поддержку избирателей, но ребёнок… Он ведь появится нескоро.

Однажды я хотела спросить его об этом, но Адам был не в духе.

В последнее время он всегда такой. После того вечера, когда под адреналином поцеловала его. Я не жалею ни о чём. Потому что тогда мне было хорошо. Возможно, я больная, раз мне нравится это, несмотря на то, что мы связаны обычным контрактом.

Но ничего поделать с собой не могу. Глупая человеческая похоть и желание не дают спокойно жить.

Картер… Развратил меня. Открыл врата в мир удовольствия, которое и получала каждый раз. Разбаловал меня до такой степени, что теперь обычные поцелуи были для меня нормой, как и касания. Секс – тоже.

Но я никогда первая не решусь и не предложу. Погладить по щеке – да. Взять за руку – легко. Но остальное пока тяжело.

Но знаю, что привыкну.

И бояться мне теперь нечего.

Поэтому открываю дверь кабинета и захожу внутрь.

Пронзительный взгляд Адама сразу же поднимается на меня. А потом загорается. Словно спичка. Один момент, и всё. Нет больше занятого и равнодушного Картера.

И я этим пользуюсь.

– У меня для тебя новость, – скромно улыбаюсь и делаю шаг вперёд, к его столу.

Оттягиваю рукава кардигана вниз, закрывая пальцы. Надо бы попросить выключить кондиционеры, не хочу простудиться. Потому что вдруг это отразится на малыше.

– Что у тебя там? – устало, выдыхает, и мне становится его жаль. Он много работает. Очень много. Даже не отдыхает, только вечерами, и то… Почти сразу же потом заваливается спать.

Обхожу стол, мужчину и опускаю ладони на его плечи. Его и так твёрдое тело напрягается.

Обвиваю его шею, но не обнимаю.

В кармане тест, который пока не решаюсь показать ему.

Вдыхаю вкусный аромат одеколона и чуть не забываю, зачем пришла.

Опомнившись, всё-таки произношу:

– Я… – делаю паузу, потому что в один момент кислорода начинает не хватать. Прямо в этот момент. Нахожу в себе силы вдохнуть воздуха и сказать.

Открываю рот, но сразу же вздрагиваю, так и не сказав того, что хотела.

Потому что по всему этажу разносится пронзительный девичий крик.

Глава 39

Под ладонями становится пусто. Картер резко встаёт с места и выходит из-за кресла.

Не спрашиваю и не досаждаю вопросами, просто иду за ним, еле успевая за его широкими шагами.

Вылетаем из кабинета, Адам осматривается по сторонам и резко всматривается в коридор. Перевожу взгляд и вижу в нескольких метрах от нас двух девушек.

Одна лежит на полу. А вторая возвышается над ней, зажимая рот рукой и рыдая.

Картер направляется в их сторону, а я какое-то время стою на месте, боясь подойти.

Опомнившись, иду следом, останавливаясь рядом с мужчиной.

Смотрю на девушку и ужасаюсь. Глаза закрыты, у рта пена, а грудь резко то вздымается, то опускается.

Господи, что с ней…

Смотрю на неё, и кровь в венах леденеет.

Может, она больна?

За рассматриванием не замечаю, как за спиной появляется Джон. Он без промедлений хватает лежавшую на полу девушку и куда-то несёт.

– Вызови скорую, – кидает Адам горничной, которая закричала на весь особняк. Взгляда с того места, где лежала служанка, не свожу. Не понимаю, почему. Обычный поднос, рядом валяется разбитая чашка из-под чая. – Кому она его несла?

Смотрю на остатки отвара и неосознанно произношу, даже не подумав:

– Мне, – Картер медленно поворачивается в мою сторону. Смотрит с каким-то подтекстом. – Попросила принеси мне минут двадцать назад, но я забыла об этом и пошла к тебе.

Адам кивает. Ничего не говорит. А это напрягает ещё сильнее.

– Райли, собери всех горничных в гостиной, – резко произносит, не сводя с меня глаз. – А ты идёшь в мой кабинет.

Сразу же повинуюсь, разворачиваюсь и иду. Без лишних вопросов, слов. Судя по виду Адама, он не в духе. А разжигать и так полыхающий костёр нет никакого желания.

Захожу в кабинет и слышу, как он делает то же самое.

Приближается ко мне со спины, встаёт рядом. Смотрит на меня сверху вниз, из-за чего приходится приподнять голову.

Его ладонь резко поднимается и тянется к лицу. Пальцы касаются выбившейся пряди волос и заправляют за ухо. Одно движение, а табун мурашек уже бежит по шее и спине.

– Зачем ты приходила?

Не знаю, что сказать. Стоит ли? Тот ли это момент?

До этого я была уверена, а теперь, когда ту девушку нашли в коридоре… Не знала, что делать. У него сейчас будет немало дел, чтобы разрулить это. Нагружать его не хочу.

– Хотела отпроситься в город, – не вру, потому что мне правда это нужно. Съезжу в клинику, сдам анализы и точно узнаю, беременна ли. Вдруг тест врёт? А я сейчас сообщу Картеру ложный результат.

– Зачем? – смотрит недоверчиво.

– Хочу купить цветы, – придумываю глупую отмазку. – Этому дому не хватает немного уюта и чего-то живого. Решила это исправить.

И снова смотрит недоверчиво. Видит мою ложь насквозь.

Ну, всё. Если попалась, то жди проблем.

– Хорошо, – на удивление спокойно произносит, кивая. – С тобой поедет Джон.

Соглашаюсь без промедлений. Не буду спорить, так будет безопасней и не так скучно и грустно.

– А зачем ты попросил собрать всех горничных? – решаю перевести тему. Любопытство меня сожрёт.

Адам отворачивается, идёт к столу. Не смотрит мне в глаза, как всегда. Неужели что-то скрывает?

– Позову врача, пусть сделает проверку. Не хочу, чтобы кто-то из моих горничных имел какого-либо рода заболеваний.

– А-а, – издаю звук понимания. – Тогда ладно, я пойду. Тебе что-нибудь купить?

Я сама не ожидала от себя такого вопроса. Простого, обычного. Будто мы живём вместе уже несколько лет, я собираюсь в магазин и спрашиваю, купить ли его любимые кукурузные палочки. О любви к которым узнала недавно.

Этот вечно злой бугай однажды был застукан ночью с поличным с пачкой палочек. Смотрел новости, увлёкся, что даже не заметил меня. Не растерялся, продолжил есть как ни в чём не бывало. Хотя видела – нравились они ему.

– Нет, не нужно, – отрезает, садится за стол.

Киваю и больше не пристаю. Нет смысла. А мне нужно поторопиться, потому что времени у меня было немного. Нужно вечером позвонить Владу, пока он не лёг спать.

* * *

Выхожу из клиники, не зная, как и вести себя. Я, кажется, рада. Тест не соврал, и я беременна. Всё-таки не нужно было сомневаться и сказать сразу об этом Адаму. Но… Момент всё-таки был не лучшим.

– Мы же ехали за цветами, – хмурится