Джон, который всё это время молчком стоял позади.

– Сейчас за ними и поедем, – отвечаю, садясь в машину.

– Вы же в курсе, что нужно доложить об этом господину Картеру? – морщусь, прекрасно понимая, о чём он говорит.

– Давай ему ничего не скажем? – спрашиваю аккуратно, улыбаясь. Пытаюсь задобрить. – Хочу сделать ему сюрприз.

– Не могу, – качает головой, и я разочарованно вздыхаю. Как я могла подумать, что у меня получится?

– Пожалуйста, – прошу. – Сегодня вечером я скажу ему об этом сама, ладно? А ты пока помолчи до этого времени. Отчитаешься завтра.

– Не могу, – снова твердит те же самые слова.

– Джон, – произношу резко. Я помню те слова Адама наизусть. Но не хотела их использовать. Пока я его невеста, жена, неважно, я могу приказывать, не просить. Что сейчас и делаю. – Ты ничего ему не скажешь. Мы ездили в цветочный.

Вижу, как он поджимает губы. Раздражён. Да, мне тоже не хотелось бы слушать юную девчонку. Но он сам напросился.

Молчит, отводит взгляд.

А я отворачиваюсь к окну.

Всё, поругались. И ладно. Я ведь нормально попросила его, так ведь?

Когда приезжаем в ближайший от дома цветочный магазин, захожу внутрь. Недовольный и раздражённый Джон остался в машине. Может, так будет лучше. Меньше будет раздражать.

Приветливая продавщица сразу же натягивает улыбку, спрашивая, что я хочу. Покупаю кактус, пахнущий букет хризантем и семена для посадки. Жду, когда мне упакуют цветы, и рассматриваю горшки.

Какой-то противный запах внезапно ударяет в нос. Принюхиваюсь, но не могу вспомнить его. То, что он мне не нравится – поняла сразу.

Сильная хватка на локте заставляет застыть. Хочу возмутиться, позвать Джона, но прежде, чем открываю рот, слышу знакомый и предупреждающий голос.

– Закричишь, и я всажу в тебя нож.

Перестаю дышать, понимая, кто стоит позади меня. Итан.

Чувствую на талии давление через слой ткани. Не паникую, понимая, что вряд ли он сделает мне что-то. Перед нами флорист, а за моей спиной Джон. И всё равно, что он на улице.

Лайфери явно не захочет лишиться места мэра.

– Молодец, – говорит похвально, когда не издаю ни звука. – А теперь давай поговорим.

Глава 40

– Извините, мы отойдём на минуту, – говорю флористу, который смотрит на нас с подозрением. А потом сразу же обращаюсь к Итану. – Убери.

Последние слова говорю твёрдо и тихо, чтобы услышал только он.

Делаю шаг в сторону, к углу, чтобы Джон не увидел нас. Мне нечего бояться, поэтому решаюсь.

Поворачиваюсь к мужчине, который уже спрятал нож в карман пиджака. Он прожигает во мне дыру испепеляющим взглядом.

– Из-за тебя мой предварительный рейтинг упал, оборванка, – еле сдерживается, сжимая кулаки. Кажется, его сильно задели мои слова. – После того вечера.

Если он думает, что напугал меня своими словами, то ошибается.

– Сам виноват, – пожимаю плечами. Ножа у него нет, могу расслабиться. – Ты провоцировал Адама. Хотел, чтобы он ударил тебя? Жаль, не вышло.

– Плевать, – произносит резче, чем все остальные слова. – Уже ничего не вернёшь. Но можно исправить.

– И ты пришёл за этим ко мне, – говорю совершенно спокойно, сдвигая вместе брови. – К его будущей жене.

Логика удивительна!

– Хватит строить из себя невесть что, – шипит прямо в лицо. Хочется закрыться, отгородиться спиной. Но только для того, чтобы его слюни не попали на мою кожу.

– Я знаю, что ты обычная проходимка, которую Картер взял в жёны, чтобы получить доверие избирателей, – говорит он эти глупые слова.

С одной стороны, в них была доля правды, но… Адам ведь хранил нашу фотографию в столе, и та комната. Может, он анализировал, изучал, буду ли я выгодной для него кандидатурой?

Его слова заставляют задуматься. Картер не скрывал, что женитьба нужна ему для выборов. Но не сказал, зачем ему ребёнок. Может, уже пора?

Раньше я думала, что он хоть что-то чувствует ко мне. И после слов Итана немного, но начала сомневаться.

Только… Я неглупая, чтобы верить такому, как Лайфери. Проверю потом сама, если это потребуется.

– А ещё у тебя нет выбора, детка, – от его слов кривлюсь. – Хотя нет, ошибся, есть. Либо ты кое-что находишь для меня у Картера, либо я превращаю твою жизнь в ад. У вас же скоро будет ребёнок, так ведь?

Мои глаза расширяются от его ужасных слов.

– Откуда ты?..

– Неважно, – отрезает таким голосом, что мне становится страшно. Не за меня, а за ребёнка. Вдруг этот псих что-нибудь сделает?

Может, позвать Джона? И что он сделает? Изобьёт его? Повалит на пол? Нельзя. Если это увидят в новостях, у Картера будут проблемы.

– Если не хочешь потерять его, тебе лучше быть на моей стороне.

Напрягаюсь, но стараюсь быть спокойной. Ничего не будет, потому что Картер защитит нас.

– Что за бумаги? – спросила из интереса. Нет, я не предам Адама. И Лайфери туп, раз до сих пор не понял этого.

– Мне нужен коричневый запечатанный конверт, – он говорит, а я пытаюсь вспомнить, видела ли у него такой в кабинете. Вряд ли, потому что я успела залезть только в первый ящик.

– И что там?

– А это знать тебе, детка, не нужно, – он ухмыляется. – У тебя три дня. Если не придёшь сюда через это время, можешь попрощаться со спокойной жизнью.

Его лицо озаряет омерзительная улыбка.

– Никому не рассказывай, что разговаривала со мной, – предупреждает и смотрит по сторонам. Потом отходит и идёт не в сторону основного выхода, где припарковался наш автомобиль, а через запасной.

И даже девушка-флорист была удивлена такой наглостью.

Выхватив из её рук заказы и заплатив, вылетела из магазина. Села в салон, кинула пакеты и букет на сидение рядом и откинулась на спинку. Тело потряхивало похлеще, чем у наркомана во время ломки.

– Домой, – кое-как говорю, сжимая в руках горшок с кактусом.

Я скажу Картеру об Итане.

Расскажу, что он от меня хотел. И об угрозе.

Только вот есть одно «но». Я боюсь. Не за себя, а за него.

Страшусь, что он сорвётся и не дай бог подымет шумиху, и не видеть ему поста мэра, к которому он так долго шёл. Да, он не маленький, есть своя голова на плечах. Но порой у него так рвёт крышу, что он совсем не думает о последствиях.

И как лучше поступить, не знала.

* * *

Приехав домой, оставляю семена в гостиной, как и букет хризантем. Хочу поставить их в нашу комнату и на кухню, чтобы придать этим комнатам свежести. Хоть и ненадолго.

А Картеру подарю кактус. Потому что