему, что главы соответствующих кабинетов собрались для согласования текста предварительного соглашения.