— Я, каждый раз, как иду мимо, всё вспоминаю, как помогал её вешать.

— Должно быть, приятные воспоминания, — улыбнулась я.

— Что? — он удивлённо на меня посмотрел.

Повисла неловкая пауза. Я не спешила что-то ещё добавить, а лерейд Чайник явно не знал, о чём ещё поговорить.

— Ну, — наконец-то сказал он, — я тогда пойду.

— Хорошо, доброго вам дня.

— И вам тоже всего хорошего.

Он наконец-то отправился восвояси. Нет, мне определённо не нравилось его чрезмерное внимание.

Стёфа сидела за прилавком и, в отсутствии посетителей, записывала в бухгалтерскую книгу доходы и расходы.

— Представляешь, — сказала она. — Я посчитала, и получается, что заработала больше, чем год назад в этом же месяце. И продала чуть побольше, и подороже.

— Прекрасно, — улыбнулась я.

— Это всё твои придумки. Я так боялась, что раз мы дороже сделали товар из-за всех этих ленточек-мешочков, думала, никто покупать не будет, а получилось наоборот.

— Ну, так, а я что тебе говорила!

— Я сейчас рассказала об этом лерейду Тианику, он тут только что был, и он тоже очень удивился.

Улыбка тут же исчезла с моего лица.

— Стёф, пожалуйста, не обсуждай с ним наши дела. Он всё время вертится вокруг нашего магазина, что-то вынюхивает!

— Ой! Ты так думаешь?

— Да, мне это не нравится.

— Мариш, он наш хороший сосед, я не думаю, что он хотел сделать что-то плохое. Он ведь даже вывеску помог повесить! Но если тебе не хочется, я не буду разговаривать с ним про деньги.

— Хорошо. Лучше ни с кем про деньги не разговаривать.

Пообедав, я, как детсадовка, взялась за ножницы и картон. Мне хотелось сделать не просто коробочку, а как у дорогих конфет — интересной формы, и чтобы наверху как будто на замочек закрывалась. Потом, когда после нескольких попыток получилось то, что я хотела, я показала результат Стёфе. Она так искренне восхищалась, что я в очередной раз умилилась её наивности: подумать только, люди живут в мире, полном магии, где можно левитировать и бить врагов молниями, а радуются картонной коробке как чуду.

Весь оставшийся вечер я делала развёртки, пока не кончился картон. Мяука крутился около моих ног, охотясь на обрезки, свалившиеся со стола. Коробки получились бледно-салатовые — такой оттенок местной бумаги. Это было очень даже неплохо, потому что сочеталось с зелёным и золотым на вывеске. Мне хотелось и в упаковке придерживаться этих цветов, чтобы всё было в одном стиле. Ещё я задумала на каждую коробку нанести фирменное название Стёфиного магазина, как на вывеске, а для этого нужно было или трафареты сделать, или печать, пока у меня ничего не было, надо что-то придумывать.

После всех этих трудов, изрядно утомившись, я пошла спать.

— Маша… — услышала я шёпот сквозь сон. — Ма-а-шш-а…

Глава 31

— Ма-а-ш-а…

Я вздрогнула. Здесь меня так давно никто не называл. Не сразу в темноте я поняла, где нахожусь, протянула руку и наткнулась ею на шершавую, оклеенную бумажными обоями стену, потом дотронулась до деревянного изголовья кровати. Я была в своей спальне в доме Стёфы, но кто меня звал? Голос казался незнакомым. Здесь кто-то есть? Я резко села в кровати и огляделась. Было удивительно темно, обычно в окно проникал свет двух лун, даже ночью достаточно хорошо освещая комнату, чтобы можно было различить в ней предметы. Сейчас же всё поглотила абсолютная тьма.

— Кто здесь? — спросила я.

— Ма-ш-а-а, — снова раздался шёпот, совсем рядом со мной. Невольно я отшатнулась и махнула рукой в ту сторону, но ничего не задела.

— Ма-ша, — шёпот прозвучал в самое ухо, я кубарем скатилась с кровати и сделала шаг в сторону двери, второй, третий, вытянула руку, ожидая, когда она коснется металлической ручки, но этого не происходило. Четвёртый, пятый шаг, в этой комнате столько места не было! Ещё один шаг, и почувствовала под босой ногой не тканый половичок, покрывающий деревянные половицы, а мягкую, чуть прохладную траву. Подол ночной рубашки всколыхнул свежий, пахнущий луговыми травами ветер. Наконец-то становилось светлее: это одна за одной зажигались в небе звёзды. Потом разошлись облака и открыли для меня луну, нашу, земную. Я вздрогнула. Вскоре я смогла различить знакомое извилистое русло речки, на берегу которой находилась бабушкина деревня. Я часто приезжала сюда в детстве, мы здесь купались, потому что мама брезговала делать это на городском пляже.

Неужели я вернулась домой? Как я здесь оказалась? Опять проснулась посреди леса, как в тот раз, и перенеслась уже в свой мир? Я одновременно почувствовала и облегчение, и разочарование: у меня уже были запланированы дела, я не успела разобраться, не успела насладиться красотами того мира в конце концов! Так и не обучилась магии, да что там! Толком и не посмотрела на магические чудеса.

Вдруг я почувствовала чужое присутствие. Поняла, что кто-то стоит за моей спиной, и мне стало очень страшно, так страшно, что было проще принять свою смерть, чем обернуться и посмотреть на него. Тело охватил озноб, я обняла себя руками. Шаги были бесшумны, но я просто физически чувствовала, как кто-то приближается ко мне. Ещё немного, и он подойдёт вплотную.

Тут я почувствовала прикосновение к своему плечу, осторожное, словно кончиком пальца, и завизжала.

И села в кровати.

Я была в спальне, в окно лился свет двух лун, позволяя мне медленно осмотреть всю комнату. Я коснулась себя, коснулась стен, все было материально и твёрдо, и, самое главное, я была здесь одна. Выпростала ноги из-под одеяла, осмотрела ступни. Они были чистые, без прилипшей на них травы или следов земли. Это был сон. Я прикрыла глаза и вздохнула с облегчением. И почувствовало, как кровать прогибается под тяжестью опустившегося на неё тела.

Я взвизгнула, распахнула глаза, отползла к изголовью и натянула на себя одеяло — всё это сделала одновременно, потому что рядом со мной и правда кто-то сел, фигура в плаще с капюшоном, скрывающим лицо. Она тут же откинула капюшон